Создатели небес
Шрифт:
– А что еще мы можем делать? – В его голосе прозвучали нотки разочарования и смирения.
– Что ты будешь использовать? Ту небольшую группу в Дели?
– Нет, я оставлю ее на случай опасности, непредвиденной опасности.
– Тогда женский пансион в Лидсе?
– Тоже не подходит. Как, по-твоему, Инвик, сцены насилия произведут на него впечатление?
– Конечно! Значит, это будет Берлинская школа убийц, да?
– Нет, нет! Мне кажется, есть нечто получше. Я подумаю над этим позднее, после встречи с ним. Как только он вернется…
– Одну минутку! – перебила его Инвик. – Только не иммунный, только не иммунный!
– Почему бы и нет? Полностью выполним его требования.
– Но ведь он только этого и хочет! Один, без…
– Иммунного можно убить в любой момент, – заметил Фраффин.
– Этот Келексел не дурак!
– Я буду осторожен.
– Только не забывай, дружище, что в этом деле я увязла ничуть не меньше тебя, – произнесла Инвик. – Большинство экипажа сможет отделаться тем, что просто выполняли указанную работу, но ведь именно я и отправила Первородным подмененные образцы с генами.
– Я слышу тебя, – ответил Фраффин. – Ты взываешь к осторожности.
3
Считая себя в достаточной безопасности под прикрытием своей легенды, Келексел ожидал в кабинете Режиссера корабля историй. Он окинул изучающим взглядом комнату, обстановка которой имела любопытные следы износа (чего, как считалось, не должно было быть). Подлокотники кресла, на котором сидел Фраффин, редактируя свои фильмы, в тех местах, куда он клал свои руки, были отполированы.
«Он действительно провел здесь очень много времени, – подумал Келексел.
– Мы были правы, подозревая самое худшее. Внимание Чема не может быть приковано к чему-либо слишком долго – если только это не запретный плод».
– Посетитель Келексел, – произнес, вставая, Фраффин и указал на стул напротив стола с пультом управления, обычный деревянный артефакт, так подходящий этому месту. Легкий налет экзотики заставлял незнакомца чувствовать себя неловко, чужаком, не привыкшим к жизни на таких аванпостах цивилизации. Сам же Фраффин занимал обычное мягкое кресло, в котором ему было удобно.
Перегнувшись через пульт управления с вмонтированным в него экраном, Келексел произнес обычное приветствие:
– Режиссер Фраффин, свет миллионов солнц не может добавить и одной свечи к Вашему сиянию.
«Да, Повелители Сущего, – подумал Фраффин. – Один из них!» – Улыбнувшись, он повернул кресло так, чтобы сесть точно напротив Келексела.
– Мое сияние тускнеет в присутствии гостя, – ответил Фраффин. – Как мне лучше принять такую важную персону?
При этом он подумал: «Хорошо бы посадить тебя поверх намазанного маслом бутерброда!»
Келексел сглотнул, неожиданно почувствовав беспокойство. Что-то в этом Фраффине вызывало у него беспокойство. Режиссер казался совсем коротышкой – просто карликом за этим пультом управления и приборами. Кожа у него была молочно-серебристого цвета племени Сирихади, почти такая же белая, как и стены комнаты. Он казался человеческой статуей, тогда как Келексел ожидал, что он будет выше ростом – конечно, не великан, какими являлись туземцы… но крупнее, чтобы соответствовать той внутренней силе, которая проступала в его облике.
– Вы очень добры, уделяя мне время, – сказал Келексел.
Фраффин ответил, как было принято:
– Что такое время для Чемов?
Но Келексел не обратил внимание на эту избитую фразу – его взгляд был прикован к лицу Фраффина! Да, такое знаменитое лицо: черные волосы, глубоко посаженные глаза под выступающими надбровьями, выдающиеся скулы, резко очерченные нос и подбородок. Огромное трехмерное изображение этого лица появлялось перед началом показа фильмов Фраффина. Но увидев в действительности это поразительное сходство между Режиссером во плоти и его изображением, Келексел вдруг почувствовал беспокойство. Он ожидал увидеть какую-либо фальшивость, несоответствие, обман, который помогали ему разбираться в людях.
– Обычно посетители не требуют личной встречи с Режиссером, – заметил Фраффин, вопросительно посмотрев на посетителя.
– Да, да, конечно, – поторопился сказать Келексел. – У меня… – Он помедлил несколько секунд, осознавая то, что сообщали ему его органы чувств. Все во Фраффине: тембр голоса, яркий оттенок его кожи, его аура – говорило о недавнем омоложении. Но ведь, как было известно Бюро, для него еще не настал период омоложения, его Жизненный цикл еще не подошел к концу.
– Да? – произнес Фраффин.
– У меня к вам… личная просьба, – сказал Келексел наконец.
– Надеюсь, не о найме на работу, – заметил Фраффин. – Мы и так…
– Я не прошу лично за себя, – поторопился заверить его Келексел. – Мой круг интересов гораздо скромнее. Путешествия удовлетворяют меня. Однако во время своего последнего цикла мне было разрешено оставить наследника.
– Как вам повезло! – заметил Фраффин. Внутри него все оборвалось. «Как он узнал? – подумал он. – Это ведь невозможно!»
– Э-э… да, – произнес Келексел. – Однако моему отпрыску потребуется постоянная опека. Я готов заплатить крупную сумму за привилегию поместить его к вам на корабль, пока не истечет срок действия моего контракта, по которому я должен нести за него ответственность.
Расслабившись, Келексел откинулся на спинку стула.
«Он, разумеется, станет подозревать тебя, – сказали ему в Бюро. – Он подумает, что ты ищешь место, чтобы внедрить своего шпиона среди его людей. Внимательно наблюдай за его реакциями, сделав это предложение».
И Келексел заметил беспокойство Режиссера.
«Он что, боится? – подумал Келексел. – Но ведь ему еще рано бояться».
– Прошу меня извинить, но каково бы ни было предложение, я должен отказаться от него, – сказал Фраффин.