Спасение: Разоблаченные
Шрифт:
Елена никогда не была на этих ступеньках.
По крайней мере, не в этой версии ее жизни.
“Просто догадалась.” сказала она, пробуя выпутаться, и остановилась, пропуская его.
Губы Стефана подозрительно сжались, но он больше ничего не сказал.
Елена смиренно последовала за ним, и он встал, открывая что-то, похожее на чулан, открыв вид на лестничный пролет, ведущий в его комнату.
Елена и Стефан сошли по лестнице и вошли в его тускло освещенную комнату.
Стефан остановился
Тяжелые трубы, стоявшие между окнами, были перевернуты, их крышки сломаны.
Книги каскадом упали с разбитого шкафа, их обложки были грязными и изношенными, как будто запечатлевшими происходившее.
Одеяла, покрывавшие узкую кровать Стефана, были разорваны на куски.
Холодный ветер подул сквозь комнату из разбитого окна в дальнем конце.
“О, Боже.” прошептала Елена.
Должно быть, Деймон сделал это.
Тяжелый комод из красного дерева, стоявший у окна, был единственной частью мебели, которая не пострадала.
На нем, в центре, стояла простая черная железная коробочка с согнутой крышечкой.
Задев Елену, Стефан быстро раскрыл коробку.
И потом он замер, уставившись в нее.
“Стефан?” спросила мягко Елена через мгновение.
Он не двинулся и не ответил, она не была уверена, слышал ли он ее.
Становясь рядом с ним, она заглянула ему в лицо.
Оно было бледнее обычного, испещрено зловещими линиями, как будто было высечено из камня.
Его глаза, темные и грозные, не моргая смотрели в железный сундучок, и Елена проследила за его взглядом.
Коробка была пуста.
Елена внезапно догадалась.
Железная коробочка была местом, где Стефан хранил самые драгоценные вещи, предметы, напоминавшие ему о его длинной одинокой истории.
Часы его отца, которые он хранил с пятнадцатого века.
Кинжал из слоновой кости, полученный им на тринадцатый день рождения.
Золотые монеты с его родины.
Агатово-серебряная чашка его матери, умершей при рождении Стефана, хранившаяся как сокровище.
Кольцо Катрины из ляпис-лазури.
В другом времени, шелковая лента для волос Елены.
Все его сокровища исчезли.
Елена посмотрела на Стефана, но слова утешения, которые она собиралась сказать, застыли у нее на губах.
Лицо Стефана больше не было пустым и холодным.
Вместо этого, его лицо исказилось тихой яростью, его губы были вытянуты в рычании.
Он не выглядел человеком, больше нет.
“Я убью его.” прорычал Стефан, его клыки удлинялись.
“Деймон разрушает все. Ради забавы.”
Елена повернулась на своих каблуках и сбежала вниз по лестнице.
“Миссис Флауэрс!” позвала она, достигнув второго этажа.
“Миссис Флауэрс, где вы?”
Она остановилась и прислушалась, расстроившись.
Как назло, сколько бы раз ни была здесь Елена, она никогда не составляла в голове карту части дома миссис Флауэрс, и старая колдунья не особо любила приходить, когда ее звали.
“Что такое, девочка?”
Голос был холодным и чистым, и Елена вбежала внутрь, ее сердце бешено колотилось.
Хозяйка пансиона стояла в дальнем углу коридора, маленькая, сутулая фигура, вся в черном.
“Миссис Флауэрс.” сказала Елена в отчаянии, направляясь к ней.
” Кто-то был в комнате Стефана.
Вы видели кого-нибудь?”
Миссис Флауэрс была мудрой, ее сила была очень большой.
Но сейчас хрупкая старая леди смотрела на нее настороженно, без признаков опознавания, и Елена вспомнила с тревогой, что в этой жизни они еще не встречались.
“Сообщение для Стефана.” чисто сказала миссис Флауэрс тонким певучим голосом, как будто говорила по памяти.
Сердце Елены упало.
Должно быть, Деймон внушил ей впустить его и передать сообщение.
“Я здесь.” сказал Стефан позади Елены.
“Передайте мне сообщение.”
Он все еще выглядел разгневанным, но и сильно утомленным.
Это было как будто все годы, все века отразились на нем в одно мгновение.
“Деймон сказал, что ты взял что-то, что принадлежит ему, поэтому он заберет все, что есть у тебя.” сказала миссис Флауэрс с невозмутимым лицом.
“Твои сокровища теперь его.”
“Я никогда ему не принадлежала.” возмущенно сказала Елена.
“И я не принадлежу Стефану. Я не вещь.”
Но миссис Флауэрс, передав сообщение, уже направлялась в свою личную часть дома, ее длинная черная шаль развевалась позади нее.
Челюсть Стефана была крепко стиснута, кулаки сжаты, зелёные глаза потемнели.
Елена не думала, что когда-нибудь видела его таким рассерженным, ни разу за все годы, что она знала и любила его.
Если бы, думала Елена, они бы вынесли человечность друг друга, если бы была любовь между братьями, это было бы ключом, чтобы Елена была в состоянии изменить Деймона и спасти их всех…
Если бы все это было правдой, Елена не смогла бы помочь, чувствуя, что она, возможно, уже все потеряла.
Глава 23
На следующий день, Елена быстро выбежала из класса, и оказалась первой за обеденным столиком.
Пожарное депо объявило, что школьное крыло было безопасным, и это был первый день, когда они могли есть в кафетерии, а не снаружи.
Запах дыма до сих пор витал в воздухе, хотя, и на стенах и потолке также были полосатые серые пятна.
Утро прошло как в тумане, она послушно выполняла обязанности обычного школьного ученика, не запоминая ни слова, что было сказано.