Спасенные любовью

1822 год

Лючия бросила восторженный взгляд на сад, раскинувшийся позади дома. Сразу за садом виднелись остроконечные вершины Анд, которые со всех сторон окружали Кито. Над горами медленно проплывали облака, отливающие перламутром.

Этот город, столица Эквадора, Город Чарующих Облаков, приводил Лючию в восторг, с каждым разом открываясь перед ней новой и ни на что не похожей стороной.

Вместе со своим отцом, сэром Джоном Каннингхэмом, она покинула берега родной Англии и отправилась к далекому

заливу Гуаякиль. Сэр Каннингхэм, услышав о полном разгроме испанской армии, не мог в это поверить, хотя отголоски этого известия продолжали доходить до него снова и снова.

Его корабль был до отказа загружен мушкетами и другим огнестрельным оружием, предназначенным для продажи испанской армии. Теперь же получалось, что привез он это оружие напрасно. Пытаясь внушить самому себе, что, может быть, эти слухи неверны или сильно преувеличены, сэр Каннингхэм прибыл в Гуаякиль. Убедившись в том, что это правда и надежды его рухнули, он с семьей перебрался в Кито ожидать дальнейшего развития событий.

Гуаякиль сразу не понравился Лючии. Несмотря на то что природа в этих местах была необычайно красивой, а лазурный залив, простирающийся на сорок миль, делал это место одним из самых привлекательных уголков Южной Америки, жить в городе было крайне неудобно. Кругом стояли бамбуковые лачуги на высоких подпорках, образуя своеобразные «улицы»; нашествия пиратов с моря и полчищ термитов с другой стороны за три столетия превратили поселение в грязную и уродливую дыру, где испанцев подстерегали тропические болезни и другие опасности. Однако для ее отца, у которого коммерческие интересы были превыше всего, Гуаякиль оставался одним из главных центров торговли, где стояли на якоре в ожидании отплытия десятки кораблей, груженных хлопком, какао и каучуком.

На постоялом дворе, где они остановились, кормили малосъедобным мясом и курами, которые не успели спокойно умереть от старости.

Лючия стойко терпела эти неудобства. Мечта посетить Южную Америку наконец-то свершилась, ей совсем не хотелось возвращаться домой.

Ее старшая сестра Кэтрин с трудом сдерживала вспышки раздражения, так как, отправляясь вместе с отцом в Эквадор, она не знала сама, чего же она, собственно, ждет от этого путешествия. Сколько раз Лючии приходилось успокаивать ее, уверяя, что в конце своего путешествия они обязательно найдут свое «золотое Эльдорадо».

У сэра Джона была не первая сделка с испанцами, но на этот раз он не мог избавиться от чувства досады, так как должен был сопровождать судна с оружием до самого Гуаякиля и поэтому вынужден был отказаться от приглашения на королевский бал в Девоншир-Хаусе, которое ежегодно получали и он сам, и Кэтрин.

Для Лючии все началось неожиданно, прежде ей и не снилось путешествие в Новый Свет.

— Черт вас всех побери, — как-то за завтраком стал браниться сэр Джон, — наша страна катится псу под хвост! И нечего удивляться, что наш монарх всегда кому-то должен, если он предпочитает проводить время в обществе стареющих дам, вместо того чтобы заниматься государственными делами.

Ни Лючия, ни Кэтрин не могли найти ответа на столь глубокомысленное замечание.

— Единственное, за что я могу благодарить Господа Бога, — продолжал сэр Каннингхэм, все больше распаляясь, — так это только за то, что я снова еду в Южную Америку! Испанцы — люди понимающие и знают, как нужно относиться к настоящему джентльмену! Когда

я последний раз был в Лиме, губернатор предоставил мне особые привилегии, поэтому я глубоко уважаю и ценю деловых испанцев.

После этой замечательной речи Каннингхэм перевел свой тяжеловатый взгляд на старшую дочь. Любуясь красотой Кэтрин, он замолчал, и глаза его потеплели.

Она была прекрасна, вне всяких сомнений: типичная голубоглазая англичанка, с золотыми пышными волосами и бело-розовой кожей. Неудивительно, что все мужчины, восхищающиеся Кэтрин, сравнивали ее с розой.

Немного отвлекшись, сэр Каннингхэм снова вернулся к своим невеселым мыслям и, неожиданно ударив кулаком по столу, продолжил:

— И я не хочу, чтобы ты тоже торчала в Англии! Я думаю, что было бы неплохо сейчас взять тебя в Лиму, Кэтрин! Испанцы упадут в обморок, увидев тебя. Они умеют восхищаться настоящей женской красотой!

— В Лиму, папа? — удивленно переспросила Кэтрин.

— Ты слышала, что я сказал, Поэтому будь готова к тому, что через неделю мы вместе уедем отсюда. Кстати, не забудь приготовить свои лучшие платья — если ты думаешь, что настоящие леди в Лиме не знают, что такое мода, то глубоко заблуждаешься.

Лючия навострила уши, услышав последнюю фразу отца. Она прекрасно знала, что после смерти матери сэр Джон Каннингхэм стал очень интересоваться «настоящими леди».

После нескольких минут растерянности Кэтрин уже отдавала приказания подобрать новые платья и капоры, накидки и домашние туфли, перчатки и зонтики, то есть все то, что в свое время помогла ей выбрать Лючия, сопровождая сестру по модным магазинам.

Бремени подумать о себе самой, заняться приобретением собственного хорошего гардероба у Лючии просто не было — она тянула на себе все хозяйство. Кроме отца, в их доме был еще один мужчина — кузен Доркас, поселившийся у них в качестве компаньона со дня смерти матери. Приступы артрита превратили его в калеку, и он никак не мог смириться с этим.

Через несколько дней после этого разговора, придя к завтраку, как обычно, позже всех, Кэтрин заявила:

— Вы знаете, что Ханна отказывается ехать со мной?

— Что значит отказывается? — уточнила Лючия.

— Ты когда-нибудь перестанешь меня переспрашивать? — резко оборвала ее Кэтрин. — Она говорит, что слишком стара и больше всего на свете боится морских путешествий.

— Но Ханна всегда сопровождала тебя, — заметила младшая сестра. — Почему же она отказывается на этот раз?

Честно говоря, Лючия догадывалась о причине, побудившей Ханну отказаться сопровождать Кэтрин. Да, сэр Джон Каннингхэм щедро платил слугам, его богатство позволяло ему делать это, но вот сама Кэтрин… Она была сурова, и слуги, особенно молодые, отчаянно ее боялись.

— Я думаю, что смогу уговорить Ханну, — продолжила Лючия.

— Ха! Попробуй, — сердито ответила Кэтрин. — Я требовала, кричала от ярости, я умоляла, обещала повысить ей жалованье, но она уперлась, как мул. Ханна не поедет. Если, конечно, не затащить ее на борт насильно.

— Тогда возьми с собой Розу, — мягко предложила Лючия.

— Роза глупа как пробка, — Кэтрин никак не могла остыть, — и, кроме того, не умеет шить.

— Эмили слишком молода. — Лючия продолжала перебирать кандидатуры служанок. — В крайнем случае я могу обратиться в контору по найму слуг. Может быть, там, на месте, найдется что-нибудь подходящее.