Созданные магией
Шрифт:
– Ведьмы, в основном. Парочка оборотней, из тех, что не попрятались в лесу. Джинны. И еще одна сирена, как ты.
– Джинны? Это еще кто такие?
– у меня округляются глаза.
– Да, ничего особенного по сравнению с оборотнями и сиренами. Они накладывают заклятие возможностей и вероятностей. Ну, например, у тебя шанс выиграть в лотерею один к миллиону, а у него один к десяти. Вообще, ведьмы тоже так могут, но для нас это сложнее.
– Какая полезная способность! И часто ты ею пользуешься?
– Бывает, -говорит Аня с усмешкой.
– Ну ладно,
Когда мы вернулись в помещение, Аня начала знакомить меня с новыми и новыми людьми, не оставляя попыток найти мне работу поприличнее. Я собрала уже целую коллекцию визиток. Мне дважды предлагали должность менеджера по работе с клиентами. Но по большей части, от молодой симпатичной девушки-сирены присутствующим нужно было только одно.
Вот у Андрея свой бизнес, дар ему помогает, но он работает на себя и сам принимает все решения. А если хочешь легких путей — вот они. Стать менеджером по запудриванию мозгов или чьей-нибудь содержанкой. Нет, спасибо.
– Знакомься, это Дмитрий Александрович и Олег Геннадьевич!
– Счастлив познакомиться!
– говорит Дмитрий Александрович, сияя обаятельной улыбкой.
– Аня говорила, что в Москве появилась новая сирена, такие, как мы — большая редкость, и это настоящее событие!
У меня пропал дар речи — передо мной стоял мой отец. Он совсем не изменился — точь-в-точь такой же, как в моем видении. Все признаки сирены на лицо: странное притяжение, сверхъестественная красота, обаяние. Мое сердце застыло, я сама не знаю, что чувствую.
– Но ваше лицо мне знакомо, мы раньше не встречались? Хотя, думаю, я бы такую встречу запомнил!
– продолжает улыбаться отец.
– Нет, не встречались. Но вы знали мою маму, ее звали Анжелика Фролова, помните такую?
– слова вырываются помимо моей воли.
До него дошел смысл моих слов, и улыбка с его лица сразу испарилась, он даже немного побледнел, как я с удовлетворением отметила. Он попросил своего спутника и Аню дать нам поговорить наедине.
– Так значит, ты дочь Анжелики… Знаешь, я часто думал, что с тобой стало. Ты очень похожа на свою маму…
– Ой, не надо!
– упоминание мамы вывело меня из себя, лишив самообладания.
– Я знаю, что с ней случилось, и знаю, что это ваша вина!
– Маша…
– Меня зовут Эмилия, так меня назвала бабушка, которая меня вырастила! Как вы тогда выразились? «Ей нужно более броское имя, если она пойдет в меня», как в воду глядели!
Пару секунд он не находил, что сказать, и я уже хотела развернуться и уйти, чтобы не выразить тех боли и ненависти, что скопились у меня на сердце, но он остановил меня:
– Постой! Дай мне все объяснить! Не здесь, конечно… Пожалуйста, приходи завтра ко мне домой! Я расскажу тебе обо всем, и тогда ты сможешь продолжить ненавидеть меня с чистой совестью.
Отец записал свой адрес на визитке и протянул мне ее, взглянув на меня печальными глазами кающегося грешника. Он слегка прикоснулся к моему плечу, в дружеской манере, и отошел в сторону.
Наверное, мне было бы легче, если бы он облил меня презрением и равнодушием. Но это раскаяние, это дружелюбие… Я старательно боролась с симпатией, возникшей в моей душе. С заветным желанием иметь отца, мучившим меня всю жизнь и обещавшим вот-вот исполниться.
Он обманщик. Я знаю это. Я ненавижу его…
Но все же… он хочет рассказать мне, хочет оправдаться. Наверное, с меня не убудет, если я выслушаю его?
Остаток шабаша для меня пролетел незаметно. Я с кем-то знакомилась, принимала комплименты, что-то кому-то отвечала, а сама мыслями была далеко. Я вспоминала свое видение, раз за разом, и поймала себя на мысли, что пытаюсь как-то объяснить действия отца.
Невольно, я уже подыскала несколько оправданий для него. Он хотел, чтобы она уехала, это разрушило бы заклятие. Он хотел, чтобы она нашла себе другого. Он не хотел детей, но все же оставил ей денег. И ему явно было не все равно.
Я должна презирать себя за эти мысли! Он заколдовал ее! Разбил ей сердце! И да, его бойфренд, находящийся под действием магии, задушил ее. Бросил свою дочь, а теперь хочет прощения?
Но, что бы я ни делала, о чем бы ни думала, ненавидеть его с прежней силой у меня не получалось.
Глава 12.2
Симпатичный комфортабельный поезд «Ласточка» не спеша подъехал к станции «Деловой центр» Московского центрального кольца. Двери открылись, я вышла на платформу и, окинув взглядом навес из нелепого ярко-зеленого пластика, из-за которого все потом кажется розовым, вместе со всеми проследовала к выходу со станции.
В зеркальных стенах небоскребов над моей головой отражалось небо. Стеклянные башни терялись в легкой дымке, они казались полупрозрачными, как мираж, как фантазия. Красиво, конечно, но если бы у меня было много денег, я все же предпочла бы поселиться в каком-нибудь другом городе, например, в Риме. А соскучившись по России, спокойно вернулась бы в Петербург. Но я знаю, что не объективна. Да и не с моими моральными устоями мечтать о больших деньгах.
Я шла по тротуару, мощенному современной плиткой, в моих глазах рябило от обилия стекла и хрома. Нет, я не против современной архитектуры, но чуть больше озеленения этому району точно не помешало бы. Сейчас вид у него слишком холодный и неприветливый, точно его пришельцы из космоса строили для своих собратьев. Ладно, подрастут молодые деревья, станет зеленее.
Но как только я вошла в вестибюль нужного мне небоскреба, сразу взяла назад все слова о Москве-сити, потому что он просто поражал воображение: эффектная подсветка, плавные линии, потолок, теряющийся где-то бесконечно высоко, выложенный сверкающей плиткой пол — здорово, очень красиво. Через холл, минув консьержа, связавшегося с моим отцом, я дошла до лифта, поднялась на 71 этаж и вышла в коридор, обставленный современной мебелью. Я сразу увидела отца — он стоял в дверях своей квартиры.
Хорошо, решила выслушать его, значит выслушаю.