СОВРЕМЕННАЯ ЖИЗНЬ

Черевков Александр Сергеевич

Со стороны можно было подумать, что мы близнецы-братья. В моей жизни несколько раз встречались близнецы или двойники, когда меня с кем-то путали.

Но настолько схожих своих двойников никогда не встречал. В этом был мой шанс на подмену с двойником, чтобы выбраться наружу из здания министерства.

Дальше сам придумаю, как скрыться от преследования со стороны спецслужб министерства обороны или спецслужб какой-то разведки. Надо быть особо внимательным к повадкам своего двойника.

– О! Милок! У тебя проблема со здоровьем. – сочувственно сказал доктор, проверяя мою температуру. – Тебе нужна помощь. Причём срочная, как телесная, так и душевная.

Доктор говорил со мной на деревенском акценте из российской глубинки. Можно было подумать, что сейчас нахожусь не в местах заключения зарубежного государства, а где-то в поволжском посёлке в камере заключения у доктора службы КГБ.

Даже манеры у доктора и полицейского сопровождавшего доктора точно такие, как у различных агентов служб КГБ, с которыми мне приходилось встречаться.

В то время, как доктор, исследуя меня постоянно сочувственно говорил. В это же самое время полицейский, сопровождавший доктора ни проронил ни единого слова.

Просто молчал как истукан. Видимо за годы службы в министерства или в службах разведки, мужика приучили держать язык за зубами, чтобы ничего не мог разболтать о своей службе.

Вполне возможно, что старик вообще глухонемой? Держится старик рядом с доктором как-то странно, словно читает по губам доктора его речь во время моего обследования.

– Придётся тебе, милок, принять таблетку-капсулу. – сочувственно, сказал доктор, протягивая мне в рот бледно-розовую таблетку-капсулу. – Надо сбросить тебе температуру. Иначе ты долго тут не протянешь.

Доктор положил мне в рот таблетку-капсулу. Налил из пластиковой бутылки в пластмассовый стакан воды и заставил меня запить таблетку-капсулу водой.

После чего приказал мне открыть рот и показать, что у меня имеется под языком. Убедившись в том, что добросовестно принял "лекарство", доктор собрал в свой старомодный саквояж все медицинские принадлежности и в сопровождении глухонемого полицейского быстро вышел за пределы камеры моего заключения.

Остался один под надзором камер и микроприбора, который сейчас находился внутри меня. Теперь агенты будут изучать мой разум. Едва только что-то щёлкнуло у меня в мозгу, как тут же сосредоточил своё мышление на космических звёздах.

Словно лежал ни на кровати в камере своего заключения, а лежал где-то ночью на траве и безразлично смотрел в звёздное небо. Совершенно не размышляя не о чём.

Поступал так, как посоветовал мне своим мышлением тот, который всю мою жизнь оберегает меня во время опасности возле меня. Видимо моя хитрость сработала.

Спустя какое-то время мне, вдруг, сильно захотелось сходить в туалет. Наверно, на мой желудок подействовало "лекарство"? Так приспичило, что едва успел добраться до сортира и сделать своё дело, чтобы очистить свой желудок.

С естественным облегчением тщательно помыл руки и лицо. Лишний раз убедился в том, что в туалете нет приборов наблюдения.

После чего вернулся в камеру своего заключения и лёг в постель. Свет тут же погас. Почувствовал приток своих свежих мыслей. Теперь никто и ничто не могло мне размышлять.

Мой организм был чист от прибора. Примерно через час после начала эксперимента надомной мне так сильно захотелось кушать, что готов был употреблять себе в пищу что угодно, лишь бы не умереть с голоду.

Точно знал, что мне не дадут умереть. Так как нужен на эксперименты живым, а не мёртвым. Трупы пока не научились размышлять. Поэтому мог не беспокоиться за свою жизнь и даже за своё здоровье.

Специальные службы и доктора сделают все, чтобы сохранить моё здоровье и мою жизнь. "Кролик" должен быть жив. Не успел, как следует попользоваться своими свежими мыслями, как в камеру моего заключения пришёл мой двойник.

Полицейский надел на меня наручники. За тем, не произнося ни единого слова, указал мне на дверь. За дверью в коридоре был второй полицейский, который контролировал моё передвижение по коридору за пределы места моего заключения.

Можно было подумать, что отсюда удеру. Ни знал, куда меня поведут. Но во время моего продвижения за пределы заключения внимательно следил за тем, что происходит вокруг меня.

Мне надо было заучить и запрограммировать в своём сознание все то, что может пригодиться мне на случай моего возможного побега за пределы территории и здания.

Вдруг, мне пригодится какая-то промашка полицейских сопровождавших меня повсюду. Проходя по коридору подземельного лабиринта с камерами заключения, обратил внимание, что идущий впереди меня полицейский на секунду притормаживает возле каждой двери, прежде чем двери раздвигаются.

Мы проходим дальше. Двери задвигаются. Опять торможение на секунду и движение вперёд. Такое ощущение, словно у полицейских и электронных дверей имеется какая-то взаимосвязь.

Видимо на одежде полицейских есть какой-то фотоэлектронный прибор, который имеет прямую связь фотоэлектронными приборами в раздвижных дверях.

Отсюда можно сделать вывод, что без сопровождения полицейских с фотоэлектронными приборами никто не может пройти сквозь раздвигаемые двери. Такие двери просто не откроются.

Силой такие двери не открыть. Вполне возможно, что в таких дверях имеется несколько видов защиты, которые практически невозможно вскрыть без фотоэлектронных приборов?

Хорошо, что когда-то учился и работал с приборами фотоэлектронных умножителей. Мне известны все слабые места таких приборов. Обязательно использую слабость приборов при побеге.

Пока размышлял во время передвижения в сопровождении полицейских по территории, мы успели преодолеть всевозможные электронные препятствия и подойти к помещению с душевой камерой внутри.