Советник
Шрифт:
– Последнее письмо было больше двух недель назад, – посвятила меня Фрейя, – с тех пор ни слова.
Ее внимательный взгляд остановился на мне, и я поняла, что позволила себе лишние эмоции.
– Пожалуй, я наелся, – заключил Гален, кладя салфетку на стол.
Я оценила его сдержанность. Судя по тому, как дернулась его шея, внутри бушевали эмоции, однако за время моего отсутствия он явно сумел научиться подавлять большую часть из них. Его явно не радовала перспектива войны. Вполне возможно, что он до последнего не хотел верить в возможную смерть Сергуна, так же,
Поднявшись из-за стола, Гален покинул столовую, оставив нас с Фрейей наедине.
Я ела медленно, больше для вида, чем из желания. В моей голове вертелись слова, но я никак не могла набраться смелости, чтобы заговорить. Как оказалось, королеве тоже было что сказать:
– Возможно, если бы Арен уделили в пути куда больше времени своей предстоящей работе, а не интрижке, то добился бы успеха.
Мой нож соскользнул с непослушного куса мяса, с лязгом ударившись о тарелку. Как много она знала? Какие слухи достигли ушей королевы и сколько в них было правды? Нужно было что-то на это ответить, но я не представляла, как реагировать, чтобы невольно не выдать лишнего.
– Не удивительно, что ему понравилась Мария. Остра на язык, но при этом довольно умна. В чем-то похожа на меня в ее возрасте, – Фрейя взяла вино, сделав глоток, – в конечном счете все мужчины одинаковы, но ты это уже и так поняла.
Значит ли это, что она поверила слухам об интрижке Марии и Берта или же попросту решила проверить меня?
– Учитывая обстоятельства, нам с вами есть что обсудить, – отложив приборы, я наконец-то смогла не притворяться, что у меня все еще есть аппетит, – но боюсь, разговор будет долгим.
Бросив выразительный взгляд на дверь, за которой стояла прислуга, я вновь посмотрела на женщину. Заинтригованная, Фрейя бросила салфетку на стол.
– Думаю, мы можем выпить чай в моих покоях.
Поднявшись из-за стола, я последовала за Фрейей, обдумывая предстоящий разговор, который должен был стать довольно щекотливым. Каждое неосторожно сказанное слово могло в последствии обратиться против меня.
– Так о чем ты хотела поговорить со мной? – спросила она, как только мы остались одни.
Двери ее покоев закрылись за моей спиной, отрезая путь назад и не давая возможности передумать. В помещении был приглушенный свет, вероятно, Фрейя не любила, когда в комнате горело слишком много свечей. Благодаря этой атмосфере, я почувствовала себя уверенней. Оглядев гостиную, я прошла вперед и опустилась в одно из кресел, словно это была моя комната.
– Вы ведь знаете о том, что во время своей поездки я не раз останавливалась в домах знати, – это был скорее не вопрос, а утверждение. Удостоившись легкого кивка, я продолжила. – Но вряд ли знаете, что одно из таких гостеприимств закончилось не самым лучшим образом.
Взгляд Фрейи забегал, выдавая попытку вспомнить все, что ей известно. Но судя по всему, она так и не сумела понять, что именно я имею ввиду. Это так же было и хорошим знаком. Если бы граф Риверс осмелился рискнуть и пустить слух о моей порочности, это точно не прошло бы мимо нее. Теперь я лишь получила подтверждение того, что граф предпочел замять подробности моего визита. Уговорил ли он гостей молчать или те сами додумались придержать язык за зубами, было не ясно, но учитывая характер вечеринок графа, вряд ли его гости отличались излишней болтливостью.
И тогда я рассказала Фрейе о графе Риверсе, не умолчав о его возможной связи с Ивет. Об участии во всем этом лорда Берта я старалась либо умолчать, либо подать это как можно небрежней. Возможно, Фрейя и заметила это, но сейчас для нее куда важнее было то, что я узнала, а не обстоятельства, при которых это произошло. Когда я закончила, она по-прежнему не произнесла ни слова, сидя в кресле напротив меня. Судя по ее отсутствующему взгляду, королева лихорадочно обдумывала то, что услышала. Я дала ей немного времени, чтобы уложить мысли в голове.
– И где сейчас та служанка? – наконец спросила Фрейя.
– В надежном месте, и мне хочется, чтобы оно оставалось надежным, поэтому я предпочитаю никому не говорить, где оно находится.
Фрейя чуть склонила голову. Верила ли она моим словам или посчитала все лишь разыгравшимся воображением?
– Что ж, если Арен разглядел заговор, то я склонна в это поверить.
Я открыла рот, собираясь возразить, но не смогла подобрать слов. О том, что данную теорию выдвинул лорд Берт я ни сказала ни слова, лишь изложив женщина все, что знала сама.
– Думаешь, я поверю в то, что ты сама сделала подобные выводы? – усмехнулась Фрейя. – Конечно же я догадалась, что именно Арен потянул за ниточку и сделал все эти умозаключения. Ему бы стоило написать об этом мне, но он достаточно умен, чтобы понимать, что такие новости нужно сообщать лично. Никогда не знаешь, кто может прочесть письмо.
– Вы все еще хотите остаться в стороне и позволить ей уничтожить вашего сына? – напрямую спросила я женщину.
– Конечно же нет, – Фрейя поднялась из кресла, направляясь к столику с вином, – но понаблюдав за ней какое-то время, я поняла, что даже при большом желании ей вряд ли удастся это сделать.
Я вспомнила слухи, которые принесла мне Дина.
– Между Галеном и Ивет что-то произошло в мое отсутствие? – я постаралась не выдать своего интереса. Если кто и мог мне поведать подробности, так это Фрейя.
– Ничего, что не происходило бы с другими, – налив себе вина, Фрейя сделала глоток и, взглянув на меня, продолжила, – она наскучила ему. Оказавшись здесь, эта плебейка позабыла, кем является. Ей всего лишь нужно было быть хорошей в постели, но она требует от него невозможного. Хочет больше внимания, влияние, которого ей не положено, и не понимает, что теперь его жизнь стала иной, а она всего лишь способ забыться. Чем больше Гален отдаляется, тем сильней эта актрисулька за него цепляется. Когда она была недоступной, то нравилась ему куда больше. Я вижу, что она стала для него обузой, но гордость не позволит ему признаться в этом.