Советник королевы - суперагент Кремля

Попов Виктор Николаевич

Впервые имя пятого стало известно английской разведке в 1967 году, а английской общественности — лишь в 1981 году. Именно тогда журналист Чепмен Пинчер в книге «Их ремесло — предательство» высказал предположение, что пятым был Кернкросс. Ему была посвящена глава книги, озаглавленная «Правда о Джоне Кернкроссе». Казалось, была поставлена точка в деле о пятом. Но в июне 1983 года английская газета «Дейли мейл», ссылаясь на совершенно секретные документы КГБ, «рассекреченные недавно новым режимом в Москве», назвала другое имя, уверяя, что пятым членом «кембриджской группы» была будто бы женщина — Эдит Тюдор Харт. Авторы заметки назвали ее одной из самых зловещих женщин в истории шпионажа. Газета приписала ей, не имея для этого никаких оснований, вербовку и Филби, и Берджеса. Никаких конкретных фактов в доказательство

своей фантастической версии газета, конечно, не привела да и не могла привести. Поэтому оставлю эту очередную сенсацию в стороне до тех пор, пока не станут известны более точные свидетельства относительно этой версии. Добавлю, что в разное время около десяти англичан были объявлены «номером пятым» «кембриджской группы», но каждый раз сенсационные сообщения оказывались блефом.

Наиболее убедительная версия дана именно Пинчером. Впоследствии, в 1986 году, ее подтвердил английский «Словарь шпионажа».

Что нам известно о Кернкроссе? Мальчик из бедной семьи, он поступил после школы в университет в Глазго, в Шотландии, затем в Кембридж, в Тринити-колледж, где превосходно зарекомендовал себя, посвятив себя изучению иностранных языков. Стал коммунистом. Его тьютором был Антони Блант. Тьюторы регулярно, каждую неделю-две, встречаются со своими подопечными. Беседы их обычно касаются не только изучаемых предметов (в случае Блант-Кернкросс — французского и немецкого языков), но и других научных тем, а также политики. Кернкросс предполагал по окончании университета заняться научной работой, но по рекомендации КГБ, который к тому времени уже завербовал его, поступил в Форин оффис.

В 1952 году, после бегства Берджеса и Маклина, он, как и многие другие, хорошо знавшие их, попал под подозрение, но категорически отрицал свою принадлежность к советской разведке. Правда, он признал, что иногда передавал Берджесу (о Бланте речи не было) некоторые секретные материалы, но не предполагал, что Берджес был советским разведчиком. Кернкросс уверял, что и поныне не верит в это. Когда после разоблачения Бланта его вновь стали допрашивать, он признался, что был советским агентом с 30-х годов вплоть до 1952 года.

В 1981 году, отвечая на вопросы в парламенте, М. Тэтчер впервые публично назвала его имя и заявила, что он был советским разведчиком. Она добавила, что этот человек дал показания с условием, что его не будут преследовать в судебном порядке. Это был второй случай после Бланта предоставления судебного иммунитета советскому разведчику.

Когда его допрашивали в последний раз? По одним данным, — в 1967 году, по другим — в 1979 году. Он сообщил, что сотрудничал с Блантом и Берджесом. После 1979 года Блант подтвердил, что он был связан с Кернкроссом по делам советской разведки. В то время Кернкроссу уже ничто не грозило, потому что еще в 1952 году ему разрешили уйти в отставку и выехать за границу.

Кенкросса, как и Бланта, завербовал в разведку «Отто», то есть Арнольд Дейч. Он посоветовал Кернкроссу «отречься от коммунизма» и постараться проникнуть в Министерство иностранных дел Британии, и Кернкросс в 1936 году официально вышел из компартии. «Отто», видимо, тщательно опекал Кернкросса; так, он обратил внимание на его шотландское («глазговское») произношение и посоветовал «отработать дикцию», чтобы легче освоиться в верхних эшелонах власти, где правильным считалось оксфордское произношение. Он советовал ему не жениться на очень богатой женщине, ибо это может осложнить его разведывательную работу и вообще жизнь.

Кернкросс успешно сдал экзамены в МИД и начал работать в немецком отделе Форин оффис, сотрудником которого был и Дональд Маклин. В 1938 году по совету «контролера» он перешел на работу в Министерство финансов. В немецком отделе уже был один «наблюдатель», и Центр посчитал слишком большой роскошью иметь двух наших разведчиков в одном отделе министерства.

Добытые материалы Кернкросс передавал Берджесу и Бланту (позднее на квартире Берджеса были найдены некоторые бумаги Министерства финансов). Для облегчения доставки материалов советская разведка выделила Кернкроссу небольшую сумму для покупки автомобиля. В 1942 году его перевели на еще более секретную работу в Блетчли-парк для наблюдения за расшифровкой «Ультрой» донесений «Энигмы». Он был назначен редактором материалов «Энигмы». Сам Кернкросс признавал, что

в течение почти трех лет передавал секретные материалы «Ультры» в Москву. Регулярно, каждую неделю, он поставлял документы для направления в Центр. Кернкросс с особой гордостью говорил о передаче добытых им сведений в Москву накануне Курской битвы.

Об этих материалах я еще расскажу подробнее. Кернкросс говорил на допросе, что однажды он передал информацию, которая позволила русским уничтожить на земле сотни германских самолетов.

Некоторые английские авторы считают, что обычно при освещении деятельности «кембриджской пятерки» Кернкросс остается в тени, хотя он оказал Советскому Союзу большую помощь, чем некоторые его коллеги.

В 1944 году Кернкросс был переведен в Лондон, в штаб-квартиру Секретной службы. КГБ был доволен, так как, по некоторым данным, русские имели к тому времени в Блетчли-парк и другого агента. Находясь в Лондоне, он продолжал поставлять разведывательную информацию в Москву. Участком его работы на этот раз была Югославия, и Москва получала своевременную информацию о планах союзников в отношении этой страны. В конце войны он вернулся на работу в Министерство финансов, и там, по крайней мере до 1952 года, передавал Бланту документы, касающиеся экономического положения Англии и ее внешнеэкономической политики. После своей отставки Кернкросс сначала работал преподавателем в Канаде, а затем перешел на службу в одно из Представительств ООН в Риме.

Чем объясняется такое «милостивое» отношение английского руководства к нему? Прежде всего тем, что ранее уже был создан прецедент, когда четвертого «большой пятерки» не привлекли к судебной ответственности. Если бы английские власти наказали пятого, то вновь всплыл бы вопрос о Бланте и, конечно, сделали бы вывод, что Бланта не судили только потому, что он троюродный брат королевы и ее советник.

Кроме того, Кернкросс слишком много знал об английской системе «Ультра», которой так гордилась английская Секретная служба. Разглашение факта, что система «Ультра» обслуживала КГБ, вызвало бы шок в Англии, за которым последовала бы серия отставок и в контрразведке, и в правительстве. Поэтому последнему было выгодно замолчать всю эту историю. Ряд английских авторов утверждают, что Кернкросс был пятым, замыкающим цепь советских разведчиков из Кембриджа.

Журналист Чепмен Пинчер более осторожно подходит к этому вопросу. Вот что он пишет: «Кернкросс должен быть признан шпионом, имевшим огромный успех. Но пятый ли он в этом «круге пятерых»? В пользу положительного ответа говорит многое: его завербовали в Кембридже, он был другом Берд-жеса и Бланта, знал Филби и Маклина, которые тоже являлись советскими агентами. У него был тот же «контролер» — сначала «Отто», потом «Генри», который руководил «кругом пятерых». Как и остальные четверо, он был выдающимся разведчиком, имевшим большой успех». Казалось, после этого может следовать только один вывод. Но Пинчер в такой категоричной форме: да, Кернкросс был пятым в группе, — вывода не делает. Почему? Некоторые близкие к «кембриджской группе» утверждают (правда, без конкретных доказательств), что пятый был ученым, а Кернкросс таковым не был. Однако это утверждение малоубедительно. Нет точных данных, что пятый был ученым. Да и что понимать под термином «ученый»? Кернкросс, хотя и не стал заниматься наукой, имел явную склонность и способности к ней и предполагал ею заняться, но вынужден был отказаться по рекомендации КГБ. Может быть, отсюда и пошло предположение, что пятый был ученым? Другие исследователи, знавшие членов «кембриджской группы», например Питер Райт, не сомневаясь, утверждали, что Кернкросс входил в «пятерку». Для нас же важно констатировать, что Кернкросс активно участвовал в работе группы, что Блант был тем звеном, которое связывало Кернкросса с Центром.

Читатель, однако, вправе спросить: а каково мнение автора по этому вопросу? Мой ответ вполне определенный — да, пятым в «большой пятерке» был Кернкросс. Какие у меня для этого основания? Во-первых, те, что я уже привел. Во-вторых, в Музее памяти внешней разведки России есть фотография пятого. Под ней нет подписи, но для меня, видевшего изображения Кернкросса в английских изданиях, не было никакого сомнения, что на стенде помещено фото Кернкросса. В-третьих, англичане уверяют, что и сам Кернкросс признавался, что был пятым в «кембриджской пятерке».