Спасти берёзу, обрести любовь
Шрифт:
– Бутылку на берёзе.
– Ответила я, вздохнув.
Ох уж эта бутылка и эта берёза!
– Вон ту?
– спросила девочка, указывая куда-то в сторону трёх берёз.
Я присмотрелась, но ничего не заметила.
Лёша догадался присесть и посмотреть на уровне взгляда Юли.
– Точно, её и ищем!
– улыбнулся он моей сестре, поднимаясь на ноги.
– Молодец! Пойдёмте?
Это уже, видимо, он ко мне обратился.
Я помотала головой:
– На крыльце замазку надо взять.
– Садовый вар?
– уточнил парень.
–
Никогда не увлекалась всякими садоводческими хитростями. И берёзовый сок мне всегда было проще купить в магазине, если очень захочется, а не собирать из дерева.
Помню, в детстве пили в деревне свежесобранный, но тогда сбором занималась не я. Сок был холодный, свежий и сладковатый. Такой, что, казалось, с ним в нас вливались живительные силы самого дерева. Из магазина - не то, конечно, но и мучиться со сбором не по мне.
Мы направлялись к вагончику. Вообще, это была обыкновенная бытовка и с вагоном поезда не имела ничего общего, но всё равно мы именовали его её именно вагончиком.
В деревне, куда мы никак не могли добраться, бытовками служили настоящие вагоны - ржавые, старые, с колёсами, наполовину вросшими в землю. От их вида было всегда легко представлять, что я попала в постапокалипсис, где люди вынуждены обитать в вагонах, которые больше не используются по назначению.
Я так ушла в свои мысли, глядя на тётину бытовку, что не обратила внимание на затянувшееся молчание. Юля вновь вела себя тихо, и от этого думалось очень хорошо, а мысли уносили в какие-то дали.
– Наташа вам кто?
– поинтересовался Лёша, видимо, ради поддержания разговора.
– Тётя, - ответила я и добавила.
– Меня можно на ты.
– И меня, - ответил парень.
Разговор не клеился.
Со мной так бывало: не потому хочется молчать, что человек не симпатичен, а потому что просто настроение такое. Сегодня выдался сложный день. И самое главное, что он ещё не завершён!
Наш спутник был более беззаботен, но тоже предпочёл молчать. Видимо, решил не навязываться - так часто бывает, когда знакомишься с кем-то. Вроде и общение хочется продолжить, но вроде и нет желания казаться навязчивой.
На крыльце я взяла оставленный пакет со странной субстанцией, которая показалась мне твёрже, чем должна быть замазка. Но более похожего ничего не было, и потому я взяла её, и мы направились к берёзе.
Парень искоса поглядывал на меня, когда я должна была не замечать этого, но я замечала, и улыбка непроизвольно появлялась на моём лице. Наверно, даже хорошо, что нет глупых разговоров... И что он не расспрашивает меня обо мне и о моей семье.
Только вдруг взгрустнулось: что, если он решил, будто Юля - моя дочь, и у меня вообще уже есть семья? Он достаточно вежлив, чтобы это стало препятствием для продолжения знакомства...
Этого моя мама, потешающаяся над моими незадачливыми ухажёрами, не учитывала: то, что семейный статус отпугивает - это сила, а не слабость. Это разумные границы, которые парень может решить не переходить, если едва знаком со мной...
К счастью, на мне не имелось колец в принципе, так что никак нельзя было посчитать меня замужней.
Я глянула на Лёшу, мысленно прикидывая, а стоит ли вообще намекать на то, что я свободна и одинока? Может, это не имеет значения? Может, он не мой человек и мне стоит доразобраться с берёзой и уехать отсюда? Ведь мы наверняка ещё пересечёмся, раз он сосед тёти Наташи...
В этот момент впервые мне на выручку пришла Юля. Пришла на редкость профессионально и тонко: так, как я от неё не ожидала.
– Смотри, Оль, ветреница, мамина любимая!
– воскликнула она, указывая на нежные белые цветочки, что виднелись среди зелени.
Я посмотрела на сестру с удивлением, даже позабыв проследить за реакцией парня. Но, когда опомнилась, решила не портить начатое благое дело: пусть уж знает правда. Да, хотелось бы подождать и проверить: спросит ли он про меня у тёти и что станет делать, если узнает, что я свободна, но... умом я понимала, что ничего подобного не будет. И я, и он молоды, в нашем возрасте знакомишься часто и с самыми разнообразными людьми. Это прекрасно, но это и опасно: можно невзначай пропустить важного человека, того, с кем могло бы быть совместное будущее.
Так что я понимала: лучше всё делать сразу. Зато хоть будет ясно, интересна я ему или нет. Он мне - вроде бы интересен...
– Да, в этом году мама на ветреницу не полюбуется, - хмыкнула я и, обратившись к парню, добавила: - Родители на Кипр умотали - юбилей свадьбы у них. А мы до бабушки доехать никак не можем...
Лёша улыбнулся, но по его улыбке было сложно что-то понять, поскольку он вообще производил впечатление доброжелательного человека. Может, он радовался новой информации, а может, просто был в хорошем настроении.
– Юбилей свадьбы - это серьёзно, - сказал он с неким уважением.
– А ветреница каждую весну цветёт... Кстати, я думал, Юля - твоя дочь... Так, кажется, было в посте?
– и он лукаво прищурился.
Я смущённо потупила взгляд, признаваясь:
– Ну да, так было... Я решила, что так жалобней... Ну, и обезопасит от желающих помочь ради знакомства...
– Хитро.
– Одобрил Лёша.
Мы уже вышли на тропинку, что как раз и вела к нужной берёзе.
Совсем немного, и приключение завершится!
Снять бутылку, замазать ранку - и всё!
Даже немного грустно, если и правда на этом всё... Раньше мне казалось, что "всё" будет из-за Юли, но теперь - просто потому, что парень лишь помогал мне, и в его планы не входило общаться со мной и дальше.
Разговор про родителей он не то не успел поддержать, не то не пожелал. Так или иначе, мы быстро оказались у берёзы, и Лёша легко развязал верёвку, что удерживала бутылку на стволе.
Я развернула пакет с замазкой, которая в тепле моих рук стала мягче, и теперь не осталось сомнений, что я смогу ей замазать порезы на коре берёзы, из которых сочился сок.