Spartan up! Руководство по устранению препятствий и достижению максимальной производительности в жизни
Шрифт:
Люди могут думать, что я сумасшедший, неугомонный садист с маниакальными и суицидальными наклонностями, но всё равно ищут встречи со мной, потому что каким-то образом чувствуют, что за моим безумием скрывается метод. И что мои тактики меняют жизни людей, создают возможности и приносят результаты.
В 2009 году Ноэль Томпсон, один из тренеров олимпийской сборной США по борьбе, отправил ко мне своих подопечных потренироваться со мной один уик-энд. Годом ранее Ноэль поучаствовал в одной из моих гонок, и мои тренировочные методы – уникальные и порой безумные – его заинтриговали. Он подумал, что они могут помочь его команде.
Поэтому в тот день, когда они приземлились в аэропорту Ратленд после пятичасового перелёта,
Я хотел устроить им полноценное введение в спартанский образ жизни, поэтому отправил за ними водителя в аэропорт, который, подобрав их, вскоре бесцеремонно высадил у обочины Трассы 100 в вермонтской глухомани. Их пунктом назначения была моя ферма, служащая одновременно штаб-квартирой Spartan Race, – им предстояло пройти пешком десять миль по извилистой дороге и очень крутым холмам. На улице стоял лютый холод, и они попытались кому-нибудь дозвониться, но так как вокруг была одна глушь, их телефоны не ловили. Одетые скорее как на деловую встречу, а не на прогулку по горам, они были вынуждены пройти пешком всю дистанцию, да ещё и тащить на себе свой багаж. Так они и побрели. Их ожидал уик-энд тренировок в компании какого-то психопата, засевшего где-то в горах, вдали от их борцовского зала, оборудованного по последнему слову техники.
Членам сборной всё это показалось безумием или как минимум проявлением грубости с моей стороны. Спортсменов-олимпийцев так не встречают. Однако в моей работе есть своя методика. Они относились к числу лучших борцов мира, но, как и большинство из нас, их всю жизнь кто-то направлял, в данном случае их тренеры. Мне же нужно было увидеть, как они будут реагировать на обстоятельства, в которых их характер будет подвергаться сумасшедшим испытаниям. Подвергая виноград чрезмерному стрессу, люди получают восхитительное вино; алмазы рождаются благодаря тому, что уголь оказывается под колоссальным давлением, а производство одного меча требует огромного количества тепловой энергии и многочасовой ковки, прежде чем кусок стали станет элитным холодным оружием. Аналогичным образом реакция этих борцов на мои стрессовые тренировочные методы должна была определить, кто из них обладает качествами – нет, не олимпийцев, это я и так знал, – а чемпионов Олимпийских игр. В конце концов, в каждой весовой категории разыгрывается лишь одна золотая медаль.
В качестве тренировки я предложил им поколоть дрова в дождь: они должны были нарубить огромное количество поленьев, а потом отнести их в дровяник и там сложить. Кроме того, они совершали длительные пешие марш-броски. На ферме у меня есть гигантская катушка с кабелем диаметром примерно в пять футов и весом около трёхсот фунтов – я заставлял их катить её вверх на гору. На дворе было слякотно, поэтому они постоянно рисковали поскользнуться, и тогда эта катушка могла покатиться на них, придавив своим весом. Они таскали мешки с песком на гору и обратно, рыли траншеи, лазали по горам и плавали – в общей сложности они проплыли, наверное, миль восемь. А ещё много занимались бикрам-йогой в условиях 40-градусной жары.
Поначалу они были недовольны – не к таким тренировкам их готовили на протяжении последних пятнадцати лет, поэтому, на их взгляд, всё это было лишено смысла. Они ворчали в разговорах между собой и вслух недоумевали, какого чёрта вообще здесь делают. Они оказались здесь только потому, что их тренер заставил их сюда приехать.
Всё это было лишено смысла до тех пор, пока спустя много месяцев мне не позвонил один из борцов. Он только что выиграл чемпионат мира
Гонка с препятствиями, на которой я за несколько месяцев до этого познакомился с тренером Томпсоном, предполагала преодоление некоторой дистанции на каяках, после чего участников вынуждали тащить свои каяки двадцать ярдов по пояс в грязи и сорняках. Все прочие команды успешно справились с этой задачей, но Ноэль, отстававший от своих партнёров по команде примерно на сто ярдов, застрял. И не в грязи, прошу заметить; его разум оказался в ментальном тупике, не дававшем ему даже подойти к жиже со своим каяком, как это делали другие участники гонки. Я инстинктивно схватил его и каяк и протащил их вместе через грязь. Преодолев брод, я сумел столкнуть их обоих вниз по реке.
Он, как и многие другие люди, которых я наблюдал, попросту не смог подстроиться к чуждой для него ситуации. Он избегал грязи всю свою жизнь, и как только заплыл в неё, все его страхи и все те установки – от родителей, учителей и так далее, установки в духе «Не запачкайся!» – внезапно всплыли наружу и парализовали его. Он понятия не имел, как справиться с этим препятствием.
Позже, после гонки, тренер Томпсон подошёл ко мне. «Могу я с вами поговорить?»
«Конечно, – сказал я. – В чём дело?»
Он сказал: «Как вы этому научились?»
«Просто лезешь в грязь и прёшь». Я не думал дважды. Я всегда так отношусь к жизни: поставь одну ногу впереди другой, сосредоточься на маленькой цели, что маячит прямо перед тобой, и тогда почти всё станет возможным. В результате я научился двигаться вперёд тогда, когда другие останавливаются, даже этот тренер, работавший со спортсменами мирового уровня. Как он мог так застыть по ходу гонки? В моём сознании всё просто: ты задаёшься целью и достигаешь её, независимо от обстоятельств. Он позволил сомнению закрасться в своё сознание, и это было ошибкой – и я постоянно вижу, как люди совершают эту ошибку.
Ты не застрянешь в грязи во время борцовского поединка, по крайней мере, не на Олимпийском турнире по борьбе, но там тебя могут взять в жёсткий замок или как-то иначе поставить в неприятное положение. Борьба относится к числу самых динамичных видов спорта. Поединок на Олимпиаде имеет начало и конец, но то, как он будет развиваться в течение этих пяти минут, можно только догадываться. Неизвестно, сколько энергии тебе придётся потратить или с чем столкнуться. Борьба – не линейный вид спорта, как, например, марафон. Твой оппонент может быть полностью непредсказуем, он может раз за разом неожиданно брать тебя на болевой приём, из которого ты не сможешь выбраться.
Итак, тренер Томпсон отправил своих борцов ко мне, потому что знал, что я могу помочь им подготовиться к неожиданному. Я мог показать этим элитным спортсменам, что если они научатся выдерживать испытания вне ковра, то им будет под силу справиться с любым вызовом и на ковре. Моей целью было не помочь им подготовиться к победе; моей целью было помочь подготовиться к неизвестному.
Ни одно вещество не олицетворяет собой неизвестность лучше, чем грязь. Она липнет к нам, замедляет нас, пытается утянуть вниз. С самого зарождения человечества мужчинам и женщинам приходилось иметь дело с этой коричневой жижей. Грязь затормозила Наполеона при Ватерлоо, парализовала вторжение нацистов в Россию и превратила тропу Хо Ши Мина в полосу препятствий для повстанцев. Эта смесь земли и воды, что налипает на подошву ваших ботинок, изменила ход истории. Полагаю, что в паре случаев она тормозила и вас.