Спасенная шейхом
Шрифт:
Она посмотрела на шатер. Он ничем не напоминал брезентовые палатки, которые приняты в Соединенных Штатах, те, в которых жили участники экспедиции. Во-первых, он был величиной с гостиную в ее квартире. Высокий потолок позволял ходить в полный рост. Одна стена укреплена песком, у стволов пальм тоже насыпаны кучи песка.
— Как же вы здесь живете? Я думала, шейхи живут в столице, — сказала она. Один, в огромной пустыне! Где он покупает продукты? Где хранит еду? Где у него холодильник?
— Этот дом меня вполне устраивает. — Он снова поднял ее, словно она была легкой, как
Внутреннее убранство шатра немало удивило ее. Вместо брезента или пластиковых листов на полу были настоящие ковры. Богатых оттенков, они накладывались друг на друга и полностью покрывали пол. Внутри было темновато, но даже при скудном свете, проникающем снаружи, она увидела диван с витыми деревянными подлокотниками и горой пышных подушек золотистого, пурпурного и красного цветов.
Куда бы она ни посмотрела, всюду в глаза бросались медь и черное дерево. Ей очень хотелось запечатлеть на пленку каждый нюанс. Это было потрясающе! Неудивительно, что ему здесь так нравилось. Настоящее роскошное восточное жилище!
— У меня нет льда, но, думаю, если ноге обеспечить покой, это поможет, — сказал он, опуская ее на диван.
Она повернулась, и ее лицо оказалось всего в нескольких дюймах от его лица. У него был глубокий голос и по-английски он говорил почти безупречно, с чуть заметным, незнакомым ей акцентом. Она же знала только несколько арабских слов. А произношение ее, наверное, было ужасным. Она кивнула и поблагодарила его по-арабски.
Он с удивлением взглянул на нее.
— Я польщен, что вы выучили наш язык.
— Очень плохо, — призналась она.
Он отошел в дальний конец шатра и снял накидку с небольшого коротковолнового радиопередатчика. Спустя несколько мгновений он уже что-то говорил. Лайза не понимала ни слова.
Надеясь, что он связался с лагерем, она вынула из футляра камеру и посмотрела в видоискатель, но делать снимки без разрешения хозяина не посмела. А каким украшением ее книги были бы эти снимки! Подлинное арабское жилище — прямо из сказок «Тысячи и одной ночи».
Опустив камеру, Лайза откинулась на подушки и попробовала устроиться поудобнее. До этого неприятного происшествия она считала, что ей очень повезло с работой на раскопках. Хотя большая часть фотографий, которые она делала, была предназначена для каталога памятников материальной культуры, что не давало ей большого простора для творчества, она также снимала обнаруженные жилища или другие интересные места. Основную часть ее работы можно выполнять сидя, и, безусловно, ее лодыжка скоро поправится настолько, что она сможет приступить к работе.
Туарег выключил радио и повернулся, опершись рукой об узкий стол.
— Ваши археологи будут поставлены в известность. Завтра кого-нибудь пришлют отремонтировать джип. А утром вас осмотрит врач. Теперь уже слишком поздно, да и песчаная буря распространилась слишком далеко. В город сейчас ехать опасно. Повсюду ведутся спасательные операции. Переночуем здесь.
Услышав эти слова, Лайза не сразу осознала их смысл.
— Переночуем здесь? — Она оглядела единственную комнату. Обильно обставлена, роскошные цвета и ткани. Но ничего личного. Где она будет спать? А он?
Конечно, ей ничего не грозит. Он почти не смотрит на нее, едва замечает ее присутствие. И явно не одобряет проект, на который она работает. О чем же ей беспокоиться?
— Уверяю вас, вы будете в полной безопасности, — не без сарказма заметил он.
Лайза покраснела. Она знала, что не отличается красотой. Но...
Но что? Хотелось бы ей, чтобы он изобразил страсть, которая не утоляется одним взглядом, а требует физического сближения и чувства?
Вряд ли. Тебя более что она не из тех женщин, что разжигают страсть в мужчинах.
Хотя иногда ей хотелось, чтобы было именно так.
ГЛАВА ВТОРАЯ
— Уверяю вас, у меня большие запасы продовольствия. Вода из колодца тоже в неограниченном количестве. А когда солнце сядет, в шатре все равно будет тепло. До утра вы будете в полном порядке.
Она кивнула, понимая, что в данных обстоятельствах делать ей нечего. Сейчас у нее болела вся нога. Ладони саднили, и в одном бедре ощущался дискомфорт. Если ее не перевезут в лагерь экспедиции, она действительно застряла. Что ж, воспользуемся этим в полной мере.
— У вас потрясающая обстановка. Как вы все это сюда привезли?
— В основном на верблюдах, — ответил Туарег. Лайза тотчас же представила длинный караван тяжело нагруженных узлами и тюками животных, как и в старину, с трудом передвигающихся по пустыне и упорно следующих к пункту назначения.
— Громоздкие вещи перевезли на грузовиках, — сказал он.
Картинка лопнула, как пузырь.
— А можно мне сфотографировать ваше жилище? — поинтересовалась она.
— Нет — твердо ответил он.
Она разочарованно положила камеру. Как бы украсили книгу об этих местах потрясающие красочные интерьеры!
Некоторое время он смотрел на нее.
— И вы не станете уговаривать меня изменить решение? — спросил он.
Она удивленно посмотрела на него.
— Разве в этом был бы какой-нибудь смысл?
— Никакого. — Туарег встал и подошел к темному деревянному шкафу, украшенному причудливыми инкрустациями. Открыв дверцу, он достал оттуда бутылку воды и предложил ей.
— Спасибо. — Она открыла бутылку и отпила. Потом снова пошевелилась, пытаясь найти удобную позу, но от одного прикосновения ее ноги к дивану ей становилось неприятно.
— Дайте-ка я взгляну, — сказал он, подойдя к дивану. Он снял повязку, и Лайза тотчас же облегченно вздохнула.
— Я знаю, ее, вероятно, нужно снова завязать, но опухоль уже меньше, — заметила она.
— Надо бы приложить к ней лед, но его у меня нет. Я могу принести воды из колодца. Она прохладная. Может быть, это поможет.
Он ушел и через мгновение вернулся с большим ведром, почти до краев наполненным водой.
Она была достаточно прохладной, и Лайза испытала неприятные ощущения, когда опустила ногу в ведро. Через какое-то мгновение пальцы начали неметь.