Совпадение
Шрифт:
После следующей порции Дональд покинул кают-компанию и отправился в свою казарму. Топология коридоров на Квази-станции наводила на непривычного человека жуть, да и вряд ли она могла быть иной в помещении, встроенном человеком в ось червоточины — создание нечеловеческой инженерной мысли. Устье червоточины за вращающимся корпусом станции оставалось неподвижным, и потому вогнутые поверхности внутри ее представлялись и ощущались выпуклыми. На ближнем конце короткого, заканчивающегося тупиком коридора трудилась ночная смена — компания техников и ученых. В нескольких метрах от них дальний конец коридора перегораживала толстая стеклянная плита с воздушными шлюзами. За ними открывались поверхности планет и их недра, глубины океанов, слои тропосферы и пустые по видимости участки
Шутливое прозвище, как и многое другое, строго вырезалось цензурой из сообщений домой. Станция была военным аванпостом ЕС Земли, и почти все сведения о ней, кроме самого ее существования где-то за орбитой Нептуна, считались секретными. Дональд Макинтайр, попавший сюда на втором году срочной службы в качестве военного капеллана, был удивлен не менее своей новоявленной паствы. Видно, чей-то палец ткнул наугад в его номер в перечне религий, принятых актом терпимости, — том самом, что запрещал сайентологию, Церковь объединения, секту ваххабитов и, по случайности или из-за ошибки перевода, унитарный универсализм, — но для священника шотландской церкви понятия случайности не существовало.
Он был прислан сюда с миссией.
— Тот тип в черном считает себя посланцем Господа, — сказал Касим.
— Что? — Майор Бернштейн моргнула, отрываясь от интерфейса.
— Вот. — Касим постучал по столу, пальцем вызвав нужный файл.
— Это что?
— Личные заметки.
Майор нахмурилась. Ей не нравился Касим. Ей не нравились шпионы среди личного состава. И она этого ни перед кем не скрывала. Касиму это было известно. Как и Брюсселю. Этого она не знала.
— Какие у вас основания считать так? — спросила она.
— Вчера в кают-компании он наговорил лишнего.
— В таком случае помоги нам Небеса, — сказала майор. Касим промолчал.
— Ну ладно. — Она просмотрела записки, вернулась к первому абзацу, выделенному Касимом. — «Хуже всего, — читала она вслух, — неопределимые сущности. Отсутствует связное общение. (В худшем случае: попробовать экзорцизм?) Далее: колонии организмов. Микоиды. Перевод предположителен. Молекулярная грамматика. Сомнительно их представление о личности. И об ответственности. Если это удастся установить: рациональная природа, падшая природа. Существует ли у них моральный кодекс, который ими нарушается? Существуют ли какие-либо религиозные представления? Далее: дискретные живые существа. Здесь обратная опасность: антропоморфизм. (См. фиаско доминиканской миссии с ИИ.) Вывод: использовать микоидов, чтобы попытаться установить совпадения». — Она закрыла файл и уставилась на Касима. — Ну? И что здесь плохого?
— Он преследует группу, работающую с микоидами. Если бы вы прочитали дальше, то увидели бы, что он намерен проповедовать им Евангелие.
— Ученым?
— Микоидам.
— О! — Майор Бернштейн расхохоталась. Смех начался и оборвался резко, как звук разбивающегося стекла, и так же резал ухо. — Если он сумеет передать им что бы то ни было, он способнее наших ученых. И пока вы, мой целеустремленный мухабаратчик, не сумеете найти доказательства того, что доктор Макинтайр сеет религиозную рознь в рядах, проповедует рыночный маоизм или новое республиканство или иными способами играет на руку китаезам или янки, я вас серьезно предупреждаю: не тратьте свое и мое время. Я понятно выразилась?
— Вполне, мэм.
— Свободны.
Я делаю не то, что я хочу делать.
Лишь с большой натяжкой удалось прочесть такой смысл в последовательности концентраций органических молекул. В подстрочном переводе это выглядело так:
Титрование Перевод
Маркер-указатель ЭТОТ
Сумма импульсов МИКОИД
Действие (в общем смысле) ДЕЛАЕТ
Маркер отрицания НЕ
Маркер-указатель ТО
Маркер утверждения (ЧТО) НАМЕРЕВАЛСЯ
Маркер-указатель ЭТОТ
Сумма импульсов МИКОИД
Маркер отторжения (И ЭТО) ОТВРАТИТЕЛЬНО
Сумма импульсов (ЭТОМУ) МИКОИДУ
Дональд дрожал, глядя на распечатку. Трудно было не увидеть в ней первого свидетельства того, что внеземному разуму знакомо понятие греха. Он, конечно, прекрасно понимал, что это вполне может означать нечто вполне невинное, например: «Я не могу сдержать рвоту». Однако соблазн — если это был соблазн — увидеть доказательство борьбы духа с плотью — вернее, слизью — был почти непреодолим. Дональд невольно видел совпадение, и отнюдь не случайное.
— Можем мы как-нибудь откликнуться?
Треппер, старший группы контакта с микоидами, покачал головой:
— Воспроизводить градиенты очень сложно. Для нас это все равно что… Слушайте, предположим, дерево могло бы понимать человеческую речь. Оно попыталось бы отвечать, отращивая ветви и листья так, чтобы они соответственно шумели, когда трутся друг о друга на ветру. Но мы бы услышали только странный скрип и шелест.
Деревья на ветру. Дональд через столы и оборудование полевой лаборатории заглянул в конец коридора, в портал, открывающийся на планету микоидов. Отсюда виднелись несколько стоячих деревьев и завалы упавших стволов. Микоиды каким-то образом усиливали рост деревьев и ослабляли их структуру, обеспечивая огромные подземные грибницы-колонии питанием в виде гниющей целлюлозы. Вдали, за лугами травы цвета бронзы, поднималась роща деревьев другого вида: высоких и стройных, с уплощенными корневыми выростами на середине ствола. Жесткие листья, вырастающие по бокам, напоминали стабилизаторы. На вершинах пучками торчали голые прутья. Это были нивенские сосны, способные вырабатывать и запасать мегалитры летучих и горючих углеводородов. При каждой грозе одно или несколько таких деревьев, в которых нечто вроде жидкостного молниеотвода проводило искры к хранилищам горючего сока у корней, с ревом вспыхивали и в столбе пламени поднимались в небо. Некоторые выходили на орбиту. Несомненно, они уносили на себе микоидов-путешественников, но чем занимались в пространстве эти склизкие астронавты, оставалось неясным, как и вопрос о том, возникли эти невероятные древесные ракеты в результате естественного отбора или сознательного генетического вмешательства аборигенов, а может быть, каких-то других инопланетян.
Как бы то ни было, этого оказалось достаточно, чтобы обеспечить микоидам членство в том галактическом клубе, который собрался вокруг оси червоточины. Быть может, они тоже обнаружили устье червоточины на окраине своей солнечной системы. И возможно, они так же недоумевали по поводу чуждых разумов, с которыми она их связала. Но в таком случае они, по всем признакам, не многому научились. Они насытили почву вокруг портала станции молекулярными градиентами, контролировавшимися посредством электрофореза, но смысл их — даже если считать, что перевод был верен, — касался исключительно местных дел. Они как будто совершенно не интересовались общением с людьми.
Дональд твердо решил заинтересовать их. Его пасторские обязанности — общественные и духовные — оставляли вдоволь времени для науки, и он посвятил свой досуг работе в группе исследования микоидов. Он не говорил с учеными о своей цели. Если микоиды грешили, его долгом было предложить им возможность спасения. Долг не принуждал его давать ученым возможность поглумиться.
Время шло.
Хлопнула дверь воздушного шлюза. Дональд шагнул из портала на поверхность планеты. Он прошел по протоптанной уже тропинке вдоль края рощи. Здесь и там сквозь губчатый голубоватый мох и черный ковер опавших листьев пробивались грибовидные образования. Наросты дюймовых шляпок обладали водянистой прозрачностью, которая назойливо соблазняла сравнить их с хрусталиками глаза. Никто до сих пор не решился ковырнуть гриб, чтобы выяснить наверняка.