Спасительный 1937-й. Как закалялся СССР
Шрифт:
С началом операции в ранее неблагополучных районах «повысилась производительность труда, резко сократились невыходы на работу, прогулы и т. п.». Однако наряду с этим со стороны кулаков разрасталась и антисоветская агитация. Среди распространяемых слухов превалировали разговоры «о близости войны Советского Союза с капиталистическими странами и неизбежности гибели Советской власти»:
«Западноевропейские страны уже начали войну с Советским Союзом. Я со дня на день ожидаю смертной минуты для Соввласти… Соввласть, учитывая свою слабость, проводит групповые аресты, чтобы обеспечить тыл на время войны» (Бывший кулак аула Кызыл-Октябрь Карачаевской АО). «Настал 20-й год, берут всех, больше невиновных… но власть не удержат. Пусть едят — наедятся, скоро будут расплачиваться — война
Еще одной версией стало распространение слухов о том, что аресты проводятся в целях обеспечения рабсилой строительства новых каналов, взамен освобожденных после строительства канала Москва — Волга. Казак из станицы Кисловодской рассуждал: «Наверное, надо опять канал какой-либо строить, люди нужны, так как с канала Москва — Волга много людей освободили. Решили брать нашего брата…». Колхозник, бывший кулак из Черкесии, утверждал: «Центральная власть в связи с освобождением со строительства Московского канала арестованных разослала план НКВД об аресте 100 тыс. чел. взамен освобожденных».
Но были и иные варианты оценки происходящего. Бывший кулак из Моздокского района пояснял: «Подготавливаются к выборам, боятся, чтобы кулаков в Советы не избрали и чтобы не избрали бывших осужденных, поэтому и арестовывают их на время выборов». [74] Любопытно, что подобные версии причин чистки совпадают с объяснениями в публикациях антисталинистов, и, приведя эту деревенскую «аналитику», Буллах просил лишь «об увеличении лимита 1 категории».
Среди многих сообщений заслуживает внимания информация, направленная Ежову начальником УНКВД по Московской области С.Ф. Реденсом: «На 15 августа арестовано по г. Москве и области –3668 чел. Из этого количества… кулацкого и прочего контрреволюционного элемента 1397 и уголовного 2271 чел. Из числа 1397 арестованных… 1017 чел. кулаки, отбывавшие наказание в лагерях, вернувшиеся оттуда и проводившие активную контрреволюционную деятельность на селе и предприятиях, и 380 — бывшие белые офицеры, бывшие помещики, бывшие чины полиции и т. д. На тройке рассмотрено дел 336 на 430 чел., осуждено по 1 категории 405 чел. и по 2 категории 25 чел.».
74
Трагедия советской деревни. Т. 5. Кн. 1. С. 340–344.
Указав, что в процессе следствия было вскрыто 3 контрреволюционные организации в Туле и Коломне «и 57 вредительских, повстанческих и диверсионных на предприятиях и на селе», Реденс пояснял: «По Тульскому району арестовано 95 чел. контрреволюционного и кулацкого элемента. В Криволучинском, Рудневском, Елькинском и Тишкинском сельсоветах ликвидируется… организация, состоящая из ранее репрессированных кулаков и участников кулацких восстаний. Всего по делу проходит 50 чел., арестовано из них 30 чел.». Организацию возглавлял недавно прибывший из Дальневосточного края «поп Щегорин», который, по материалам, полученным из ДВК, «занимался шпионской деятельностью в пользу Японии» и «несколько раз переходил государственную границу». В состав руководящей группы входили: бежавший на Дальний Восток бывший помещик Пальцев, который «снабжает кулаков — участников организации деньгами; Козлов — бывший офицер, крупный подрядчик и кулак, и участник банды Ерганов».
Реденс сообщал: «Кулацкая группа» из 3 человек была ликвидирована «на заводе № 8 им. Калинина». Руководивший ею Гришин показал, что, работая шофером, он и его сообщники «при перевозке орудий с полигона после испытаний» снимали или «портили важные детали», а в июне с.г. пытался вызвать аварию и взрыв на заводе… В Мытищинском районе арестовано 35 чел… Ранее «судимый и в 1935 году вернувшийся из лагеря кулак Кашицин показал, что в созданную им повстанческую группу он вербовал «судившихся за контрреволюционную деятельность кулаков и бывших участников восстаний»…
Организация в 25 чел. была раскрыта в Коломенском районе на Шуровском известковом заводе. Во главе ее стояли бывший торговец, бывший член
Вторая часть доклада начальника УНКВД по Московской области содержала информацию о политических настроениях населения в связи «с изъятием кулацких элементов и уголовников». Материалы, поступившие из Тулы, Рязани, Кунцева, Ногинска, Мытищ и других районов, свидетельствовали, что колхозники и рабочие одобряли проводимую акцию. Причем аресты в селах не носили какого-либо массового характера. Так, в колхозе деревни Черкизово было арестовано лишь пятеро членов семей Леонтьевых и Щелкалина. При обсуждении этого факта с односельчанами колхозник Головкин заявил: «Давно пора очистить нашу деревню от паразитов, которые мешали нам работать. Теперь хоть мы спокойнее можем работать и не будем бояться пожаров или другой пакости от этих людей». В колхозе Раймедведково арестовали лишь семью кулаков Савиных из трех человек, по поводу чего бригадир Харитонов говорил: «Савины работали в колхозе и нам вредили, старались развалить колхоз…». А его собеседник Жубрин подчеркнул, что «НКВД арестовал наших врагов, с которыми мы ничего сделать не могли, они нам просто мешали в работе и угрожали расправой над нами».
Были и более категоричные мнения. Колхозник деревни Канищево Дмитриев говорил: «Этих воров не исправишь, их надо просто уничтожать». То же отмечал и колхозник д. Недостоево Крысанов: «У нас в деревне есть совершенно неисправимые воры, как Александров, братья Захаровы, Мишин и др. Эти люди не могут жить, не совершая преступления. Их необходимо все время держать в тюрьме или уничтожать».
Подобные оценки звучали и в рабочей среде. Рабочий завода № 175 г. Тулы Абакумов говорил: «Хорошо, что взялись опять за кулаков и чуждый элемент, а то они нам только вредят и пользы от них мало». Рабочий (завода № 176 в г. Туле) Тишин заявил в группе рабочих: «Правильно Советская власть делает, что собирает кулаков и разный прочий элемент… Вот у нас арестовали кулака Бирюкова, он был первый дезорганизатор производства и лодырь большой, и немало еще таких осталось скрытых элементов».
Эти бесхитростные фразы были произнесены не для пера собкора газеты и не перед глазком телекамеры, они отражали мнение «трудяг» — колхозников и рабочих. Но для поступавших с мест просьб об увеличении лимитов существовали более серьезные причины, чем одобрение операции общественностью. 15 августа начальник УНКВД по Омской области Г.Ф. Горбач сообщал Ежову: «По состоянию на 13 августа по Омской области первой категории арестовано 5444 человека, изъято оружия 1000 экземпляров. Прошу… увеличения лимита первой категории до 8 тысяч человек». [75]
75
Расстрел по 1-й категории // Известия. 3 апреля, 1996 г.
Не будем преувеличивать, утверждая, будто бы наличие у кулаков Сибири тысячи единиц сохраненного оружия могло обеспечить успех кулацкой контрреволюции, но то, что они ждали возможности, чтобы покончить с советской властью, — несомненно. Особенно остро это проявлялось на Северном Кавказе. Сообщая Ежову о ходе операции по состоянию на 15 августа, начальник УНКВД Орджоникидзевского края П.Ф. Буллах указывал: «Для исчерпания лимита в 1 тыс. чел. по 1 категории… осталось пропустить через тройку… 412 чел. Совершенно очевидно, что существующий лимит не обеспечит успешное выполнение задач, поставленных Вашим приказом… нуждается в значительном увеличении».