Спасатель
Шрифт:
Очень редко, но встречаются и другие белые — лаоваи, что в переводе с китайского — заморские черти, так тут зовут всех белокожих пришлых, как нас, например. К своим же белым это определение не относится.
Лосты в окрестностях появлялись сначала только индусские, но с образованием сообщества вольных общин в попаданцах начали появляться и представители этих двенадцати кластеров. Главная мечта шанхайского лоста — влиться в состав какого-либо монокластера, получить ту самую «прописку». И не
Так что тут живая очередь.
Соответственно число акционеров всегда постоянно и равняется шестистам. Это не считая гвардейцев кардинала и его же швейцарских назгулов. Плюс ко всему человек под триста одиночек и групповых очередников, пока что явных лишенцев, которые, впрочем, не особо унывают: рынок все расставляет на свои места, и обретенные свежепоставленные предметы материальной культуры расползаются, размазываются по всему анклаву. Вторичный и третичный рынок работает надежно.
Итого общая численность агломерата доходит до тысячи человек.
Для Платформы-5 это очень много. Это до Худого Яши. Это просто охренеть.
Вот такой он, город Шанхай. И это только по чужим рассказам. Ничего, скоро и авторские впечатления появятся, расскажу непременно.
Опять потянуло дымком. Нет, опять не кулинарный: что-то сжигают. Но недавно до меня донеслись легкие флюиды рыбной коптильни.
Блин, как же зуб болит… Пойти, что ли, тоже прилечь? Всю ночь не спал, рассказчиков слушал, открыв рот. Нет, не уснуть. И проклятый зуб не даст, и волнение визита.
О! Маурер идет! Похоже, довольный.
— Ну что, старина, как переговоры? — нетерпеливо поинтересовался я.
— Отлично! Пойдем в кают-компанию, там расскажу, есть новости. — С заговорщицким видом Ули схватил меня за рукав футболки и потащил вниз.
Никлаус остался в рубке: днем они с капитаном дежурят по очереди, кроме всего прочего, следят за постоянно сканирующим эфир трансивером — ловим шпиона. Ночью и я буду подключаться. Zicke на вахту пока решили не ставить — страшновато все же.
— Да скажи ты хоть кратко!
— Вниз, вниз, Тео, на палубе об этом не говорят. Ленни где? Спит? Давай буди девку.
Но будить никого не требовалось: услышав шум и дробный топот по трапу, сильфида проснулась сама и уже показалась на свет белый, на щеке складочки — вся тепленькая, уютная и непривычно мягкая в этой своей сонной кротости.
— Итак, господа пираты! — резво начал шкипер, хлопнул ладонями по столу. — С лаосской общиной все улажено, один зонтик у нас уже есть.
За спиной капитана в иллюминаторе еле заметно колышется вверх-вниз противоположный берег Рейна — где-то прошел катер, «Клевер» легонько качает набежавшая волна.
— Подожди, — торопливо сказал я, — ты ведь только с Мустафой договаривался? И это все? Думаю, нам придется встретиться с вождем лаосцев.
— Не придется, — небрежно отмахнулся Ули. — Папаша его любит.
— Какой папаша?
— Ну прежде всего он папаша жены Мустафы и своего зятя не обидит.
— Тогда понятно, тесть в теме. Значит, крыша у нас есть?
— Что за «крыша»? — не понял шкипер.
— «Крышей» у русских издревле принято называть криминальное покровительство, — назидательно сообщила Zicke. — Русские со времен татаро-монгольского нашествия делятся на тех, кто крышу строит, и тех, кому крыша нужна. А царь Петр довел создание крыши до совершенства. Так и живут.
Надо же, какое глубокое знание русской истории! Я с большим удивлением посмотрел на подругу. Как тут не преклоняться перед европейским образованием.
— А… — понимающе покивал Маурер. — Нет. Крыши у нас нет. Просто теперь мы… как это объяснить? Мы как бы члены общины, а не непризнанные кочующие бродяги.
— То есть на вопрос «кто такие» нам стоит отвечать «лаосцы»? — хмыкнул я.
— Так и есть. Пожалуй, такой вариант поведения на улицах Шанхая можно считать самым правильным.
— Ну я понял. Это что-то вроде прописки, — последнее слово я сказал по-русски.
— Что такое «прописка»? — вскинул глаза Маурер.
— Ленни, — я ободряюще посмотрел на подругу, — покажешь эрудицию?
Zicke, поджав губки, лишь пожала плечами.
— Ну и хвала Кураторам! — заржал я. — А то я уже начал подозревать в тебе агента английских спецслужб со специализацией по русскому вопросу!
— Идиот! — Zicke в сердцах треснула меня по спине.
— Тихо, молодежь! — Маурер раздраженно прервал нас. — Теперь о «крыше»…
Вполне по-нашему звучит, уже неплохо у шкипера получаются русские слова. Погоди, еще и не таким научу, тебе понравятся.
— Она нам действительно не помешает. Мустафа предложил нам крышу изготовления гуркхов, это очень серьезная, крепкая банда.
Вот так номер. Про легендарных гуркхов я слышал ровно то же, что и все остальные. Дисциплинированные головорезы под началом англичан. А каковы они в бандитах? Наверное, тоже нехило.
— Сложность в том, что их капитан желает встретиться с тобой, Тео… Лично.
Не могу сказать, что я, как порой пишут, резко «опешил и осунулся», последнее слово мне нравится особо. Не осунулся. Не просел и не обмочился теплым — к подобному варианту я был готов давно, действительно, не по e-mail же запросы посылать… придется лично.