Спасите меня, Кацураги-сан! Том 3
Шрифт:
— Миокардиодистрофия, — фыркнул Такеда. — Это ещё нужно доказать!
— Докажем, — уверил его я.
— Кацураги-сан, а что это такое? — испугался Мицузане.
— А это, Кишимото-сан, ещё один плод ваших нечеловеческих и абсолютно нездоровых тренировок. Из-за неконтролируемого роста мышечного волокна в миокарде в вашем сердце развился усиленный дефицит энергии. Клетки перестали нормально питаться, и это привело к расстройству обмена веществ в этом органе. Он начал постепенно терять свою функцию.
— Вы точно в этом уверены, Кацураги-сан?
— Мы сдадим с вами дополнительные анализы прямо сейчас, а после вы направитесь на обследования. По итогу вам будет необходимо посетить кардиолога. Если мой диагноз подтвердится, я прошу вас не беспокоиться, Кишимото-сан. Наши кардиологи найдут способ, как привести ваше сердце в порядок. Но на это может потребоваться много времени. Возможно, даже постоянный приём препаратов.
— А как же… Как же отёки?! — спросил он. — Они ведь не могут быть из-за сердца.
— Как раз из-за сердца они и появляются чаще всего, Кишимото-сан, — ответил я. — Сердце — это мотор. И если мотор не справляется со своей функцией, кровь начинает застаиваться там, откуда ей особенно тяжело подниматься — в ногах. Жидкость из крови пропотевает в окружающие ткани и развивается отёк.
— То есть — у меня кровь в ногах?! — испугался Кишимото.
— Кишимото-сан, успокойтесь, — поддержал его я. — Не кровь, только жидкость. Почти вся жидкость в нашем организме берётся из крови. О чём бы ни шла речь — слюна, моча, слизь. Всё, так или иначе, образуется из сосудистого русла.
— Вы лекцию ему решили прочитать, Кацураги-сан? — вмешался Такеда Дзюнпей. — С какой целью вы это делаете?
— Кишимото-сан имеет полное право знать, что происходит в его организме. Понимание болезни помогает с ней справиться, — сказал я.
— Что? Каким образом? — рассмеялся Такеда.
— Неизвестность страшнее понятных фактов. Это снижает воздействие стресса у пациентов, — объяснил я своё мнение. — А стресс, как известно, пагубно воздействует почти на все органы человеческого тела.
Такеда Дзюнпей замолчал. Он не проронил ни слова, пока я готовил направления для Кишимото. Пациенту нужно было ещё раз сдать кровь на показатели сердечного повреждения, сделать ЭКГ и УЗИ сердца. Всё это в нашей клинике делается достаточно быстро, поэтому результаты мы сможем увидеть уже через час.
Как только Кишимото Мицузане покинул кабинет, Такеда Дзюнпей, тяжело вздохнув, заговорил:
— Неплохо, Кацураги-сан, весьма неплохо. Вы прошли проверку.
— Вот только не надо начинать эту «песню», Такеда-сан, — перебил его я. — Это была не проверка. Вы поторопились ткнуть меня в ошибку, которую я на деле даже не допускал, и на эмоциях попросту не обратили внимания на другие показатели анализов. Прошу заметить, что в попытке принизить меня вы сами чуть не допустили врачебную ошибку.
Такеда Дзюнпей изменился в лице. Видимо, эта тема была для него очень болезненной, но я не собирался сковывать себя в словах. Раз он позволяет себе
— Кто вам рассказал об этом? — потребовал ответа он.
— О врачебной ошибке? — улыбнулся я. — Об этом все знают, Такеда-сан. Не знаю, в чём конкретно вы допустили промашку, но примите добрый совет от своего коллеги…
— Мне не нужны ваши советы, Кацураги-сан! — стиснув зубы, заявил он.
— Правда? А ведь, вспоминая ваши вчерашние слова, вы меня и позвали сюда — за советом. Поэтому всё же послушайте, — продолжил я. — Не нужно питать себя ненавистью и желанием мстить. Я понимаю, что ваши внутренние мотивы не делают из вас плохого врача, но… Пациенты ведь всё чувствуют. Не нужно показывать свой негатив.
— Вы слишком торопитесь, Кацураги-сан, — проигнорировал мой совет он. — Результаты новых обследований ещё не готовы. Вы можете ошибаться.
— Каждый может ошибаться. Примите это — и вам станет легче, — сказал я. — Это мой последний совет.
Я покинул кабинет Такеда Дзюнпея и направился к себе.
Мой коллега явно запутался в своих эмоциях. Знаю я таких, как он. Не смог простить себе свою же ошибку и теперь выплёскивает злобу на других. Вероятно, он даже сам не осознаёт этого. Не понимает, что причина его поведения — это вина. Понятия не имею, кому и как он навредил, будучи терапевтом десятого ранга, но искренне надеюсь, что когда-нибудь Такеда разберётся в своих чувствах.
Я вернулся к своему приёму, и как раз к его окончанию ко мне пришёл Мицузане с результатами всех назначенных мною обследований.
Моя теория подтвердилась. Острого повреждения в сердце, к счастью, выявлено не было, зато хронические изменения в миокарде были подтверждены. И в очередной раз Мицузане очень повезло.
Месяц назад, когда мы столкнулись с ним вне клиники, я вывихнул парню мизинец, из-за чего тот обратился в больницу — а после мы нашли нарушения работы его почек. Следуя моим рекомендациям, он стал более чутко прислушиваться к своему организму. И благодаря этому он обратился в клинику сразу же, как почувствовал изменения в своём состоянии.
Миокардиодистрофию обычно пропускают. Её не так-то просто обнаружить на ранних стадиях, да и сами пациенты могут игнорировать эти симптомы. Но Кишимото Мицузане попал к нам вовремя. Нарушения в его сердце не перешли на финальную стадию, а значит, заболевание ещё можно стабилизировать.
После окончания приёма мне позвонила заведующая регистратурой — Сакамото Фумико. После того как я смог трудоустроить её двоюродную сестру Рин, она начала делиться со мной любой полезной информацией.
— Кацураги-сан, не знаю, что случилось между вами, Такеда-сан и пациентом с фамилией Кишимото, но… — она замялась. — Такое случилось впервые. Кишимото-сан поставил доктору Такеда «ноль». А вам — максимальный балл. Это сильно повлияет на рейтинговую систему.