Спасение во лжи
Шрифт:
– Надеюсь, она произойдет раньше, чем наступит Валюшин день рождения.
– Мам, перестань. Я тебя люблю. Пока, – Вадим положил трубку, облегченно вздохнул и пошел в спальню. Валя сидела на кровати, расчесывая волосы.
– Я собрала вещи. Джентльменский набор. Бутерброды и кофе сделаю завтра. Во сколько просыпаемся?
– Я бы хотел выехать часов в пять, не позднее.
– Я заведу будильник, – Валя поднялась и грациозным движением откинула волосы назад.
Вадим внимательно посмотрел на нее, подошел и обнял. Он вдохнул запах свежести, всегда исходивший от ее кожи, он не спутает этот запах ни с каким другим. Белов закрыл глаза, полностью погрузившись в свои впечатления. Он вдруг вернулся назад в свою холостяцкую комнату, в тот день, когда Валя впервые переступила ее порог. Он
А сейчас, усталые, опустошенные, они лежали с закрытыми глазами, не в силах оторваться друг от друга.
Прерывистое дыхание постепенно снова стало обычным, ровным, незаметным. Черты лица потеряли заостренность, разгладились, выражая удовлетворение. Валя зашевелилась первой – теперь она почувствовала тяжесть полностью расслабившегося Вадима. Он виновато улыбнулся и приподнял свое тело на руках. Они смотрели друг на друга без слов. Наконец Валя нежно провела рукой по щеке Вадима.
– Я хочу этого каждый день, – улыбаясь, сказала она. Ее переполняла любовь к этому мужчине, первому мужчине в ее жизни, глаза которого казались ей бездонными океанами, принадлежащими сейчас только ей. Она купалась в беспредельной сини, стараясь не увлекаться и не заплывать слишком далеко: она не везде чувствовала себя в безопасности, не везде и не всегда. – Мне так хорошо с тобой. Мне никто не нужен. Так любить нельзя, я знаю, но я по-другому не умею.
– Я тоже люблю тебя, Сергеевна, – Вадим поцеловал ее в кончик носа и улыбнулся. В этот момент он говорил искренно. Он не кривил душой, зная, что Валя и Димка – это та часть его жизни, которая остается неизменной. Они принадлежат ему, а он – им. Только его пределы счастья иногда нуждались в расширении границ. И он позволял себе некоторые послабления, но только себе. Как человек, однажды изменивший, сохранивший это втайне, он не мог даже думать об ответном шаге со стороны Вали. С некоторых пор он считал, что нет безгрешных. Просто одни грешат открыто, а другие – в мыслях, вот и вся разница. Он усмехнулся, отгоняя от себя глупые мысли. Валя заметила это и вопросительно посмотрела на него. – Я просто подумал, что совсем не знаю тебя. Год за годом наблюдаю, как ты меняешься, открываешься с новой стороны. Какие сюрпризы ты готовишь еще?
– Не знаю. Я не думала об этом. Недавно, когда ты рано утром стоял у окна в полумраке кухни, я хотела тоже спросить у тебя что-то подобное. Но струсила и промолчала. Чаще мне не нужны твои слова – я все чувствую, будто мы одно тело.
Вадим оставил ее последние слова без комментария. Он улыбнулся и посмотрел ей вслед: Валя наконец нашла в себе силы отправиться в ванную. Когда она вышла, зазвонил телефон. Она взяла трубку с аппарата, стоящего в коридоре.
– Слушаю вас.
– Валюша, привет, это Вика.
– Здравствуй, дорогая, я узнала.
– Я вас не разбудила? – Вика говорила тихо, по-видимому, Ксения уже спала.
– Нет, все в порядке. Как Костя?
– Спит после укола. Вадим рассказал тебе?
– Конечно. У меня нет слов, – Валя даже развела руками. – Подонков развелось слишком много.
– Когда Вадим уезжает?
– Завтра рано утром. Дать ему трубку?
– Нет, я просто нервничаю, места себе не нахожу. Хотела удостовериться, что Вадим отреагировал быстро, – Вика говорила так, будто ей было тяжело подбирать слова. – Туго соображаю. Устала.
– Все будет в порядке. Соберись, Вика, ты ведь сильная женщина. Мы должны поддерживать наших мужей, а не скисать от первых неприятностей. Все будет хорошо.
– Да, Валюша, я соберусь. Нет другого выхода. Привет Вадиму. Пусть позвонит сразу, когда представится возможность.
– Обязательно. А я позвоню завтра утром, не возражаешь?
– Что за вопрос, я всегда рада тебе, Валюша. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, Вика.
Валя зашла в спальню. Вадим неподвижно сидел на краю кровати, прямо перед телевизором. В его позе было какое-то напряжение, а когда он понял, что не один, – резко обернулся, и подобие натянутой улыбки скользнуло по его лицу. Валя почувствовала, как за один миг улетучилась из сердца та сладостная нега, которая была еще несколько минут назад. Безотчетная тревога сковала движения, только глаза медленно нашли мерцающий в полутьме экран телевизора. Валя не поверила своим глазам – на нее смотрела сияющая, прекрасная Алиса Захаровна. Она что-то говорила, показывая на невысокого брюнета, сидящего с нею рядом в сверкающем лимузине.
– Сделай погромче, – попросила Валя, присаживаясь рядом с Вадимом. Она заметила, как дрожали его руки, пытаясь найти нужную кнопку на пульте. Но картина на экране уже изменилась, начался новый сюжет. – О чем говорила Алиса Захаровна? Почему ее показали по телевизору?
– Ее муж – очень влиятельный человек, он открыл ночное казино. Они приехали на вечеринку по поводу этого события, – ответил Вадим, глядя куда-то в сторону. – Атрибуты благополучия, нет – великолепия!
– Кажется, на тебя это произвело сильное впечатление, – заметила Валя.
– Как факт – да, не скрою. Жизнь обычного невропатолога превращается в сказку – это сюжет Золушки, который всегда будет интересен широкой публике.
– Не замечала за тобой раньше такого откровенного рвения к копанию в чужом белье.
– Почему так грубо? Здесь интерес вызван тем, что ты работала с этой женщиной, и теперь с нею произошли такие перемены. Сравнение в пользу красивой, богатой жизни. Из серой мышки в королевы. Наверное, это приятно.
– Сравнение? Вадим, это я работала с Алисой Захаровной, а сравниваешь почему-то ты. Ты ведь ее в глаза не видел. Что это означает? – Валин голос дрогнул. Где-то промелькнула мысль, что было, уже было все это: телевизор, растерянность Вадима, Алиса на экране. Валя не могла восстановить обрывающуюся нить воспоминаний. Так бывает, когда пытаешься вспомнить что-то, ранее считавшееся малозначимым.
– Неправда. Я видел ее однажды. Показывали молодоженов, уезжающих в свадебное путешествие, – нашелся Вадим, но губы его заметно дрожали. – Кстати, это было на твой день рождения.
– Точно, – тихо сказала Валя. Но ответ мужа посеял еще большую тревогу. Почему же тогда, почти год назад, она видела такую же реакцию на информацию, поданную с экрана? Она уже открыла рот, чтобы задать этот вопрос, и в этот момент поняла, что не хочет слышать ответ. Она его знала. Валя почувствовала, как перед глазами поплыла цветная картинка телевизора, но плакать нельзя. Она не должна дать понять, что обо всем догадалась. Мысли в голове запутались, молодая женщина запаниковала, не в силах справиться с эмоциями.
«Неужели он знает Алису настолько близко, насколько это показалось сейчас? Иначе почему он так напряжен и отводит глаза? Что все это значит?» – Валя обхватила руками голову, сильно сдавила ее, чувствуя, как кровь стучит в висках, гулко, быстро. – «Нет, этого не может быть. Я сама себя накручиваю, потому что слишком сильно люблю его. Так нельзя». Валя медленно поднялась и вышла из комнаты. Она чувствовала, что Вадиму необходимо побыть одному. Она ощущала любую, самую незначительную перемену в его настроении, и сейчас четко знала, что ее присутствие убивает его.