Спаситель
Шрифт:
Когда в груди Джона зародилась тревога, он окинул взглядом гостиную их убежища. По неясной причине он не хотел, чтобы это произошло с этим претрансом.
Забавно, как что–то общее может очень быстро породнить тебя с абсолютным незнакомцем.
– Ты боялся во время превращения? – спросил мальчик.
Джон кивнул. А потом указал на себя и поднял два пальца вверх.
– Ты справился. Стал большим и здоровым.
Когда Джон снова кивнул, мальчик вздохнул.
– Думаешь, они позволят человеческой женщине
Джон кивнул, хотя не знал, что будет дальше. Но, да ладно, Братство же даст мальчику передышку? Он был близок к превращению. Джон чувствовал это.
– Я просто... – Его глаза заблестели от слез. – Я просто очень долго был один, и мне очень страшно.
Джон указал на мальчика. Потом ткнул себя в центр груди. Затем поднял верхнюю губу и постучал пальцем по клыку. А затем провел ребром ладони по шее, будто перерезая себе горло.
– Ты тоже был один? В человеческом мире?
Джон мрачно кивнул.
– Правда? Я думал, что один такой. – Мальчик сделал глубокий вдох. – Понимать это – вроде как облегчение.
Когда Джон снова кивнул, мальчик повеселел.
– Бед обид, но лучше бы нас объединил выигрыш в лотерею.
Они рассмеялись, он вслух, Джон – беззвучно.
Но это не имело значения.
Делая ставку на иммунологию, Сара разыграла единственный имеющийся козырь. Инстинкты подсказывали, что ее время с этой группой на исходе. Они каким–то образом исчезнут с ее радара... но не в смысле жизни и смерти: она не чувствовала от них угрозу своему здоровью. Но эта секретная организация... он не знала какая... обладала ресурсами, талантами и умом, и не собиралась светиться.
Она подумала об охраннике в «БиоМеде». Крайтене. Она не могла объяснить, как солдату удалось контролировать их. И тот факт, что она многое не понимала, подстегивал ее интерес. В ней говорил ученый?
Или животная сущность?
Солдат с красно–черными волосами, стоявший в другой половине кухни, прислонившись к столешнице, смотрел на нее с таким интересом, которым никогда не удостаивались женщины вроде Сары. И нет, она считала себя привлекательной. Но судя по его чуть опущенным векам, неотрывному взгляду, эротическому напряжению в воздухе вокруг его огромного тела... нет, такое внимание чаще оказывали женщинам, выставлявшим свои достоинства напоказ и приглашавшим к сексу.
Тем временем она все еще выглядела как чушка в этом защитном костюме.
Если только у солдата не было фетиша на надувные шарики.
– Ты так и не представился, – выпалила она. Когда он помедлил с ответом, Сара улыбнулась. – Военная тайна, да?
– Это важно?
– Так люди начинают узнавать друг друга.
Внезапно его голос понизился на несколько тонов.
– А ты хочешь узнать меня?
Слова были простыми. Подтекст – нисколько.
Сара опустила взгляд на свои руки. Прошло так много времени.
– Прости, – выпалил он.
– Да, – сказала она, не поднимая глаз. – Я хочу узнать тебя.
Его запах стал насыщеннее, она впадала от него в наркотическую эйфорию, все тело стало невесомым.
– Сара.
Сделав глубокий вдох, она покачала головой.
– Я плоха в этом.
– В чем этом?
Она хотела сказать ему, что не была с мужчиной после смерти Герри, но не хотела заострять внимание. Ведь люди должны двигаться вперед, разве нет? И с его смерти прошло два года. Два года... которым предшествовало много одиноких ночей.
И забавно, что посреди этой драмы, этого шторма невообразимых и беспрецедентных масштабов, ей захотелось вырваться из оков всего: ее размеренной жизни, беспросветного горя, ощущения, что она лишилась будущего потому, что все пошло не так, как она рассчитывала.
Герри умер. Она одинока. С работой все кончено, скорее всего... потому что она совершила проникновение на закрытую территорию в своей лаборатории, похитили пациента–узника и смылась вместе с толпой совсем не стандартных военных, у которых была в распоряжении своя медицинская команда.
«Смылась»? Она вообще правильно выразилась? Это слово не из ее лексикона.
Потому что, алло, самое серьезное нарушение закона в ее жизни – парковка вблизи пожарного гидранта.
Сара потерла саднящие виски. Черт, может на ее влечение к незнакомцу влияет бардак в голове? Он представляет собой незнакомый объект для выброса эмоций, которые она уже не могла держать в себе...
Услышав скрип пословиц, Сара подняла взгляд.
Солдат стоял перед ней, этот невероятно высокий мужчина с глазами персикового цвета и телом...
Так, ладно. Его тело также возбуждало ее. Он бы шикарно выглядел, лежа на простынях, выставив напоказ горы мускул и свой... жезл любви... возбужденный и...
Жезл любви? Что только что сморозил ее мозг?
И, прошу, Господи, хоть бы она не сказала это вслух.
– Сара...
Он произнёс ее имя с лаской, которая фактически ощущалась в воздухе. И когда она скользнула взглядом по его груди и ниже, к бёдрам, стало очевидно, что он был готов воплотить в реальность сексуальное напряжение между ними.
Он был полностью возбужденным. И даже не стеснялся этого.
– Да, – выдохнула она.
И сказав это, она понимала, что отвечала на вопрос, который транслировала его эрекция: она не знала когда и где, но они с этим незнакомцем уйдут в горизонтальную плоскость.
Доктор вошла в кухню.
– Итак. Мы возьмем тебя с собой. Сделаем это.
Да, подумала Сара, поднимаясь из–за стола. Это вопрос времени.
Глава 26