Советский квадрат: Сталин – Хрущев – Берия – Горбачев
Шрифт:
«Мы никогда не узнаем, что же произошло ночью в запертых комнатах Хозяина. Но есть только два варианта происшедшего: или Хозяин обезумел и действительно отдал приказ: «всем спать», по удивительному совпадению той же ночью с ним случился удар… или Хрусталёву было кем-то приказано уложить спать своих подчинённых, чтобы остаться наедине с Хозяином – ему или кому-то ещё, нам неизвестному (Выделено мной. – Р. Г.). После ареста Власика Берия, конечно же, завербовал кадры в оставшейся без надзора охране. Он должен был использовать последний шанс выжить» [239] .
239
Радзинский
Для тугодумов, не понимающих намеков, имя «кого-то» названо: Берия. Драматург забыл, что после ареста Власика начальником охраны Сталина стал министр МГБ Игнатьев, ставленник Хрущёва, которому подчинялась «оставшаяся без надзора охрана». Бездоказательное обвинение («Берия, конечно же, завербовал кадры») сделано Радзинским в стиле генпрокурора Вышинского.
Впрочем, для художественного произведения, не претендующего на достоверность, подходит любая версия. Радзинский завораживает читателя придуманным им детективом, и хотя он каждый раз повторяет, что это всего лишь предположение, он так увлекательно рассказывает, что невольно начинаешь ему верить.
«Проник ли в неохраняемую комнату сам Хрусталёв или кто-то еще? Сделали ли укол заснувшему после „Маджари" Хозяину? Спровоцировал ли этот укол удар? Проснулся ли Хозяин, почувствовав дурноту, и пытался ли спастись, но сумел дойти только до стола? Всё это – предположения… но если всё так и было, становится понятной поражающая смелость соратников: узнав о происшедшем, они не спешат примчаться на помощь, будто точно знают, что произошло, уверены, что Хозяин уже безопасен.
Но в обоих вариантах четвёрка сознательно бросила Хозяина умирать без помощи. Так что в обоих вариантах они убили его. Убили трусливо, как жили. И Берия имел право сказать Молотову слова, которые тот потом процитировал: „Я его убрал"» [240] .
Идём по новому следу и обнаруживаем: Судоплатов подтверждает, что госбезопасность нередко прибегала к использованию ядов. Версия отравления обретает новые доказательства? Вчитываемся в воспоминания генерала.
240
Там же.
«Как-то летом 1946 года меня вызвали вместе с Абакумовым в Центральный комитет партии на Старой площади. Там в кабинете секретаря ЦК Кузнецова, державшегося, несмотря на наше формальное знакомство, на редкость официально, я увидел Хрущёва, первого секретаря компартии Украины. Кузнецов информировал меня о том, что Центральный комитет согласился с предложением Кагановича и Хрущёва тайно ликвидировать руководителя украинских националистов Шумского…
…Хрущёв, со своей стороны, добавил, что, по имеющимся у него сведениям, Шумский уже купил билет на поезд и намерен вернуться на Украину чтобы организовать вооружённое националистическое движение или бежать за границу и войти в состав украинского правительства в эмиграции.
… Абакумов также сказал, что направит в Саратов спецгруппу чтобы ликвидировать Шумского, а в мою задачу входит устроить так, чтобы его сторонники не догадались, что его ликвидировали. Майрановский, в то время начальник токсикологической лаборатории МГБ, был срочно вызван в Саратов, где в больнице лежал Шумский. Яд из его лаборатории сделал своё дело: официально считалось, что Шумский умер от сердечной недостаточности» [241] (Выделено мной. – Р. Г.).
241
Судоплатов П. А. Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930–1950 годы. М: ОЛМА-Пресс, 1997.
– Хватит! – восклицает читатель. – Описываемое событие относится к 1946 году. Тайное убийство инициировалось Кагановичем и Хрущёвым. НКВД действовало по указанию Центрального комитета партии. О Берии ни слова не сказано!
Виноват, Берия здесь ни при чем. С декабря 1945 по март 1953 года наркомом внутренних дел был генерал-полковник Круглое. Госбезопасность с июня 1943 по октябрь 1946 года находилась в руках Меркулова. Затем его сменил Абакумов. Инициатором убийства Шумского ядом был Хрущёв. И действительно, об отравлении Сталина ни слова не сказано. Что ж, посмотрим другой отрывок из воспоминаний Судоплатова, относящийся к 1947 году.
«Хрущёв обратился к Сталину с просьбой разрешить ему тайно ликвидировать всю униатскую церковную верхушку в бывшем венгерском городе Ужгороде. В письме, направленном в два адреса – Сталину и Абакумову, Хрущёв и Савченко, министр госбезопасности Украины, утверждали, что архиепископ украинской униатской церкви Ромжа активно сотрудничает с главарями бандитского движения и поддерживает связь с тайными эмиссарами Ватикана, которые ведут активную борьбу с советской властью и оказывают всяческое содействие бандеровцам.
Министр госбезопасности СССР Абакумов показал мне письмо Хрущёва и Савченко и предупредил: не оказывать украинским органам госбезопасности никакого содействия в этой акции до получения прямого указания Сталина (Выделено мной. – Р. Г.).
Сталин согласился с предложением Хрущёва, что настало время уничтожить „террористическое гнездо" Ватикана в Ужгороде.
Однако нападение на Ромжу было подготовлено плохо: в результате автомобильной аварии, организованной Савченко и его людьми, Ромжа был только ранен и доставлен в одну из больниц Ужгорода. Хрущёв запаниковал и снова обратился за помощью к Сталину.
…В Ужгороде я провел почти две недели. В это время мне позвонил Абакумов и сказал, что через неделю в Ужгород приезжают Савченко и Майрановский, начальник токсикологической лаборатории, с приказом ликвидировать Ромжу. Савченко и Майрановский рассказали мне, что в Киеве на вокзале, в своём железнодорожном вагоне, их принял Хрущёв, дал чёткие указания и пожелал успеха. Два дня спустя Савченко доложил Хрущёву по телефону, что к выполнению операции все готово, и Хрущёв отдал приказание о проведении акции. Майрановский передал ампулу с ядом кураре агенту местных органов безопасности – это была медсестра в больнице, где лежал Ромжа. Она-то и сделала смертельный укол» [242] (Выделено мной. – Р. Г.).
242
Судоплатов П. А. Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930–1950 годы. М: ОЛМА-Пресс, 1997.Часть III. Заговор Хрущёва