Спасение рая

Иванович Юрий

Глава третья

На тракте магириков

Ждать своего работодателя воины «третьей» могли хоть неделями. Благо что еды, усидчивости с железной выдержкой, местных средств обмена для любой торговли хватало. Пожалуй, лишь боезапас сильно истощился во время последнего боя за караван с ларцами Кюндю. Но на сон и обжорство это бы не повлияло. Да вот только праздное времяпрепровождение не совсем вписывалось в боевую концепцию жизни группы, состоящую в последнее время из удивительных, меняющих все основы мироздания событий. Хотелось как можно скорее завершить начавшуюся эпопею с черным монолитом

и обрести долгожданную свободу от всех ратных дел. Ну и, чего уж там скрывать, получить торжественно обещанную, а теперь уже и законно причитающуюся за свои подвиги награду. А в том, что выходцы с Земли ее получат обязательно, в свете выясненных возможностей Торговца, никто ни мгновения не сомневался.

Поэтому все и решили проявить некоторую инициативу. Вполне справедливо при этом рассуждая: задание перед нами поставлено давно и кардинально за последние дни не изменилось. Вершина Прозрения как подлежала тотальному уничтожению, так и сейчас подлежит. По крайней мере, Дмитрий Светозаров свой приказ на диверсию не отменял.

Помня об этом, ближе к полночи, так и не дождавшись появления Торговца в пещере, воины приступили к обсуждению предстоящих действий. Старший группы начал со вступления:

– Выспались, наелись, теперь пора и повоевать немножко.

Хотя балагур Петруха не преминул пошутить на эту тему старой присказкой:

– Солдат спит – служба идет! – Он вместе с черноокой красавицей Даной явился в общий каминный зал самым последним, и, судя по их обоюдному раскрасневшемуся виду, они в своей келье за все послеобеденное время вряд ли даже несколько минут прикорнули. – Так что предлагаю еще одни сутки выделить на полноценный отдых, а уж потом…

– М-да, разбаловала ты его, – со вздохом констатировала Сильва, с сочувствием поглядывая на умиротворенную, замершую с осоловевшими глазками подругу. – Ау! Дана! Проснись! Чем тебя этот шалопай расслабил, что до сих пор выглядишь словно муха сонная?

Целительница немного смутилась и принялась поправлять растрепавшиеся волосы и оглаживать раскрасневшиеся щеки. На что дотошный немец, пряча, как и все остальные, понимающую улыбку, предложил красавице:

– Лучше тебе выбрать для себя отдельное помещение. Как раз возле меня очень удобное есть. А то, судя по твоим крикам, этот Петруха слишком уж увлекается отработкой на тебе приемов при допросе захваченных «языков». Да и не только мне ваши усиленные тренировки по выбиванию истины спать мешают.

– А тебе что, завидно? – Дана уже пришла в себя, заметно оживилась, и глаза ее опасно прищурились в сторону Курта. – Так мы и тебе повелительницу найдем.

– Только этого мне не хватало! – успел буркнуть немец.

– А чего так? Вот и Петруха совсем недавно ярым женоненавистником считался, а теперь гляди, как вокруг меня кренделя выписывает. – Она повернулась к Сильве: – Ты знаешь, он мне тоже предложил, чтобы мы свои баронства рядом выпросили. Мол, выгода от этого будет тройная.

– Может, и замуж за него предлагал? – картинно заахала подруга.

– Да чё там скрывать, предлагал. – Целительница оценивающе осмотрела довольного, как мартовский кот, парня. – Только вот я сказала, что подумаю, а если и соглашусь, то только после того, как он свое баронство на мое имя перепишет. Так сказать, подарок вместо обручального кольца.

Мужская солидарность заставила всех бойцов возмущенно между собой переглянуться.

– Хоть немного совести надо иметь! – возмутился Василий. – Эдак тебе понравится всех претендентов облапошивать еще до женитьбы и оставлять доверчивых парней с одной котомкой за плечами.

– Действительно, – поддержал его и Курт. – Настолько прагматичными и меркантильными даже немки не бывают. Да и вообще, посмотришь на такую, поневоле женоненавистником заделаешься!

– А ты меньше посматривай! – по-дружески пригрозила Дана и перевела взгляд на своего ухажера: – Так что, переписываешь?

– Прямо здесь, сейчас и кровью? – фыркнул Петруха и, рассмеявшись, подтвердил: – Запросто!

– А если она тебя обманет? – удивился Курт.

– Ха! Подумаешь! Значит, не прошла первую проверку на жадность и вшивость, – беззаботно рассуждал парень. – И лучше пусть это случится сразу, чем после года совместной жизни и рождения двойняшек. А баронство для такой проверки – невелика потеря. Как лучший снайпер, я себе еще и графство целое настреляю.

– Правильно, Петр! – похвалила его Сильва. – Слова настоящего рыцаря.

Тогда как Дану заинтересовал вопрос о детях.

– При чем здесь двойняшки? – спросила она несколько испуганно.

– О! Это фамильная фишка нашего рода, – стал хвастаться Петр. – Мечта любой женщины. От наших мужчин всегда рождаются либо двойня, либо тройня. Дед был одним из четверни, а его прадед по документам имел сразу три сестры и одного брата одного с ним дня рождения. Вот где весело было! Не то что я со своей сестрой постоянно дрался за единственную игрушку.

– Ага, действительно весело, – не на шутку задумалась целительница, не замечая, как Петруха при этом хитро и многозначительно подмаргивает остальным товарищам.

Василий осудительно крякнул:

– Не о том говорим! Медведь еще не убит, а они его шкуру делят. Получите вначале эти баронства, а уж потом их делите вместе с двойнями и тройнями. Переходим к делу. И давайте все-таки решать, куда мы всю свою взрывчатку закладывать будем? Неужели никак ее поделить не получится?

Петруха сразу посерьезнел и отрицательно замотал головой:

– Никак! Этот черный монолит – нечто поразительное. Причем как по величине, массивности, так и по своей несокрушимости. Так что максимальный заряд придется закладывать именно там. Да и то не хватит.

Сильва вдобавок только печально несколько раз кивнула. Выводы о предстоящей диверсии получались неутешительные: монолит в лучшем случае удастся только повредить.

Потому что с самого утра все воины, кроме оправляющегося после серьезных ран Василия, напряженно занимались делом, проводя разведывательные и подготовительные мероприятия. Курт с Даной интенсивно обошли максимально возможное количество пещер других отшельников и постарались завязать если не дружеские, то добрососедские отношения. Причем везде немец представлял Дану временным коллегам как свою супружницу, согласившуюся переехать пожить на некоторое время на тракт Магириков. Повод для визитов и опросов действительно получался уважительный, так что познакомиться удалось со многими. Хотя находились и такие отшельники, которые разговаривать с соседями не захотели, прикрываясь обетом молчания или иными причинами мистического толка. Таких мизантропов в «спальных» долинах тоже хватало. Не говоря уже о том, что подобные ознакомительные визиты в среде отшельников были не приняты.