Спаситель Петрограда
Шрифт:
– Царевич Алексей, оказывается, не был убит.
– Что вы сказали?
– казалось, лидер монархов не расслышал.
– Царевич Алексей выжил и оставил потомство.
Зал сидел, затаив дыхание. Призоров от восторга грыз штатив - сенсации сыпались одна за другой, думские же оппоненты по мере поступления информации с подозрением озирались.
– И теперь я наконец могу объявить законного наследника престола отныне и навсегда - Ивана Филаретовича Васильчикова, который является правнуком царевича Алексея
Комарику так и не дали закончить речь. Зал взорвался овациями. Это не было рефлекторной реакцией публики на окончание выступления, ибо то, о чем сказал жандарм, ставило каждого перед непростой задачей: обманывали до сих пор, не обманут ли и теперь?
Но тот искренний испуг и удивление в глазах мальчика, его руки, прижимавшие к груди подарок, и самое главное - широкая ладонь недавнего "государя" на плече наследника, убеждали чуть ли не лучше аргументированной речи жандарма.
– Мальчик?
– Тульский в глубоком трансе подошел к наследнику и попросил подойти ближе.
– Ваня, ты и вправду - потомок Алексея?
– Не знаю...
– Ваня послушно высвободился из объятий отца и Юрана и подошел к лидеру "монархов".
– Но я тоже отвечу за все.
– Согласен.
– Тульский схватил его за горло и взвизгнул: - Никому не двигаться, я - наследник престола.
– Дядя, я тебя затопчу!
– Юрана едва удерживали Комарик с камергером. Инженер медленно двигался в сторону Тульского.
– Какой ты наследник, ты на себя посмотри, быдло.
– Молчать!
– Губы главного монархиста страны задрожали.
– Я наследник. Вы - младшая ветвь, щенки, ублюдки.
– Спокойно, Владимир Владимирович, мы слушаем.
– Комарик решил тянуть время. Похоже, Юран оказался прав - вот он, заказчик. А какой мотив - занять трон... Что там Исаев о дворцовых переворотах говорил?
– Мой дед - Владимир Ульянов, вам это ни о чем не говорит? Только не говорите, что он хотел ввергнуть страну в хаос, у него была особая миссия, с которой не справился его брат Александр - он должен был вернуть трон нам, потомкам Александра Первого. Я - праправнук Александра.
– Старца Федора Кузьмича?
– Да, он же государь Александр Первый Павлович. Он очень тяготился тем, что взошел на престол через кровь своего отца, и ушел от дел, став святым старцем. Но, пока он не попал в Пермскую губернию, откуда его сослали за бродяжничество в Томск, у него в Симбирске родился сын. Разумеется, незаконно, и его выдал за своего сына Николай Ульянов, верный царю Александру. Илья Николаевич родил троих сыновей, но лишь Владимиру удалось в какой-то мере вернуть престол... У него родился сын Владимир, потом я, и кровь Романовых во мне старше, чем в этом мальчишке, по закону престолонаследия...
– Ваш дед попрал все законы, велев расстрелять царскую семью, - сказал ротмистр.
– Не вам судить Романовых. Младшая линия была слаба, она захирела от родственных браков и отдала власть выскочке Столыпину. Мой отец тщетно пытался закончить дело моего деда, но, как сейчас оказалось, его просто обманывали. Что же, обман раскрыт, трон ждет законного наследника. Извини, мальчик, я верю, что ты не хотел занять мое место, но ты ничего не сможешь исправить, так что...
Тульский замолчал. Видит Бог, если бы не приступ ригидности, он смог бы сориентироваться в обстановке и подождать до лучших времен, и кто знает, может, наконец, кто-нибудь из потомков старца Федора Кузьмича и воцарился бы на российском престоле, но история, к счастью, не знает сослагательного наклонения.
Если говорить коротко, то в тот момент, когда Тульский собирался убить Ваню, снимавший эту безобразную сцену Саша Призоров, которого зачастую звали просто трупоедом, опустил на череп Владимира Владимировича свою видеокамеру.
– Обалдеть!
– присвистнул Юран, глядя на брызнувшую в разные стороны электронику и оптику.
– Георгиевский крест, - констатировал Комарик.
– Кстати, Юран, ты свободен.
– ... твою мать!
– Призоров совсем забыл, что последние десять минут снимал только на флэш-диск, не дублируя сигнал на электронную почту.
(Позднее, в интервью каналу Си-эн-эн Саша Призоров ответит на вопрос, почему он это сделал и почему потом ушел с репортерской работы.
– Я...
– Молчание.
– Словом...
– Молчание.
– Дурак не поймет, а умный не скажет.)
А Ваня жался к отцу. Слава Богу, пока можно было.
Пятнадцать лет спустя
– Ну ты, конь, готов?
– Полковник пихнул рыжего мужичину с залихватски подкрученными усами в плечо.
– Пора уже.
– Так точно, мелочь гнусная.
– Желтые прокуренные зубы старшины запаса Возницкого действительно походили на лошадиные. И ржал он по-конски.
– По-олк! К торжественному маршу в честь восшествия на трон его императорского величества Иоанна Седьмого товсь! Шаго-ом арш!
Цок-цок-цок. Справа - Александровская колонна, за ней - Лючия с жеребятами, слева - Зимний с Ваней на балконе, в центре - мечта Юрана Возницкого: пройти маршем по Дворцовой площади. Правда, не капитан, но зато полковника спокойно гнусом назвать может, и тот лишь посмеется.
А там, на балконе: спаситель Петрограда от яростного гада да здравствует Ваня Васильчиков.
– Здрав-жла-ваш-императ-велич.
Ура!