Советские партизаны. Мифы и реальность
Шрифт:
После войны я узнал, что непосредственно сжигали и убивали дражненцев партизаны из отряда имени Кутузова, которым командовал Израиль Лапидус. Другие отряды из бригады Иванова «кутузовцев» прикрывали. Я нашел Лапидуса, когда мне было 18 лет. Он жил в Минске, в районе Комаровки, работал в обкоме партии. Лапидус спустил на меня собак… Знаю, что этот человек прожил неплохую жизнь, так и умер героем.
На дражненском кладбище похоронены убитые 14 апреля 1943 года жители. Некоторые семьи в то роковое утро партизаны уничтожили полностью.
Сегодня Дражно —
У деревенского продовольственного магазина мы встретились с другими живыми свидетелями партизанского преступления. До дома Евы Мефодьевны Сироты (сегодня бабушке идет 86-й год) партизаны не добрались.
— Деточки, не дай Бог кому-нибудь узнать ту войну, — хваталась за голову Ева Мефодьевна. — Мы выжили, а мою подругу Катю застрелили, хоть кричала: «Я своя!» Застрелили невестку и свекровь, их маленького мальчика бросили умирать. А ведь отец их семейства воевал на фронте.
— Люди хавались в ямах из-под картошки, так одну семью прямо там и расстреляли, не пожалели, — с отчаянием говорил 80-летний Владимир Апанасевич. Дедушка не выдержал и разрыдался. — Меня судьба спасла, а ведь некоторых подростков партизаны специально отводили за полкилометра в поле и расстреливали.
Александр Апанасевич, сын дедушки Владимира, показал паспорт убитой партизанами Валентины Шамко. На фотографии — девочка, милая, с наивным взглядом, беззащитная.
— Это моя тетя. Мама рассказывала, что ей стреляли в голову, — с недоумением в голосе рассказывает дядька Александр. — Мама хранила простреленную косынку Валентины, но сейчас найти ее я не могу.
А комбриг Иванов в докладе начальству подвел итог боевой операции в Дражно так (из дела № 42 фонда 4057 Национального архива РБ, целиком сохраняем авторский стиль):
«…бой прошел очень удачно. Свою задачу выполнили, гарнизон разгромлен полностью, за исключением 5 дзотов, в которые войти не удалось, остальная полиция уничтожена, убитыми и задохнувшимися от дыма насчитывается до 217 сволочей»… (цифру он взял с потолка. — М.П)
За эту «операцию» многие партизаны были представлены к наградам.
Если бы дражненцы не рассказали о трагедии далеких дней Виктору Хурсику, о сожжении белорусской деревни партизанами никто никогда бы не узнал.
— Виктор, некоторые люди пытаются оспорить содержание вашей книги…
— Видимо, это делать поздно. Мне известно, что, когда вышла книга, Министерство информации отправило ее на закрытую рецензию авторитетным специалистам. Ученые пришли к выводу, что факты, которые я привожу в книге, соответствуют реальности. (…)
Виктор Хурсик возле креста, установленного на месте бывшей околицы Застенок.
У меня была одна цель — поиск истины. К политике книга «Кроў і попел Дражна» никакого отношения не имеет.
— Как вы узнали о сожжении деревни?
— Ко мне решились обратиться сами дражненцы. Сначала я не поверил, что партизаны могли сжечь деревню с мирными жителями. Проверял и перепроверял. Копался в архивах, не раз встречался с жителями Дражно. Когда я осознал глубину трагедии, то понял, что необходимо говорить не только о геройстве, но и о преступлениях партизан, а они были.
— В книге много документальных компроматов на партизан, откуда?
— В каждом отряде был чекист. Он старательно фиксировал все случаи нарушений дисциплины, доносил об этом вышестоящему начальству.
(…) случаи преступлений против мирного населения были и не только в Дражно. Такая же трагедия произошла в деревне Староселье Могилевской области, в других регионах. Сегодня необходимо ставить вопрос о том, чтобы государство установило памятники на местах трагедий.
— А какова судьба командира 2-й минской партизанской бригады Иванова?
— Руководить бригадой Иванова направили из штаба партизанского движения. Из документов понятно, что из-за его неопытности погиб не один партизан. Тех, кто отказывался идти в глупые атаки, он лично расстреливал. По сведениям, полученным от бывших ответственных работников Пуховичского райкома КПБ, он покончил жизнь самоубийством.
— И все-таки в голове не укладывается, почему партизаны пошли на такое жуткое преступление?
— До 1943 года они практически не воевали, отсиживались в лесах. Полицаи и партизаны жили относительно мирно, только под давлением сверху случались стычки. Но в 1943 году Сталин начал требовать конкретных результатов. Взять полицейский гарнизон в Дражно Иванову не хватило таланта. Тогда командование бригады пошло преступным путем. Решили сжечь деревню, убить местных жителей и выдать их за полицаев.
Виктор Хурсик включил в свою книгу свидетельства еще нескольких выживших жертв сожжения Дражно. Этих людей уже нет в живых. Приводим отрывки из книги «Кроў і попел Дражна».
Докладная записка начальника особого отдела НКВД Безуглова «О политико-моральном состоянии 2-й минской партизанской бригады»:
«…Возвращаясь обратно, заехали (партизаны. — М.П.) к Гуриновичу М., выдрали еще 7 семей пчел, сломали замок, влезли в хату, забрали все вещи, вплоть до чугуна, забрали также 4 овечки, 2 свиней и прочее. Данным мародерским поступком возмущено все население и требует от командования защиты. За отрядом Кутузова мародерских поступков очень много, поэтому требуется по данному вопросу принять меры в самом жестком порядке…»
Доктор исторических наук Эммануил Иоффе в свое время обратился в редакцию газеты «Комсомольская правда в Белоруссии» с письмом по поводу книжки В. Хурсика и статьи Е. Волошина. Письмо не было опубликовано, и тогда автор разместил его в интернете. Познакомимся с аргументами доктора исторических наук.
В интервью с Е. Волошиным один из выживших свидетелей сожжения деревни Николай Иванович Петровский говорит: «Когда в 1941 году пришли фашисты, полицейский гарнизон, на нашу беду, сформировали в Дражно полицаи, а их было 79 человек, обустроились в школе, которую огородили дзотами. Место это было стратегическим, деревня стояла на пересечении дорог, на возвышенности, полицаи могли идеально простреливать местность, да и леса стояли далеко — в трех километрах от Дражно».