Сойти с ума
Шрифт:
Момент своего побега из родного города, я помню смутно. Я тогда доехала до квартиры, покидала вещи в чемодан вместе со сбережениями, съездила на работу, чтобы уволиться и забрать документы. Села в поезд и отправилась покорять неизведанные земли. Сбегая, как маленькая трусливая девочка.
Возможно, кто-то обратился бы с этими конфетами в полицию. Но, во-первых, Регина не дала бы делу хода, во-вторых, сомневаюсь, что стали бы расследовать смерть собаки. А доказать причастность мачехи к покушению на убийство невозможно. Эту коробку видели только она
Тяжело нырять в неизвестность, тяжело бежать от установленного жизнью порядка, тяжело осознавать свою никчёмность и тяжело быть той, кем не являешься.
Так я приехала на ленинградский вокзал, с которого и началась моя история.
ГЛАВА 1
Дом «дурдом» или весело жить не запретишь
Какое счастье этот дом,
Где вся жизнь – кувырком.
Везде грязные носки,
Везде парфюм, везде трусы.
Какое счастье этот дом,
В тайне называемый «дурдом». © МК
Ах, эти дивные подмосковные вечера!
– Неряхи, – пробурчала я, собирая с пола грязные носки, – Мужикам столько лет, а до сих пор не научились убирать за собой. Стыдно должно быть.
После побега из Питера, я созвонилась со знакомым из Подмосковья, Власом Абрамовым. Знала его по прошлогодней поездке в Хельсинки, когда на пароме мы добирались до Стокгольма. Мы подружились, и весь год переписывались по вайберу, периодически созванивались. В данной ситуации, только ему я могла доверить суть своей проблемы и напроситься в гости.
Отчасти из-за того, что Регина даже не в зуб ногой о существовании Власия. Собственно, о нём никто не знал. Как таковых, друзей у меня никогда не было, чтобы можно было все секреты и проблемы обсосать со всех сторон, а значит, искать поддержки у Власа было правильным решением. Я не успела даже погулять по дневной Москве, так как парень меня забрал с киевского вокзала и привёз домой. До этого момента и не представляла, что он богатенький мальчик, и что у него шесть старших братьев, потому что Влас об этом умалчивал. Хотел, чтобы ценили его, а не деньги семьи и достижения старших. Я не осуждала, так как тоже предпочитала опускать своё родство с известным Сергеем Васнецовым и его невероятной женой Региной.
Тогда, в последние дни мая, семья Власа встретила меня с величайшим подозрением. Конечно, младшенький привёл домой девушку и заявил, что теперь она будет жить с ними. Вот прямо так и сказал. Не спросив, не будут ли братья против моего присутствия, не стесню ли я их… Мне было так неудобно, что я раскраснелась и потупила взор. Начало знакомства вышло паршивым, и я решила довериться. Единственное, что сгладило углы и настроило мужчин на нужный лад. Правда, я умолчала о том, что из «золотой» молодёжи. Ни к чему это, я всегда вела себя просто, без загонов. Поэтому избалованность меня не коснулась. Я всегда чувствовала себя недолюбленной, брошенной, хоть и из богатой семьи.
Всё равно, я собиралась найти работу и снимать жильё, независимо от информации, которую я представила братьям.
Той наличности, что я взяла из дома, хватило бы на пару месяцев. Карточки в расчёт не беру, потому что по ним можно меня отследить. Зная, Регину, она непременно проверит все мои счета. Да и поиск квартиры дело серьёзное, как собственно и работы. Честно признаюсь, я не хотела и не хочу оставаться одна, потому что сердце ещё стучит от пережитого страха и осознания собственной беспомощности.
Абрамовы меня приняли, выделили гостевую комнату, но с условием. Домработница у них напросилась в отпуск на целый месяц, а заменить её некем. Временного человека они искать не хотят, и думали перебиться этот месяц сами, но тут подвернулась я. Ага, мисс «Пропер» веселей, дома чище, в два раза быстрей! Собственно, на это время записали Снегелину Дрозд в золушки. Я была не против, потому что приживалкой быть не хотелось. А так, вроде отрабатываю комнату. Помогаю по дому.
Я попросила называть меня Линой, а не Снежком, как решил величать меня Вадим. Противный человек, с весьма гаденьким характером. Это его носки я собираю в коридоре. Специально, зараза, раскидал. Людмила Константиновна, домработница, всё мне рассказала и показала перед уходом.
Во-первых, в этом доме едят по часам. В семь утра, полезный завтрак в виде каши с фруктами или яичницы с овощами или беконом. Перекусывают молодые мужчины сами. Дома обычно только завтракают и ужинают. Ужин, кстати в восемь часов. Кто не успел, тот без еды. Исключения бывают лишь по выходным или, когда у семьи гости. Обедают братья дома редко и на этот случай должен быть припасён суп. Мясной, наваристый, да зелени побольше. Я когда слушала, тихо фигела, и думала о том, что за неделю мне нужно найти и работу, и съёмную квартиру. Иначе мне каюк придёт. И даже в дверь не постучится.
Сейчас же, на второй день моей жизни в доме Абрамовых, я, сжав кулаки, пыталась не зарычать.
– Этому мужику жениться не стоит, – шипела сквозь зубы, – Он бедную женщину до тюрьмы доведёт. Или до самоубийства…
Выпрямилась и посмотрела на веер носков. Все они были грязными и вонючими. Вадим, наверное, недельный запас израсходовал. Старательно так коридор ими посыпал. Скоти-и-и-на редкостная. Чтоб ему, какая-нибудь Клёпа в дизайнерский ботинок нагадила. На глаза навернулись слёзы. Всё-таки, ни в чём неповинное животное погибло.
Загрузила грязноту в стиральную машинку и пошла на кухню. Вчера я не готовила, потому что была Людмила Константиновна. Она оставила суп, а вот ужин придётся готовить уже мне. Мужчины умотали ни свет ни заря на работу и их постигла удача. Они не отравились, и их не пронесло от моей стряпни. Готовить я не умею, и никогда не выказывала желание научиться. Но, видимо, выхода у меня нет, и сегодня семерых братьев Абрамовых ожидает игра: «пронесёт или не пронесёт». Благо туалетов в этом доме несколько.