Спаси мою душу: откровения призрака

Сладкова Людмина

Молча, кивнула в ответ, потому, как мне было плевать, кто будет наблюдать за мной. Куда важнее, что увижу своих родителей. Спустя пять лет…Спустя годы боли и страданий. Я увижу их.

— В твоем распоряжении…По человеческим меркам, не более десяти минут.

Внутри все оборвалось. Так мало. До ужаса мало! Прикусила губу, чтобы не высказать вслух свои недовольства.

— Мне хватит и мгновения…

— По истечению времени, вернешься сюда. Ко мне. И я сопровожу тебя в Верхний Мир!

— Как прикажите.

«Шэннен» —

раздался в голове громкий оклик. Затаив дыхание, резко развернулась в сторону Дэна. Он по-прежнему, сидел в извечной позе горя, уронив голову на грудь. Отросшие пряди закрывали его глаза. Но, зубы были стиснуты. Губы плотно сжаты. Он столь сильно вцепился в резные боковины своего трона, что побледнели костяшки пальцев. Тяжелое дыханье мужчины совпадало с моим собственным пульсом.

«Только вернись», — мысленно прошептал мужчина, лаская своим голосом.

Нервно сглотнув, отвернулась. К этому времени, Михаил уже создал портал, и жестом пригласил проследовать внутрь. Собрав всю волю в кулак, сделала шаг в пустоту.

***

Сердце гулко билось в груди, уши заложило от шума собственного пульса. Я до последнего не решалась открыть глаза. Боялась, что не смогу сдержать данного обещания. Боялась разбередить еще не зажившие раны. Но, стоять посреди дома в видимой форме, зажмурившись, было глупо. Набрав воздух в легкие, распахнула веки. Это не тот дом, в котором я родилась и выросла. Больно осознавать. Они сидели за круглым обеденным столом, и ели, молча. Первым меня заметил отец. Выронил из рук нож и вилку. Как ошалелый вскочил на ноги, забыв отодвинуть стул. Он с грохотом приземлился на крашенный деревянный пол.

— Шэннен, — голос его дрожал, — Доченька?

Мама развернулась так быстро, как этого позволило инвалидное кресло.

Взглянув на меня, она в голос зарыдала, прикрыв рот рукой.

— Душа моя, — завывала Лора, — Где же ты была все это время?

Ее плач разрывал на части. Выворачивал наизнанку. Свои слезы, скатывающиеся по щекам, я уже не замечала. Меня трясло. Колотило.

Патрик упал на колени, пытаясь обхватить мои ноги.

— Прости меня, кровиночка моя, — его руки прошли сквозь воздух. Отец побледнел, недоуменно глядя мне в глаза, — Шэ…Шэннен?

Мама, в шоке, вскочила на ноги, даже не замечая, что идет. Идет сама!

Лора, так же, попыталась коснуться меня. Застилавшие глаза слезы, мешали четко разглядеть черты родного лица. Она ошарашено водила рукой, сотрясая один лишь воздух.

— Я — призрак, мама, — хрипло прошептала, глядя ей в глаза.

Убитая горем женщина, отрицательно покачала головой, отказываясь верить.

— Нет…

Отец схватил себя за волосы, и завыл, выбивая из меня остатки самоконтроля и разума. Началась самая настоящая истерика. Я ринулась к нему, рухнув на колени.

— Папочка!

— Прости меня. Прости. Я не успел. Не успел…

— Не успел что? — с ненавистью глядя на мужа, холодно отчеканила Лора, — Что ты не успел?

Отец молчал, не решаясь произнести ни слова.

— Как ты умерла, Шэннен? — спросила мама, — Ответь, детка. Это очень важно!

Отвела взгляд, и покосилась на Патрика. Он переживал не меньше, я это очень отчетливо видела.

— Это я…

— Меня сбила машина, — прервала готовое сорваться с губ отца признание, — На смерть. Перебегала дорогу в неположенном месте. Водитель испугался ответственности, и закопал мое тело в лесу. Не вини папу. Никто не виноват, кроме меня самой.

Лора, тяжело вздохнув, опустилась на колени, рядом с нами.

Она нежно гладила по лицу, по голове, по плечам. Ее совершенно не останавливал тот факт, что руки проходят сквозь мое тело.

— Доченька моя, — с тоской в глазах, она взирала на нас, с Патриком, — Любимая…Почему же ты так долго не приходила ко мне. К нам с папой. Мы так долго ждали тебя.

Я всерьез забеспокоилась за сохранность ее психики. Целостность рассудка.

— Я призрак…Я умерла!

— Нет, — Лора отрицательно покачала головой, смахивая слезы, — Нет! Ты жива! Ты всегда будешь жить в моем сердце. Не смей говорить, что тебя больше нет…Это не так.

До боли прикусила щеку изнутри, чтобы не завыть, как зверю. Михаил был прав. Принять материальную форму хотелось очень сильно. Нестерпимо сильно! Пытаясь взять себя в руки, вскочила на ноги. Заметалась по комнате.

— Почему вы не рассказали мне о Кэтрин, когда я была еще жива? — самый лучший вариант — отвлечься разговором, — Почему скрыли тот факт, что у меня есть сестра?

— Не знали, как открыть правду…Мы отвратительные родители…Кэти не хочет нас видеть, и это справедливо, учитывая, сколько боли мы ей причинили…

— С чего вы это взяли?

— Она не звонит, ни приезжает, — ответил вместо, вновь расплакавшейся жены Патрик, — Лишь изредка присылает электронные письма.

— Кэтрин вышла замуж, и ждет малыша. У нее все хорошо. Сейчас они с мужем находятся в Мексике, но думаю, скоро приедут.

— Слава богу, — поникла мама, — Хоть у нее все хорошо…

В этот момент я почувствовала сильнейший зов портала. Сердце защемило от тоски. Осознание, что никогда больше их не увижу, словно стальное жало, выжигало душу.

— Мое время подходит к концу, — в горле пересохло, говорить стало больно, — Больше мы не увидимся. Хочу сказать, что очень сильно люблю вас. Мамуля. Папочка. Простите за все. И прощаю. Будьте счастливы. Одарите Кэт тем теплом и заботой, которую она заслуживает. Моя сестренка выстрадала ее! И берегите себя. Ради меня, ради всего, через что прошли, рука об руку…

Зажмурила глаза, и перевела дыхание, не в силах продолжать.

— И ради всего святого, не забывайте меня…

— Я хочу жить, хотя бы в ваших сердцах.