Союз пяти королевств. Трилогия
Шрифт:
Свон, прихватив грабли, чтобы вернуть их на место, помогла слезть с дерева измученному и заплаканному подопечному. Но толстяк умудрился и здесь оплошать – подвернул ногу. Пришлось его тащить до спальни, подставив плечо. Свалив бедолагу на кровать, Свон сбегала за водой, промыла ссадины и туго перевязала ушибленную ногу. А младший графский сын, не переставая, ныл и ругал спасительницу за свою же неловкость. Не так подставила плечо, не так положила, не так перевязала. Кругом виновата.
Ссылаясь на увечье, он обедал и ужинал, не вставая с постели. Снова и снова Дак переживал выпавший на его долю позор. Хилая бродяжка справилась
Как только уставшая Свон покинула комнату, на нее неожиданно накинули пыльный мешок. Ослепленную и испуганную служанку, пытавшуюся позвать на помощь, обильно одаривали тумаками. Топот ног, кряхтение и раздраженный шепот – вот и все, что она запомнила о похитителях, тащивших ее неведомо куда.
Продолжая сопротивляться из последних сил, Свон почувствовала, что ее раскачивают, и вот она уже летит в какую-то пропасть. Крик отчаяния вырвался из ее горла, но мгновенно просочившаяся через ткань вода заставила замолчать.
Быстрое течение закрутило, потащило мешок, ударяя его о торчащие ветки и каменные выступы. Наглотавшись воды, не сумев снять набухшую и вмиг отяжелевшую мешковину, Свон, теряя сознание, отдалась на волю реки.
Но чья-то сильная рука не дала свершиться ужасному. Мешок был вытащен на берег, где утопленницу освободили из пут. Над Свон склонилась темная фигура и приложила ухо к груди. Не обнаружив дыхания, незнакомец негромко выругался, вздохнул и произнес:
– Вручаю от души.
После чего мужчина снял с пальца кольцо, блеснувшее в темноте голубым светом, и быстро надел на руку умирающей девочке.
***
Разбудили Свон голоса. По мягкому говору девочка узнала Амали, которая всхлипывала и шепотом переговаривалась с поварихой.
– А вдруг умрет? Как же мы жить без нее будем?
– Не причитай! Все уже хорошо. Лекарь сказал, она выздоровеет, – строгим голосом увещевала подругу Берта, пытаясь остановить потоки слез.
– А кто же нашу бедняжку, словно котенка слепого, в воду бросил? Откуда враги такие? Что она им сделала? – Амали вытирала глаза краешком фартука.
Свон приподнялась на локте и удивленно уставилась на женщин.
– Лекарь? Ко мне приходил лекарь?
– Ох, дитятко! Проснулась, милая! Ты разве ничего не помнишь? – забеспокоилась Берта. Она подошла к кровати и обняла девочку. Целуя ее бледное лицо, зашептала. – Тонула ты. В реке. Ночью. Скажи, дочка, как ты там оказалась?
– Не знаю. Помню, что кто-то мешок на голову набросил, а потом вода вокруг и дышать нечем. Все.
– Ну, ничего, родная. Главное – жива осталась. Охрану уже предупредили, что в окрестностях завелся изверг, нападающий на людей. Слуги все напуганы, да и графские дети притихли: близнецы не носятся, аки кони бешеные, а девочки от завтрака отказались. Дак с утра тебя требовал, но потом в комнате заперся. Никому не открывает.
– А лекарь откуда взялся? – поморщившись, Свон выпила горькую микстуру, которую в ложке поднесла Амали.
– Сама не понимаю. Может, охотник прислал? Он точно не из простых людей. Хоть молод лицом, а так зыркнул, что сердце от страха замерло. Берта, ты заметила на сундучке лекаря королевский герб? – Амали повернулась к поварихе, которая доставала из шкафа платье для Свон – прежнее, побывав в реке, никуда не годилось.
– Вот и мне удивительно. Скорей бы Ганс пришел, он наверняка что-нибудь слышал.
Послушно глотая бульон, который прописал лекарь для возвращения сил, Свон задумалась о случившемся. Она была уверена, что это дети графини Шовеллер отомстили ей за унижение, но доказать ничего не смогла бы. Слово служанки против слова господ.
Вскоре у порога появился молочник. Его тут же провели в комнату, где он сел возле Свон и, обрадовавшись, что девочка уже поправляется, рассказал, о чем судачат в поселке.
– Еще намедни за рекой разложили королевский шатер. К вечеру прибыли король с сыновьями, придворные, их слуги и даже два повара. Наши господа тоже среди придворных обретались. Но ночью что-то случилось, и граф с графиней укатили в столичный особняк. Кузнец видел, как они в карету садились – леди Алель плакала, а лорд Себастьян был так зол, что чуть ли не зубами скрипел.
Не успел Ганс закончить, как в комнату влетел поваренок и закричал, что прислугу ждут на кухне – детей семейства Шоваллер увозят в столицу, нужно собрать в дорогу еды! Милордом приказано Свон с собой не брать!
***
Так графское семейство на пять долгих лет покинуло замок.
Свон ничуть не жалела, что жизнь в поместье перестала бурлить: все близкие люди остались с ней рядом (в столичном особняке имелись свои повара и кухарки), да и молочник, несмотря на то, что сливки для господ больше не требовались, продолжал приходить каждое утро.
За эти годы сирота из гадкого утенка превратилась в настоящую красавицу. От улыбчивого лица со здоровым румянцем невозможно было оторвать глаз. Веснушки куда-то исчезли, а волосы, которые Свон полоскала в отваре ромашки и луговых трав, приобрели насыщенный золотистый цвет, отчего косы, красиво уложенные на голове, смотрелись настоящей короной. Длинные ресницы, чьи кончики летом выгорали на солнце, оттеняли голубизну глаз, в которых утонул не один поселковый воздыхатель. Фигура Свон теперь отличалась стройностью и плавными изгибами, но в ней отсутствовала та изнеженность, которая свойственна дамам дворянского сословия. Подвижная и веселая Свон всегда притягивала к себе взгляды и вызывала ответную улыбку.
Сыновья молочника тоже подросли и зачастили с отцом в замок: то старший появится, то средний, а то и младший – ровесник Свон с луговыми цветами придет. Она со всеми оставалась мила, открыта, но предпочтения ни одному из них не отдавала, о чем сильно горевал Ганс. Ему так хотелось получить в семью красивую, добрую и грамотную сноху.
Свон не забросила учебники, оставленные в спешке уезжающими отпрысками Шовеллер. Без Дака свободного времени у нее стало больше, и она увлеклась книгами из богатой библиотеки. Они открыли Свон неведомые дали, расширив кругозор и заставляя мечтать о путешествиях и приключениях. Где-то в мире существовали такие удивительные существа как драконы, а наделенные даром люди творили магию, но здесь, в глубинке, об этих чудесах почти ничего не знали. Простой люд обходился и без ящеров, и без магических штучек, что были баснословно дороги. Свон не представляла, как в хозяйстве может пригодиться огнедышащий дракон, но с удовольствием рассматривала картинки, на которых черные ящеры с гордыми наездниками на спине парили в облаках.