Спасая принцессу
Шрифт:
Так что скучать никому не приходилось и лишь вечерами Иримиэль гуляла по лесу с папой или мамой, которые учили свою приёмную дочь рейнджерскому ремеслу. Однажды к острову приплыл какое-то довольно большое судно с двумя десятками вооруженных людей, но Талионон, у которого везде были свои глаза и уши, встретил этих типов возле пляжа и нагнал на них такого ужаса, что те моментально ретировались и больше появлялись. Через пару месяцев после этого досадного случая Ланнель под видом аборигена посетил некоторые острова, расположенные на расстоянии трёхсот километров от своего острова и узнал о том, что его острове, оказывается, обитают злые духи, прогневать которых это верная смерть.
Об этом рыбаки, живущие на одном из весьма отделённых островов, узнали от тех самых пиратов, сунувшись сдуру на этот остров и встретившихся там с самим дьяволом. Маг, беседовавший
Те рыбаки-филиппинцы, с которыми он беседовал, как раз и были некоторой своей частью теми самыми незадачливыми пиратами, но вместе с тем они были также и христианами, хотя и оставались при этом филиппинцами, а потому верили в духов. Каяться они, разумеется не стали, но Ланнель на то и был магом, чтобы суметь понять то, что творилось в их головах после его страшилки и знал наверняка, уж теперь-то они откажутся от такого промысла. Увы, а может быть и к счастью для Ланнеля, но вся эта история имела довольно-таки неожиданное предложение и выразилось это в том, что неделю назад на остров снова нагрянули посетители. Правда, на этот раз не пираты, и даже не полиция, а самый настоящий священник и именно католический, да, не один, а с тремя своими сыновьями-погодками в возрасте от двадцати одного, до двадцати трёх лет, которые смело направили свою яхту к небольшому пляжу.
Прослышав о том, что где-то по направлению на Японию есть небольшой необитаемый остров, на котором, якобы, мученической смертью погиб его собрат по вере, католический миссионер Юджин О'Рейли из Дублина решил найти его останки и похоронить согласно католических канонов, считая, что если он будет молиться о нём, то господь простит его грех. На этот раз, а священник приплыл на остров утром, они ещё не завтракали, на небольшой парусной яхте, Ланнель вышел на берег собственной персоной и как-то сам того не заметил, как этот слуга бога так лихо заболтал его, что он предложил Юджину, а также трём его сыновьям, Биллу, Кларку и Джонни пройти в их скромное жилище и позавтракать, чем бог послал, а Огненная Линиэль и Шейн Спаситель, которые и в такой дали не забывали о рейнджерах и потому рано утром послали им на завтрак, а также заодно на обед упитанного кабанчика, двух больших местных птиц, обладающих очень вкусным мясом, и ещё большую рыбину не говоря уже о фруктах, которые за последнее время стали значительно вкуснее.
Ланнель и сам не понимал, как так получилось, что вместо того, чтобы по добру, по здорову выпроводить чужаков с острова, он пригласил их в дом, да ещё с двумя бутылками коньяка. Юджин и его сыновья были очарованы Вилваринэ и особенно маленькой дикаркой Иримиэль, примчавшейся из джунглей верхом на леопарде, да, ёщё в сопровождении эскорта из дюжины макак и полусотни попугаев на все лады повторяющих: - "Vanya aranel Irimiell". Вот тут-то Ланнель и понял, что они влипли. Нет, ни о каких последствиях он не волновался, так как мог легко стереть любые, даже малейшие воспоминания о встрече с ними из памяти отца и трёх его сыновей, но поскольку его привело в неописуемый восторг то, что произошло дальше, маг уже и не знал, как ему следует поступить, так как столкнулся с последствиями своего же собственного деяния, что выразилось в следующем. Джонни, младший из сыновей Юджина, встал на одно колено перед Иримиэль, приложил руку к груди, склонил голову и воскликнул:
– Прекрасная принцесса Иримиэль, дозвольте мне стать вашим верным рыцарем!
Всё бы хорошо и это можно было бы считать лишь игрой восторженного юноши с маленькой девочкой, если бы не одно но, свою короткую речь Джонни произнёс хотя и на ломанном, но квенья и малютка, которая развивалась не по годам быстро, тотчас потребовала:
– Сардина, дай мне свой кинжал!
Верный паж немедленно исполнил приказание своей повелительницы
– Встаньте, сэр Джонни! Вы теперь рыцарь принцессы Иримиэль, королевы Эльдамира. Повелеваю вам идти со мной купаться.
Отец Юджин ошарашено воскликнул:
– Здесь нельзя купаться! Возле острова множество акул!
Ага, как же, остановишь Иримиэль упоминанием её любимых морских игрушек. Девчушка стрелой вылетела из большой прихожей, являющейся вдобавок ко всему ещё гостиной и учебным классом, и уже через минуту плавала верхом на большой тигровой акуле. Джонни бросился её спасать и был бы непременно съеден приплывшими акулами, если бы не маленькая принцесса-рейнджер, которая мигом объяснила акулам, что её рыцарей есть нельзя. К этим двум купальщикам вскоре присоединились и все остальные включая семейство О'Рейли, а через полчаса Вилваринэ позвала всех к столу. За завтраком Ланнель выяснил, что его давнее знакомство с юношей по имени Джон Толкиен, которому он рассказал о эльфах, гномах и людях Эльдамира, научив при этом языкам при помощи магии, дало неожиданные плоды, благодаря которым Джонни немного разговаривал на квенья. Увы, но после выходки Иримиэль с кинжалом-мечом и акулами было трудно объяснить, что они тоже являются поклонниками литературного таланта Толкиена, так как никогда не читали его книг.
В голове Ланнеля тотчас зародился коварный план и он предложил отцу Юджину погостить на его острове. Тот охотно согласился, да, ему и трудно было отказаться, поскольку Джонни смотрел на отца с такой мольбой во взгляде, что тот сразу же кивнул головой. Места в доме хватало всем и хотя уроки магии пришлось ненадолго отложить, никто не скучал. Семейство О'Рейли было на редкость приятным в общении, а ещё священник и трое сыновей поражали эльдамирцев своей воспитанностью и тактом. Видя в своих новых знакомых так много удивительного, они не задавали никаких вопросов и, что самое главное, священник не проповедовал им и вся его религиозность сводилась только к тому, что перед каждым совместным приёмом пищи он всегда читал молитву. Иногда это делали его сыновья, но никогда он не просил, чтобы это сделали островитяне и Ланнелю такое отношение к ним очень нравилось.
В первый же день отец Юджин рассказал всем о причине их визита на остров, но убедившись в том, что на нём никогда не происходило никаких страшных событий, быстро успокоился. Он никуда не торопился и согласился пожить на острове пару недель даже не спрашивая о том, зачем это нужно Ланнелю, представившемуся дядей этого многочисленного и весьма разношерстого семейства состоящего из ближних и дальних родственников. Большую часть дня маг занимался расчетами гороскопа в своём кабинете, куда он специально пригласил отца Юджина на следующий же день и тот, увидев целый ворох газетных вырезок, записей и звёздных карт вкупе со знаками зодиака, сразу же признался, что ничего не понимает в астрологии, хотя и относится к ней весьма терпимо.
Составив гороскоп, который с весьма высокой точностью указывал на главный духовный центр Земли, Ланнель даже не стал в него заглядывать. Было половина одиннадцатого утра, все купались на пляже и маг находился в доме один, что позволило ему прибраться в кабинете с помощью магии. Выставив на стол серебряный кувшин эльфийского вина, которое так понравилось отцу Юджину, и початую бутылку конька "Камю", приглянувшегося ему, он велел двум макакам, отиравшимся поблизости, принести зрелых бананов, манго и дурианов, после чего призвал к себе большого, ярко окрашенного попугая и велел ему лететь на пляж и позвать отца Юджина, а сам принялся накрывать на стол. Настало время поговорить со священником по душам. Тот явился через десять минут, постучал в дверь и сразу же вошел. Отец Юджин был высоким, крепким пятидесятилетним мужчиной с печальными глазами. Как и его сыновья он был одет в шорты, но вместо майки надел белую рубашку с коротким рукавом, застегнутую на все пуговицы, да, ещё и стянутую у горла полоской чёрной ткани не смотря на жару. Таким Ланнель его ещё не видел, но, не моргнув глазом, предложил ему присаживаться и, наливая вино в золотой кубок гномьей работы, самым дружелюбным тоном спросил: