Совсем Не Супер
Шрифт:
— У меня нет ничего личного. Согласно протоколу У-И-152, всё моё принадлежит Хозяину.
Не знаю, было ли это правильным, но мне стало жалко сидящего передо мной пса. Умом я понимала, что робот мыслит другими категориями, нежели человек, но в голове у меня просто не укладывалось — как это так, не иметь ничего собственного? Даже в моём определённо неравном браке с Анхеллом я не была настолько обезличена, как этот пёс.
Робот. Не забывай, Оливия, детка, что он всё-таки робот.
— Давай дадим тебе кличку, — всё-таки предложила я после недолгого молчания. — Которая будет только
— Согласно протоколу…
— Если твой хозяин захочет, то он тоже может называться твоей кличкой, — поспешила я успокоить собакена. — Так что никакого разногласия с твоими протоколами, она будет вашей общей. Как тебе идея?
Пёс лёг и положил голову на лапы, смотря на меня снизу вверх, как нашкодивший щенок.
— Если нет никакого разногласия с протоколами, то я не вижу причин, чтобы отказываться.
Глава 8. Любопытство
— У нас с тобой теперь есть кличка, Хозяин! — было первым, что сказал пёс, войдя в огромную столовую.
Льюис, сидящий за небольшим круглым столом, поднял взгляд от газеты; вот это древность, однако. Кивнув мне вместо приветствия, он полностью сосредоточился на виляющем хвостом псе: тот подбежал к мужчине и плюхнулся рядом с ним на задницу, принявшись остервенело чесать задней лапой за ухом. Честное слово, он совсем не напоминал робота! Простая собака, а не сборище микросхем!
— Прямо-таки у нас?
Я хихикнула в кулак. Вообще, если так подумать, то к псу-роботу у Льюиса было особенное отношение; я не могла бы, к примеру, представить, чтобы мужчина спокойно отпустил своего «помощника» в бой против супергероя, как он поступал с обычными андроидами. Может я выдавала желаемое за действительное, однако мне казалось, что к псу он относился больше как к другу, чем как к высокотехнологичной машине.
— Согласно протоколу…
Льюис опустил взгляд обратно на газету и неторопливо перевернул мнущийся лист.
— Протокол регистрирует отношение к физической собственности и к ценной информации.
— Тогда получается, что это у МЕНЯ есть кличка! — ещё больше обрадовался пёс. — Это же замечательно!
— Великолепно.
— Если ты захочешь, Хозяин, то тоже можешь её использовать! Мне для Хозяина не жалко!
— Прекрасно.
Посмеиваясь, я прошла в столовую и села за стол к Льюису. Пёс подполз к мужчине и положил ему голову на колени; злейший враг героев современности принялся рассеянно почёсывать робота за мягким ухом. Сцена была настолько домашней, что вызывала у меня просто огромнейший приступ умиления.
— Я привёл Оливию Хейл на ужин. Как Хозяин просил.
— Замечательно, — повторился Льюис, скатывая газету в рулон и отдавая роботу. — Блюда сейчас вынесут, буквально пара минут. Я рад, что вы решили присоединиться ко мне за ужином, Оливия.
— А с этим какие-то проблемы? — не поняла я.
Льюис тонко улыбнулся.
— Вообще-то…
— Хозяин, — перебил его пёс; зажатая в зубах газета ничуть не мешала ему говорить… то есть, воспроизводить звук. — Я прошу прощения, но я вынужден повториться. Я привёл Оливию на ужин. Как Хозяин и просил.
Льюис быстро взглянул на меня, недоумённо поднял
— И что это должно значить?
— Согласно найденной в интернете информации, хорошо сделанная работа предполагает поощрение. Я хорошо привёл Оливию. Если продолжать логическую цепочку, то мне полагается то самое поощрение.
— И что ты хочешь?
От простого вопроса хвост пса, кажется, сошёл с ума. Будь он настоящим, то точно сломался бы из-за такого количества восторга.
— Сосиски! — воскликнул пёс с жаром. — Я хочу сосиски в качестве поощрения! И в качестве зарплаты!
— Ты не получаешь зарплату, — пробормотал ЛЬюис, слегка сконфуженный таким ответом. — А где ты успел…
— Оливия Хейл дала. Было вку-усно!
Льюис быстро взглянул на меня, пытаясь подавить улыбку. Я смущённо отвела взгляд. Хорошо, что Льюис был адекватным злодеем: неизвестно, как бы на такую «порчу» робота отреагировал кто-то другой.
Хотя, если так посмотреть, «другой» злодей не устраивал бы своего заложника в отличной комнате, не беспокоился о нормальной еде и не доставал бы кучу шампуней для чужого комфорта.
— Так что там с ужином? — кашлянула я, неловко переводя тему.
Льюис в последний раз потрепал пса по лобастой голове, прежде чем мягко оттолкнуть от себя.
— Другие мои заложники предпочитали оставаться в комнате и учинять беспорядок. За несколько часов, проведённых в неволе, они успевали уничтожить меблировку. Ваша предшественница и вовсе умудрилась разбить окно и вышвырнуть из него большую часть экстерьера, включая содранные со стен обои.
Описанный дебош меня впечатлил. Смысл в таком поведении, чтобы своего похитителя разозлить, что ли? Если тебя ворует злодей, то единственное, что от тебя требуется — не высовываться, ждать помощь и осторожно присматриваться к возможностям для побега. Глядишь, и целой останешься с таким подходом.
— Ужас какой, — я покачала головой. — А что потом?
Льюис пожал плечами.
— Ничего. Я делал то, что мне было нужно, и отправлял заложников по домам. Обычно, — добавил он, увидев, как я напряглась, — дело ограничивалось взятой для анализа кровью. Ничего страшного, пары капель мне достаточно, если анализы несложные. А вот и ужин.
Вместо прислуги или официантов еду нам доставили дроны, по два на один поднос. Ужин состоял из нескольких горячих блюд, пары изысканных закусок и трёх салатов.
— У вас хорошие повара, — заметила я, разглядывая представленное разнообразие. — Мне на такие сложные блюда никогда не хватало ни времени, ни терпения.
Это невинное замечание неожиданно вызвало удивительно сильную реакцию: Льюис заметно побледнел и сцепил зубы настолько сильно, что у него заходили желваки. Чёрные глаза недобро прищурились, между бровями появилась крошечная морщинка. Да и вся фигура мужчины стала излучать вполне ощутимое напряжение.
— Возможно, если бы вы не были вынуждены готовить, как на роту голодных солдат, всё бы получалось, — сказал он с прохладцей, берясь за приборы. — Уверен, что ваши руки достаточно умелы для того, чтобы приготовить и нечто более утончённое, чем представленные здесь блюда. Приятного аппетита.