Спасительная сила чувств

Шоу Шантель

Алекосу нравилось жить в столице Англии, хотя он не очень любил промозглые зимние дни. После смерти отца родственники Алекоса и члены совета директоров ожидали, что он вернется в Грецию и будет управлять корпорацией, находясь в Афинах, как и его отец, Костас Гионакис, а до того его дед, основатель компании.

Когда Алекос переносил главный офис компании в Лондон, он руководствовался главным образом деловыми соображениями. Этот город находился ближе к Флориде и Багамам, с их растущим списком клиентов компании. К тому же в Лондоне было больше возможностей, как развлечь заказчиков, сплошь миллионеров и миллиардеров, готовых потратить огромные суммы на яхты класса люкс, главный символ высокого статуса.

Алекос

стиснул челюсти. Кресло директора компании по праву принадлежало Димитрию. Но его брат погиб двадцать лет назад в результате несчастного случая.

Алекосу тогда исполнилось четырнадцать лет. Он был самым младшим в семье после Димитрия, старше его на шесть лет, и трех сестер. Алекос боготворил своего брата. Все любили наследника империи Гионакисов, красивого, подтянутого и умного юношу, которого с детства готовили к управлению семейным бизнесом. Алекос считался запасным вариантом, если вдруг с Димитрием случится что-нибудь немыслимое.

И это немыслимое в самом деле случилось. Димитрий погиб, и Алекос вдруг стал будущим компании Гионакисов, факт, который отец никогда не давал ему забыть.

Он сомневался, что отец верил в его способности. Для него Алекос всегда находился на втором, после Димитрия, месте. Да и некоторые из совета директоров относились к нему с недоверием, потому что осуждали его разгульный образ жизни.

Но он всем докажет, чего стоит. За те два года, что Алекос стоял у руля компании, их прибыль возросла и они ожидали выхода на новые рынки по всему миру. Кто его знает, может, теперь его отец гордился бы им. Что Алекос знал наверняка, так это то, что он не будет забивать себе голову глупыми мыслями только потому, что его личная помощница вдруг стала такой соблазнительной, чем привела его в полное замешательство.

Алекос отвернулся от окна и с головой ушел в работу. Он унаследовал компанию по ошибке, и его долг перед Димитрием – сделать так, чтобы «Корпорация Гионакис» процветала, как было при жизни отца и как могло быть, в чем Алекс никогда не сомневался, под чутким руководством его брата.

Сара не стала обращать внимание на чувство вины, возникшее, когда она прошла мимо своего заваленного бумагами стола и направилась в туалет. Висевшее над раковиной зеркало подтвердило ее страхи. Раскрасневшиеся щеки и увеличенные зрачки выдавали с головой влечение, которое она испытывала к Алекосу и с которым никак не могла справиться.

Ей казалось, что она сдерживала дыхание все время, пока находилась в его кабинете. Как так получилось, что ей удавалось скрывать свои чувства на протяжении двух лет, но стоило ей встретиться с ним сегодня после того, как она не видела его месяц, как ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди?

Хотя оно и так всегда выпрыгивало, стоило Алекосу появиться где-нибудь поблизости, но Сара научилась скрывать волнение за отстраненной улыбкой, прекрасно понимая, что, потеряй она самообладание, потеряет и работу. Когда Гионакис повысил ее до должности своей личной помощницы, предпочтя ее нескольким не менее квалифицированным кандидаткам, он прямо заявил ей, что никогда не смешивает работу и личную жизнь, поэтому не собирается спать с ней. Его высокомерие задело Сару, и она чуть не сказала ему, что не намерена повторять ошибки своей матери, которая закрутила роман со своим боссом.

Благодаря своему повышению она впервые в жизни почувствовала, что ее мать, Джоан Лавджой, довольна ею. Сара считала, что матери совсем не подходила ее фамилия, потому что та не видела в жизни ни любви, ни радости.

Ей хотелось узнать, любила ли мать того мужчину, который бросил ее после того, как она забеременела. Но Джоан отказалась называть его имя и только намекнула, что он какое-то время преподавал в Оксфорде, и пожалела, что Сара не унаследовала его блестящий интеллект.

Чуть

ли не всю свою жизнь Сара сравнивала себя с этим безымянным и безликим мужчиной, который помог ей появиться на свет и с которым она никогда не встречалась. До недавнего времени. Полтора месяца назад она узнала, что свои зеленые глаза унаследовала от него. Оказалось, что ее отцом был известный политик Лайонел Кинсли. Сара была потрясена, когда он позвонил ей и заявил, что она может быть его дочерью. Она согласилась пройти ДНК-тест, чтобы убедиться, так ли это на самом деле. Но еще до получения результатов Сара знала, что они покажут. Когда она стояла перед зеркалом, оттуда на нее смотрели глаза отца.

Впервые в жизни она почувствовала себя целостной личностью, и многие вещи вдруг приобрели смысл, как, например, ее любовь к живописи, которая постоянно подавлялась ее матерью. Та настаивала, чтобы Сара не забивала себе голову глупостями и сосредоточилась на точных науках.

Лайонел был вдовцом и отцом двоих взрослых детей. Ее сводных брата и сестры! Сара испытывала восторг и в то же время беспокойство при мысли о встрече с ними. Она конечно же с пониманием отнеслась к словам Лайонела, который сказал, что его дети могут огорчиться из-за того, что у него есть внебрачная дочь, и решила набраться терпения и ждать, когда он открыто признает, что она его ребенок. И наконец, Лайонел решился и пригласил ее к себе домой на выходные, чтобы представить Фредди и Шарлотте Кинсли.

Сара видела их фотографии и обнаружила поразительное внешнее сходство со своими братом и сестрой. Но она расстроилась из-за того, что на фоне стильно одетой Шарлотты выглядела ужасно безвкусной. Деловые костюмы, которые она надевала на работу, говорили о важности ее роли в качестве личной помощницы босса. Ведь если бы Алекос хотел заполучить декоративную Барби, он никогда не сделал бы выбор в ее пользу.

Новая одежда, которую Сара купила во время отпуска, не делала ее похожей на разряженную фифу. И юбка, и блузка идеально подходили для работы в офисе. Поход по шикарным бутикам на Французской Ривьере, где у ее отца была своя вилла, стал для нее настоящим открытием. Вспоминая фотографии сводной сестры, Сара старалась выбирать яркие летние наряды. Она много плавала и занималась теннисом, поэтому похудела на один размер и могла, к своему огромному удовольствию, покупать себе юбки и платья, которые подчеркивали ее ставшую более изящной фигуру.

Сара посмотрела в зеркало на свои распущенные волосы. Она чувствовала себя женственной и, так и быть… сексуально привлекательной.

Встреча с отцом подарила ей чувство уверенности, и ей больше не хотелось отсиживаться в тени. Отправляясь на работу этим утром, Сара думала о том, заметит ли Алекос, как она изменилась.

Она посмотрела на свое раскрасневшееся лицо и скорчила рожицу. Если честно, она надеялась, что он заметит ее и больше не будет относиться к ней как к предмету офисной мебели: функциональному, необходимому, но абсолютно неинтересному.

Что ж, она добилась желаемого. Алекос был просто потрясен. А потом он внимательно изучал Сару, и ее бросило в жар, когда его взгляд задержался на ее груди. Сара засмущалась, думая о том, что Алекос мог заметить, как набухли ее соски, явный признак того, что она испытывала непреодолимое влечение к этому мужчине.

Решение оживить свой внешний вид вдруг показалось плохой идеей. Когда Сара пряталась за своими ничем не примечательными костюмами, она не боялась, что Алекос может заметить, как она поглядывает на него по сто раз на дню. Сара вспомнила, как блеснули его глаза, когда он рассматривал ее, и ей захотелось помчаться домой и надеть свой старый костюм темно-синего цвета. Но, вернувшись домой, она обнаружила, что все ее вещи стали велики ей, поэтому она упаковала их и отправила в одну из благотворительных организаций.