Советские партизаны. Легенда и действительность. 1941–1944
Шрифт:
Помимо своей ценности в качестве испытательного полигона для кадров аппарата партизанское движение обладало огромным потенциалом для использования его режимом в качестве вдохновляющей легенды. О том, что режим распознал такой потенциал, свидетельствует огромное количество выходящих книг о партизанах. Совершенно ясно, что публикация документов, мемуаров и рассказов о партизанском движении тесно связана с изменением «генеральной линии» коммунистической пропаганды и имеет отношение к сильному соперничеству внутри советского режима. Подробное исследование такой связи потребовало бы более пристального изучения, анализа содержания и тем, затрагиваемых в книгах, вышедших в разное время. Такое исследование также должно было бы включать тщательное сравнение пусть и небольших, но часто крайне примечательных текстуальных различий нескольких изданий одной и той же книги. За неимением такого подробного исследования представленные ниже наблюдения в определенной степени отражают личную точку зрения автора, но они все же дают возможность понять основные направления изменений в литературе о партизанах.
Во время и сразу после войны произведения о партизанах стремились рисовать это движение как народное патриотическое восстание против немцев. Хотя партизанское движение никогда не описывалось как спонтанное, роль партии и НКВД в руководстве партизанским движением затушевывалась. Подобная трактовка, похоже,
106
Армстронг Дж.А. Политика тоталитаризма. С. 177.
В восточноевропейских странах-сателлитах Советского Союза в период с 1948 по 1953 год принадлежность коммунистического лидера к партизанам могла вызвать подозрения в его «буржуазном национализме» и «титоизме». Несомненно, основной причиной такой подозрительности стали расхождения во взглядах с югославскими лидерами, отстаивавшими точку зрения, что партизанская война является наилучшим средством для прихода коммунистических партий к власти. Следует, однако, отметить, что бывшие лидеры словацких партизан, находившиеся во время войны полностью под советским, а вовсе не югославским влиянием, подвергались в тот период особо интенсивным чисткам. Внутри Советского Союза бывшим партизанам приходилось проявлять осторожность. Наиболее яркий пример той опасности, которую влекло за собой прославление подвигов партизан и подпольщиков, связан с Д.М. Медведевым, чья успешная партизанская карьера первоначально способствовала его реабилитации после споров с высокопоставленными сотрудниками НКВД. В 1952 году Медведев в одном из украинских журналов опубликовал под названием «На берегах Южного Буга» подробный рассказ о деятельности Винницкого подполья. Серия его статей подверглась резкой критике в одной из винницких газет за прославление людей, якобы являвшихся «фиктивными», а отнюдь не настоящими героями подполья. В феврале 1953 года, незадолго до смерти Сталина, эта критика была подхвачена таким влиятельным изданием, как «Литературная газета». После смерти Сталина произведение Медведева, по-видимому без изменений, было опубликовано отдельной книгой тиражом в несколько сотен тысяч экземпляров. В предисловии редакции к одному из изданий говорилось, что написание книги «потребовало не только огромного труда, но и гражданского мужества. Когда Медведев приступал к работе над книгой, в истории Винницкого подполья было много неясного, а отдельные его участники подвергались необоснованным обвинениям» [107] . Сам Медведев умер в 1954 году в возрасте пятидесяти шести лет.
107
Медведев Д. На берегах Южного Буга. Киев: Советский писатель, 1962. С. 2.
Сразу после смерти Сталина некоторые видные работники органов безопасности, руководившие партизанским движением, оказались замешаными в конфликт, связанный с Берией. Строкач сыграл ключевую роль в событиях, которые в конечном итоге привели к падению Берии. Одна из причин, видимо, в том, что Строкач (если верить словам его бывшего адъютанта) был ярым антисемитом, – однажды он даже обвинил Хрущева в покровительстве евреям, – а Берия возвращал в полицейские органы евреев, лишившихся своих постов во время сталинских чисток. Но по всей видимости, главной причиной стало нежелание Строкача участвовать в заговоре Берии по дискредитации Компартии Украины. Вполне вероятно, что его нежелание объяснялось тесными связями с партией, появившимися у Строкача (и ряда его подчиненных, также имевших в прошлом отношение к охране границ) тогда, когда он руководил партизанским движением. Во всяком случае, даже после его ухода в отставку в 1956 году с поста министра внутренних дел Украины выходившие книги о партизанах продолжали превозносить его роль в руководстве партизанским движением. С другой стороны, некоторые – но отнюдь не все – высокопоставленные сотрудники органов безопасности, осуществлявшие руководство партизанским движением из Центра и в Белоруссии, подвергались чисткам как сторонники Берии. Судоплатов и Эйтингон, работавшие в Четвертом управлении НКВД, бесследно исчезли со сцены. Л.Ф. Цанава, возглавлявший полицейский аппарат Белоруссии и являвшийся автором одной из самых подробных работ о партизанском движении, лишился своего поста, а вместе с ним исчезла и его книга.
Но большинство бывших партизанских руководителей оказались в выигрыше от прихода Хрущева к власти. По словам некоторых авторов, он еще в 1944 году отдал распоряжение собирать рукописи литературных произведений о партизанах. В 1949 году Хрущев, вопреки существовавшей при Сталине тенденции с подозрением относиться к партизанам, открыто восхвалял их. После обретения Хрущевым контроля над Компартией Советского Союза в советских произведениях о партизанах стала особо подчеркиваться «братская помощь», оказанная партизанам коммунистами в восточноевропейских странах, и партизанское прошлое в этих странах снова стало знаком отличия. В СССР резко выросло количество выходящих мемуаров и сборников документов о партизанском движении. Но по непонятным причинам Хрущев весьма неодобрительно отнесся к системным историческим исследованиям партизанского движения. В марте 1962 года в речи на Пленуме Центрального комитета КПСС он презрительно сравнил диссертацию «Партизанские операции в лесах Белоруссии во время Великой Отечественной войны» с диссертацией по теме «Экологическое и экономическое значение европейского белого журавля, черного журавля и серой цапли для Белоруссии». Обе диссертации, по его словам, были «пустой» тратой советских денег. Если и нужно давать трактовки партизанского движения и прочих этапов войны, то пусть этим занимаются авторы мемуаров, статей и литературных произведений.
В связи с частой сменой курса Хрущевым было бы не вполне разумно делать вывод о том, что
108
Бегма В., Кизя Л. Указ. соч. С. 487; Македонский М. Указ. соч. С. 105.
К тому же историю партизан можно легко приспособить для закрепления в сознании молодежи коммунистических идей. Легенды об отрядах бесстрашных и связанных единой целью молодых людей, живущих под открытым небом, сражающихся против превосходящего противника и мстящих худшим из мерзавцев, привлекали внимание молодежи со времен Робин Гуда до эпохи покорения Дикого Запада. Добавьте к этому рецепту в качестве ингредиентов элементы детективного триллера, и у вас в руках окажется идеальное орудие пропаганды. Поэтому вряд ли стоит удивляться тому, что литературные редакторы (а в ряде случаев и талантливые писатели с партизанским прошлым, такие как, например, П. Вершигора) переработали воспоминания настоящих партизан, сделав из них произведения, наделенные особой драматургией. Будучи безыскусными, такие книги резко отличаются от большинства скучных, написанных поучительным тоном советских произведений, получивших официальное одобрение. В то же время «литературная» переработка партизанских мемуаров предоставляет умелым пропагандистам широкие возможности сделать особый упор на позитивных сторонах партизан и косвенно предостеречь против действий, рассматриваемых режимом как негативные. Таким образом, жанр партизанской литературы создавался с тем, чтобы стать немаловажной и действенной частью механизма советской пропаганды. И эта роль вряд ли будет преуменьшена в обозримом будущем.
Часть вторая
Организация и управление партизанским движением
Джон Армстронг и Курт де Витт
Введение
Вопросы организации и управления являлись фундаментальными в советском партизанском движении во время Второй мировой войны. Их важность ярко продемонстрирована опытом ряда современных повстанческих движений. Децентрализованная организация обязательно присутствует во всех партизанских войнах, поскольку сложная организационная структура современных армий не может быть полностью спроецирована на нерегулярные вооруженные силы, вынужденные держаться в тех районах, где основные технические средства находятся в руках противника. Силы партизан в тылу противника не имеют возможностей для регулярного снабжения. Они должны избегать большого скопления, предоставляющего потенциально более сильному противнику возможность втянуть их в военные действия с участием регулярных войск, в которых они будут заведомо слабее. Помимо крайней важности сохранения партизанских подразделений, простота организации имеет ряд дополнительных преимуществ. Она требует очень небольшого количества «вышестоящих» начальников, при ней не нужны значительные коммуникации и техническое обслуживание. Большинству партизанских офицеров и сержантов не надо иметь такую же высокую специализацию и хорошую военную подготовку, как офицерам из регулярных частей, равных по численности их отрядам. Поэтому люди самых разных профессий и с различным опытом могут использоваться для командования партизанскими отрядами. Как и большинство групп, имеющих простую форму организации, партизанские подразделения трудно уничтожить, поскольку при разрушении группа стремится к быстрому переформированию.
Но присущие простоте и децентрализации преимущества не смогли быть успешно использованы большинством современных повстанческих движений из-за серьезных недостатков. Хотя группа партизан, оказавшись рассеянной противником, способна быстро восстановиться, она может распасться при устранении ее ключевых лидеров, ибо, в отличие от регулярных вооруженных сил, у нее часто нет альтернативной организационной структуры, к которой оставшимся в живых необходимо присоединиться. Поскольку даже непострадавший партизанский отряд не является частью существующего на постоянной основе института армии, в нем могут возникать серьезные проблемы с моралью и дисциплиной. Хотя подобные проблемы находятся вне сферы данного исследования, рассмотрение роли партизан в обшей стратегии войны вполне уместно. Действия партизан будут иметь сравнительно небольшую ценность в общих военных усилиях, если они не могут координироваться из Центра и направляться на достижение важных целей. Подобное утверждение верно еще и потому, что партизанские отряды, в частности тогда, когда они проводят свои операции в непосредственной близости от домов своих членов, стремятся избегать активных действий, способных вызвать суровые репрессии со стороны противника. Как правило, действиями, которым противник вынужден наиболее энергично противостоять, являются, конечно, те, что представляют наибольшую ценность для общих военных усилий страны, к которой принадлежат партизаны. Для советского режима контроль за партизанским движением был даже еще более важен, поскольку, в отличие от стран, где партизанское движение возникало как спонтанная реакция на иностранное вторжение, на оккупированной советской территории поначалу наблюдалась пассивность по отношению к немецкой оккупации.
Помимо своей военной ценности централизованное управление обладает важным преимуществом с политической точки зрения. В партизанском движении, где централизованное управление неэффективно, отдельные партизанские командиры стремятся сами стать «законом». Поначалу командир партизанского отряда пассивно пытается выйти из-под контроля центральной власти, а затем открыто переходит в оппозицию. Подобное нередко происходило в первой трети XX века во время гражданских войн в таких странах, как Мексика и Китай, и во время Гражданской войны в России и на Украине. Советские правители прекрасно помнили свой опыт отношений с такими лидерами повстанцев, как, например, Нестор Махно на Украине, которые заявляли о своей преданности советскому режиму, когда считали это целесообразным для себя, но в конечном итоге пришлось прибегнуть к насильственному их подавлению, когда они отказались подчиняться указам советской власти. Советское руководство было полно решимости избежать повторного появления подобных «центробежных» тенденций в случае новой затяжной войны в Советском Союзе. Появление независимых лидеров среди своих граждан для тоталитарного режима так же неприемлемо, как полный контроль над этими гражданами иностранного агрессора.