Советница Его Темнейшества
Шрифт:
– Лика Тария, вас вызывают к декану вашего факультета… в сопровождении Ирека Гила.
Теперь одна я ходила только в пределах своей башни, больше нигде и никуда. Во дворце и Академии мою персону сопровождали «серые». Или Ирек, как сотрудник тайного сыска.
В деканате факультета боевых искусств околачивался сержант мракармии. И вообще что-то многовато вояк было в Академии, совсем как в день, когда Дьяр брал заговорщиков на горячем.
– Лика Тария, Ирек Гил, вас вызывает владыка, – поклонился сержант.
Я покосилась на второгодника. Интересно, почему
– Его Темнейшество просил передать, чтобы вы не пользовались тропами Теней. Запрет касается всех, кто не принадлежит к двенадцати живокровным кланам целиком и полностью.
Ясно. Мой договор с разжалованным князем клана Вечерних теней тут не прокатит, а Ирек… Может быть, именно на пути рода владык, последних из клана Полночного звездопада, и караулит непокорившаяся тринадцатая Тень Неупокоенного?
Переглянувшись, мы с Иреком направились к выходу в сопровождении охраны. И все же я тихонько спросила, коснувшись серьги:
– Янге, тут за нами конвой прислали. Нам идти с ними?
– Да, Лика, можешь доверять сержанту Урртану. Владыка собирает совет, – ответил мой шеф, которому я формально подчинялась как телохранительница.
До дворца мы добрались без приключений. К счастью, строение в виде гигантского рогатого кактуса находилось на соседнем холме. Я первое время пыталась зарисовывать еженощные метаморфозы дворца, но потом плюнула: не уследить. Мало того что он каждую ночь менял холм, выбирая один из тринадцати по какой-то только Тьме известной последовательности, так еще мог, стоя на одном месте, перетекать из одной формы в другую. К счастью, внутри эти метаморфозы не ощущались.
Совет был собран в Малом тронном зале, на самом деле – огромном помещении, в котором моя башня смотрелась бы как одинокая колонна. Малым он назывался потому, что Большой находился на крыше, под открытым небом, и использовался только при таких исторических событиях, как коронация и женитьба владыки Тьмы и Теней.
Дьяр восседал на четырехкрылом троне, как две капли воды похожем на большой, только раз в десять меньше. Выглядел трон как камень в перстне: от него по обе стороны ободком стояло полсотни кресел в два ряда. В центре круга был водружен низкий треножник, а в нем кипело черное пламя, выстреливая вверх фиолетовыми и синими протуберанцами. Отсветы падали на сосредоточенные лица советников: князей двенадцати кланов и сильнейших архимагов, ведавших различными службами Темного Трона.
Четыре кресла из полусотни пустовали, но два заняли мы с Иреком: одно – я по правую руку владыки, на второе, почти напротив трона, посадили бастарда, которому вообще-то присутствовать на совете было не по чину. Но после военного марша в Академии Ирека сочли фаворитом Дьяра, и никто не удивился его присутствию.
К моему удивлению, не одна я из женщин скрашивала демонический совет: я заметила нескольких магистресс и девушку, заменявшую в секторе Ночных шорохов отправленных в поход отца и брата. Она щеголяла татуировкой на черепе, обритом наполовину,
Все они были уже проверены на предмет лояльности новому правителю, лишь в «шмонарке» тлела обида за семью, но это чувство было настолько слабым, что ни о какой потаенной мести не могло быть и речи.
Дьяр поднял руку с выставленными мизинцем и указательным пальцами – «рога», жест благословения Тьмой, и в мгновенно наступившей тишине разнесся его голос:
– Я призвал вас, мои преданные советники, дабы решить вопрос уничтожения Тринадцатого клана, чья Тень посмела нарушить тысячелетнюю клятву преданности Тьме и Трону. Так как это деяние, подрывающие устои нашего союза, я не могу принимать такое решение в одиночку.
– Война! – обрадовались все до одного демоны.
– Наконец-то мы избавим Тархареш от трупной вони! – азартно подхватили демоницы.
– В одиночку тебе с ними и не справиться, молодой владыка, – фыркнул и расправил мощные плечи князь Багряный, тоже не самый покорный из демонов.
Дьяр перевел на него сверкнувший гневом взгляд:
– Я и не собираюсь пачкать руки о неупокоенных мертвецов, забывших клятвы, князь Трирш. И моим подданным не позволю.
Трирш расхохотался:
– И как же ты их уничтожишь? Силой мысли? Вижу, свалившиеся власть и сила совсем вскружили тебе голову, сын… корабельной женщины.
Синеглазый презрительно усмехнулся, и взгляд его преисполнился жалости к мыслительным способностям правящего князя.
– Так же, как тебя, Трирш. Отзову Тьму.
По моим наблюдениям, Дьяр и бровью не повел. Лишь его синие глаза потемнели до чернильной густоты ночи, а треножник в центре круга полыхнул высоким языком мрака, словно раскололся воздух и само бытие, сама реальность дали трещину в небытие. Это было настолько жуткое зрелище, что я задрожала, а Янге протянул руку и молча сжал мое плечо.
В этот миг, когда замерли даже сердца ужасающих демонов, Трирш захрипел, а из его груди выплеснулся черный поток – нет, не крови – магии. Той темной силы, которой живут высшие демоны. Сполох влился в щель, разверзтую над треножником, и темное пламя опало, а трещина закрылась.
Все выдохнули с облегчением. По лицам демонов стекали капли пота, а кое у кого затряслись руки, и в первую очередь у Трирша. Он еще дышал, неверяще глядя перед собой. Но через миг радость от того, что остался жив, сменилась диким ужасом. Князь захрипел, сполз, встав на колени, и тут же повалился ничком.
– Верни, – шептал он. – Верни мне силу, владыка. Рабом буду… ноги целовать… верни…
Шепот угас: сердце демона остановилось. А еще через несколько мгновений его тело распалось на туманные клочья и развеялось. Тьма забрала все.
Повисшую тишину расколол спокойный, словно и не случилось бунта и немедленной казни, голос Сэйвана:
– Думаю, вампирам этого будет мало. Не все они бывшие демоны.
– Остальных добьем, их останется мало, – как ни в чем не бывало так же спокойно и равнодушно ответил Дьяр. – А что скажет моя ками-рани?