Совсем недавно… Повесть
Шрифт:
Курбатов подался вперед:
– Кто это?
Брянцев увидел, как в зрачках у Курбатова появились злые огоньки.
– Коршунов, Головлев, Морозов.
– Больше никто никуда не отлучался?
– Нет, остальные были со мной.
Брянцев понял: эти трое, или хотя бы один из них, могли за эти дни попасть в плен, быть завербованными… Проверка здесь нужна обязательно. Курбатов думал о том же.
Наступил вечер, когда они сели в машину; шофёр включил свет.
– Ну, что вы скажете, Константин Георгиевич?
– спросил Курбатов.
– Чёрт ногу сломит, - ответил Брянцев.
– Может, эти трое тогда попросту уходили от преследования.
– Посмотрим, - Курбатов закрыл глаза.
– Вы завтра же займетесь розысками музыканта. Никаких данных о нем пока нет.
– Откинувшись на сидении, он смотрел в окно и мысленно подводил итоги.
Было двадцать шесть. Десять - военнослужащие. Среди них нужно проверить троих. Да вот еще женщина, Кислякова, - она разошлась с мужем, живет в Солнечных Горках одна, работает в райконторе связи.
О чем еще говорил подполковник Седых?
В операциях партизан они участия не принимали, да и сами партизаны еще не наладили как следует свою борьбу в ту пору. Только взорвали водокачку…
Брянцев вздрогнул от неожиданности, когда майор резко повернулся и, дотронувшись до плеча шофёра, приказал:
– Назад в дивизию.
Отыскав подполковника, Курбатов спросил:
– Те, кто взрывал водокачку, - вернулись?
– Не все, при нас вернулся только один, - кажется, железнодорожник, раненный в руку.
– А где во время взрыва был Новиков, председатель райисполкома?
– В Солнечных Горках. Ну да, он нас привел в подвал, и примерно в это же время туда пришел этот железнодорожник.
– Спасибо. Извините, что побеспокоили.
И вот снова дорога, но ночь уже сгустилась, и шофёр вел машину осторожней.
– Вы поняли?
– тихо спросил Курбатов у Брянцева.
– Я понял, что вы хотели узнать, но не понял еще, что мы узнали. Если этот железнодорожник пришел в подвал один, стало быть, он знал адрес.
2
Примерно за неделю до того как генерал передал Курбатову новое задание, на «Электрик» приехал Позднышев - видный инженер-энергетик. Здесь налаживали производство выключателей для высоковольтной сети, сконструированных им, и работники завода нуждались в его помощи.
Позднышев снял номер в гостинице, но, казалось, жил на заводе. Там ему отвели кабинет- маленькую комнатку, единственным своим окном выходившую на крыши сборочных цехов, а дверью - в коридор. В кабинете он бывал редко и всегда с новыми друзьями - инженерами, большей частью молодыми.
Молодежь к нему льнула. Позднышев обладал неистощимым запасом добродушия и веселья и был очень талантлив, а молодежь всегда тянется ко всему талантливому.
Тем временем на ГЭС шло расследование аварии генератора. Позднышев не состоял в комиссии, но не мог не заинтересоваться делом, тем более что обследовавшие так и не могли сказать последнего слова: генератор разбит, а в документации никакой ошибки нет. Сошлись только на одном: инженер Воронова вела монтаж генератора правильно. Катя вздохнула с облегчением, но на душе у нее - и не только у нее - остался неприятный осадок. Кто же всё-таки виноват в аварии?
Козюкин - тот лишь снисходительно улыбался:
– Заседали, заседали… Чаи гоняли, бумагу портили и нервы себе и другим, а результатов нет?
Встретив Воронову, Козюкин еще издали протянул ей обе руки:
– Здравствуйте, племя младое, - раздавался сверху его баритон: он был выше Кати чуть не на две головы.
– Вас-то, во всяком случае, можно поздравить, и… простите мне, Христа ради, мои мыслишки, что это вы напартачили. Каюсь, каюсь, Екатерина Павловна.
Катя освободила свою руку из его двух: рукопожатие оказалось чересчур долгим.
– Вы так убедительно говорили тогда, на летучке, - ответила она, - что я даже сама готова была поверить…
– И плакали, Екатерина Павловна, знаю… Ну, виноват, виноват, еще раз простите… Вы куда? К себе?
– Он собирался взять ее под руку.
– Нет, в цех.
– A-а, ну, нам не по пути. Кланяюсь, Екатерина Павловна.
По дороге в цех Катя снова заглянула к Позднышеву: взять сделанные в синьке чертежи. Позднышев обрадовался ее приходу:
– Ну что, Катюша, у вас сегодня гора с плеч свалилась?
– Всё равно с завода пятно не смыто. Всё равно, быть может, кто-то из нас виноват.
Дверь тихонько отворилась. Вошел главный бухгалтер Войшвилов, седеющий, чуть сутулый старик. Он спросил насчет какой-то накладной, потом, взглянув на оживленное лицо Кати, с улыбкой спросил:
– Радуетесь?
Катя смутилась. Позднышев сунул трубку в карман и вышел в коридор, сказав Кате:
– Я в цех, скоро вернусь.
Бухгалтера он пропустил вперед. В коридоре старик обернулся к Позднышеву:
– Что, довольна дивчина?
– А как же ей не быть довольной?
Бухгалтер потер переносицу:
– Да, комиссии проверяли тщательно. Ошибки быть не может.
Позднышев замедлил шаг, громко хрустнул пальцами:
– Я, по правде, недоволен расследованием. Слишком поверхностно всё-таки.
Старик тревожно заглянул Позднышеву в лицо. Инженер продолжал:
– Конечно, поверхностно. Как-никак, этот генератор - вещь новая, сложная. Тем более, скоро на крупнейшие стройки будем работать. Вдруг чего-нибудь недоучли, не научились. Расчеты надо посмотреть. Хоть Козюкин и большой авторитет, но…