Спасите меня, Кацураги-сан!
Шрифт:
Дело не в самой поджелудочной. Проблема в чревном стволе — в сосуде, который сильно пережало. Причём пережат он, судя по всему, из-за аномалии развития. Удивительно, что на протяжении всей жизни сосуд не беспокоил Номура Коичи и решил показать себя именно сейчас.
— Одевайтесь, Номура-сан, — сказал я, улыбнувшись.
— Почему вы улыбаетесь, Кацураги-сан? — недоумевал пациент. — Вы что-то поняли?
— Да, я знаю, в чём ваша проблема, Номура-сан. Подождите здесь, я поговорю с вашим
— Нет, конечно, нет, Кацураги-сан! Я в этом деле ничего не смыслю. Поставьте Даруми в известность. Только прежде… — Номура Коичи замялся. — Скажите, Кацураги-сан, по-вашему мнению, меня возможно вылечить?
— Возможно, даже не сомневайтесь в этом. Это будет не просто, но наши врачи справятся, — уверил его я.
Я покинул кабинет и нашёл Номура Даруми в конце коридора. Старик сидел около куллера и осушал уже третий стакан холодной воды. Нервное перенапряжение и июльская жара совсем замучили старика.
— Ну что, Кацураги-сан? — холодно спросил он, будто и не надеялся услышать от меня вразумительный ответ. — Что скажете? Тоже пожмёте плечами?
— Кинкинг чревного ствола. Ишемический панкреатит, — коротко сказал я.
Номура медленно поднял на меня взгляд. Его нижняя губа затряслась.
— Боги… — вздохнул он. — Кацураги-сан, а ведь сосуды мы ещё не проверяли. Только уверенности в вашей правоте пока быть не может. Вы ведь не могли поставить этот диагноз после простого осмотра.
— Разумеется, не мог, — солгал я. — Но похожую клиническую картину я уже видел. Я сейчас же направлю вашего брата на УЗИ сосудов брюшной полости. Если диагноз подтвердится, его придётся положить в наше отделение сосудистой хирургии. Сами понимаете, расширить сосуд придётся оперативным лечением.
— Если вы действительно правы, Кацураги-сан… — задумался Номура. — Не будем торопить события. Посмотрим. Я не буду питать ложных надежд, но благодарю вас за попытку помочь.
— Это — не попытка, — поправил его я. — Вот увидите, вашего брата очень скоро поставят на ноги.
Сразу после этого разговора мы с Огавой подготовили направление, и Номура Коичи пошёл на дополнительное обследование.
К концу приёма со мной связался Цубаки Арата — сосудистый хирург, с которым мне уже довелось познакомиться на дежурстве.
— День добрый, Кацураги-сан! — поприветствовал меня он. — Ну и жемчужину вы мне подкинули! Предварительный диагноз, который вы поставили Номура Коичи, оказался верным. У него действительно кинкинг чревного ствола. Признавайтесь, у него уже было на руках обследование с этим диагнозом?
— Сомневаетесь, что я мог догадаться сам? — рассмеялся я. — Случайно вышло. Был уже на моей практике такой случай.
— Разумеется, Кацураги-сан, мы его уже оформляем. Будем лечить Номура Коичи совместно с отделением гастроэнтерологии. Давно я не встречал пациентов с таким стенозом сосуда.
— Рад, что подкинул вам достойную работёнку, Цубаки-сан, — сказал я. — Держите меня в курсе.
— Кацураги-сан! — позвала меня Огава, как только я закончил телефонный разговор. — Там… Там — за дверью!
— Что? — не понял я. — Огава-сан, что происходит?
— Там кто-то из верхних этажей, — прошептала она. — Молодой мужчина. Дождался окончания приёма, сказал, что хочет вас видеть.
— С чего вы взяли, что он с верхних этажей? — спросил я. — С чего бы кому-то из небожителей идти к врачу первого ранга?
— Понятия не имею, Кацураги-сан, спросите у него сами!
Я вышел из-за стола и открыл дверь. Прямо перед моим кабинетом сидел мужчина в строгом костюме. Он не был похож на простого офисного работника с первых этажей. И лицо его казалось мне знакомым…
Точно. Фурухата Кадзуя. Мужчина, у которого я нашёл рак лёгкого.
— Добрый день, Кацураги-сан, — слегка поклонился Фурухата. — Нам с вами нужно срочно переговорить. Я пришёл предупредить вас.
Глава 24
Фурухата Кадзуя — молодой мужчина чуть старше меня — вошёл в наш кабинет. Огава Хана без лишних разговоров оставила нас наедине.
В последнее время она понимает, что я хочу сказать даже до того, как я успеваю дать то или иное указание. Растёт на глазах.
— Как вы себя чувствуете, Фурухата-сан? — спросил я, когда мы сели друг напротив друга. — Так уж вышло, что мне известно, с каким вы диагнозом наблюдаетесь у наших онкологов.
— Не скромничайте, Кацураги-сан, — улыбнулся одним лишь уголком рта Фурухата Кадзуя. — Я знаю, что это вы поставили мне диагноз ещё до того, как устроились в эту клинику. Я вам очень благодарен. Чувствую я себя сносно, меня уже прооперировали. Сейчас у меня восстановительный период. Думаю, через несколько недель смогу вернуться к работе.
— Я очень рад за вас, Фурухата-сан, — улыбнулся я. — Опухоль обнаружили крайне вовремя. В вашей ситуации пара месяцев промедления могли всё изменить. Метастазы могли пойти в лимфатические узлы в любой момент. А дальше… Уже не предсказать.
— Знаю, Кацураги-сан. Торакальный хирург, который меня ведёт, сказал то же самое. Именно поэтому я здесь. Я хотел бы отплатить вам за помощь. Правда, плата — сомнительная. Я принёс дурные вести.
Даже гадать не стоило, мне было очевидно, о чём дальше пойдёт речь.