Сожженный заживо
Шрифт:
— Что ты делаешь, Кристиан? — спросила, испугавшись, я.
— Доставляю тебе удовольствие, — сказал Кристиан и впился зубами мне в спину. Затем лизнул это место, опять укусил и опять лизнул.
Укусы приносили утончённую боль, а язык успокаивал раны. Боже…я сейчас кончу от одних его укусов. Точно извращенка.
— Скажи, тебе нравится то, что я делаю сейчас? Хотя, можешь не говорить. Я и так чувствую, что да.
Опять укус, но уже ниже, за поясницу. Почему боль стала сильней? Опять эти его клыки появились? Тут он резко перевернул меня на спину, и я вскрикнула. Его глаза светились красным,
— Куда же ты, малышка? Мы только начали, — сказал он каким-то безумным голосом.
— Я уже закончила. Отпусти меня, извращенец! — закричала я.
Но он заставил меня замолчать поцелуем. И опять никакой нежности. Оторвавшись, он посмотрел мне в глаза и облизал мои губы. Ну конечно, там же кровь осталась.
— Ляг обратно сама, или я заставлю тебя, — начал угрожать он. — Выбирай.
— Ладно, ладно, сейчас лягу, — сказала я и начала ложиться. Когда он расслабился, я резко встала и лягнула его между ног, оттолкнула от себя и побежала к двери. Хорошо, что она была открыта. Всего секунду назад. Дверь резко захлопнулась, а я оказалась прижатой к стене.
— Ты сама напросилась, Анна. Пеняй на себя. Больше я не буду нежным, — сказал он и кинул меня обратно на кровать.
Что? Это в его понимании нежность? Вау одним словом!
Он ушёл буквально на 2 минуты, а вернулся с наручниками. Нет, нет, нет, на БДСМ я не подписывалась.
— Кристиан, не надо. Я буду слушаться тебя. Обещаю, — прохныкала я.
— Конечно, будешь. Теперь точно будешь, — сказал он и начал пристёгивать мои руки.
Я брыкалась, как могла. Но что значили мои слабые попытки против его мощи? В итоге, я оказалась пристёгнутой к кровати за руки и ноги. Он меня так и убить может. Может орать, что есть мочи?
— И не советую кричать. У меня есть кляп.
Он что мои мысли читает? Псииих.
— Ну что, продолжим, крошка, — произнёс сладко он и склонился надо мной.
Я смотрела ему прямо в глаза и тонула в этой алой крови его глаз.
— О боже, я опять чувствую твоё желание, — сказал он и сорвал мои трусики одним мощным движением руки.
Поднёс их к носу, втянул воздух и застонал. Я застонала в ответ и натянула наручники. Металл больно впивался в кожу, но это всё ерунда. Что он сделал дальше! Он поднёс эти трусики к моему лицу и заставил нюхать. Чокнутый. Я начала отворачиваться, но он взял моё лицо в свои руки и заставил их понюхать.
— Больше ты не скажешь, что мне чудится этот запах. И да, я мылся. Ну так, на всякий случай. А теперь вернёмся наверх.
Он начал целовать мою грудь сквозь кружево. Я же только стонала. Это было так необычно. Секс для меня вообще необычная вещь, а ещё и такой. Воспоминания на всю жизнь мне гарантированы.
— Да, да, стони, Анна. Стони для меня, — прошептал он мне в грудь и провёл когтём посередине лифчика, разорвав его на 2 клочка ткани.
— Нет ну ты что реально росомаха? — спросила я, выровняв дыхание.
— О детка, я буду покруче росомахи.
Верю.
Он начал целовать грудь. Сначала левую, обводя языком вокруг соска и целуя шрамы, оставленные, между прочим, его же зубами. Занялся правой. Посасывает, покусывает и опять
— Кристиан, возьми меня! Я не могу больше терпеть, — молила его я. Внизу живота всё горело огнём. Какой-то бешеный, неуправляемый пожар. И потушить его мог только он. Я уже и забыла, что была девственницей…
— Нет, милая, ещё рано. Слишком рано, — сказал он и начал спускаться своим ртом ниже и ниже. Целует пупок, идёт ещё ниже. Меня всю трясёт. Мне кажется, моё сердце не выдержит. Он Бог, нет он Дьявол. Да, Дьявол во плоти.
— Боже! — кричу я, когда он вводит один палец. — Ещё, Кристиан!
Я мечусь по постели как дикая, моё тело подкидывает, а наручники звенят. Я вырву их вместе с ножками кровати, если он сейчас же не прекратит свою пытку. Вводит второй, третий. Резко вытаскивает, оставляя ноющую пустоту внутри. Я чуть ли не плачу.
— Какая ты узкая, Анна. Мне это нравится, — шепчет он мне между ног и начинает целовать лобок. Вот его язык уже во мне, бьёт по стенкам, забирается всё глубже, доставая до самого сердца. Вводит палец и продолжает круговые движения языком. Я всё кричу и молю его войти в меня, прекратить эту пытку. Кровать ходит ходуном, отбивая удары о стенку. Другим пальцем трёт клитор, доводя меня до исступления. По щекам текут слёзы, я не могу больше этого выносить. Оргазм пришёл быстро. Я взорвалась на миллионы частей, разлетелась на атомы. В этот момент я сама себя боялась. Так кричать можно только на хирургическом столе, когда тебе делают операцию без наркоза. После этого я была уверена, что он возьмёт меня. Но он опять меня удивил. Кристиан быстро встал с кровати, на лице бесстрастная маска.
— Куда, ты, Кристиан? — начала шептать я. Сил не было ни на что. Только слёзы всё катились вниз по щекам.
— Я ухожу. А ты полежи и подумай о своём поведении, — сказал спокойно он и вышел.
— Урод! Скотина! Ублюдок! — заорала я, и слёзы окончательно затопили меня.
Огонь внизу живота начал доставлять нестерпимую боль. Так ещё руки и ноги затекли, а в местах соприкосновения с наручниками болеть. Видок у меня был, конечно, что надо. Вся в слезах, с размазавшейся косметикой и…кровь, я была вся в крови. От груди до лобка на мне была размазана кровь. Ну прям как в ужастике. Я даже вздрогнула. Садист. Маньяк.
— Ну что, Анна, ты уже готова? Ты достаточно меня хочешь? — спросил Кристиан, появляясь из ниоткуда.
— Господи! Прекрати меня пугать своими фокусами, — выдохнула я.
— Извини, просто хотел эффектно появиться. Так что, Анна, ты хочешь меня? — спросил он, рассматривая мой живот. Ноздри его раздувались, а глаза всё так же пылали.
— Да, хочу! Хочу!
— А может, ты хочешь Бена? Или Майкла? Ты уверена, что хочешь именно меня? — спросил он, проводя рукой по по животу, задерживаясь на лобке и снова вверх.