Спасти злодея в царстве бессмертных
Шрифт:
Надеюсь, я смогу получить ответы.
— Да заходи уже, хватит притворяться бамбуковой палкой, — сказала своему ученику, который слишком уж очевидно за мной следил.
— Ой! — подросток с неожиданности свалился с летающего артефакта, на который он встал, чтобы смотреть в окно.
— Неужели ты думал, что я тебя не замечу? — оперлась на оконную раму, чтобы посмотреть, как А-Лун потирал копчик, на который упал.
— Нет, конечно. Но я не думал, что вы меня раскроете, — Лунсян встал и смущенно отвёл глаза, прячась в рукавах своего
Стоило только моей бедной булочке с корицей привыкнуть к секте и поверить, что его учитель не избавится от него ни при каких условиях, как он начал за мной следить. В любую свободную минуту ходил за мной хвостиком, прятался по кустам и смотрел, чем же я таким занимаюсь.
Этим он мне до жути напоминал У Цзинхуя.
— Ты ведь мог не только смотреть… Я никогда не была против, — рассеянно проговорила в пустоту сзади меня.
— Тогда… я посижу с вами, — ответил ученик, опасливо входя в Зал Предков.
Я вновь села на пол и продолжила пить чай.
А-Лун неуверенно прошёлся по залу, боясь к чему-то прикоснуться. Осмотрелся и заметил именную табличку над моей головой.
— У Цзинхуй? — его змеиные глаза резко сузились, черты лица заострились. Руки сжались в кулаки, и моя всегда милая булочка с корицей приняла угрожающую позу. — Это из-за него меня все называют Сяо Цзинхуем?! Кто это? Кем он для вас был?
Я аж поперхнулась чаем. — Кха-кха!
Это уже что-то новенькое.
— А кто говоришь эти «все»? Помнишь по именам? — откашлявшись, достала чёрный свиток и приготовилась вписывать туда будущих коротышек. Сколько раз я говорила не называть его так.
Ну и что, что он почти как две капли воды похож на У Цзинхуя по внешности и постоянно за мной наблюдает… У Лунсян это У Лунсян. И отношение к нему должно быть как к отдельной личности.
Не то чтобы у меня, как и у остальных, не закрадывалась мысль «А вдруг?»… Но, в отличие от других, я точно знала, что это невозможно. После того, как душа растворяется в мире, она уже не может переродиться.
У Небес свои законы, которые даже У Цзинхуй не смог бы обойти.
— Все. Все члены секты, учитель. Все до одного, — сказал со стиснутыми от злости зубами А-Лун.
— Вот как? — зловеще улыбнулась, закрывая свиток. — Не волнуйся, больше не будут… Садись сюда, злющий ты мой дракон, — похлопала рядом с собой. — Расскажу тебе о нём.
После моих слов красивый юноша моргнул, еще раз моргнул и… пришёл в себя.
— Простите меня, учитель… Не знаю, что на меня нашло, — неловко замахал руками, вновь становясь моей милой булочкой с корицей, будто всё, что только что произошло, мне лишь привиделось.
— Всё в порядке. Представляю, как тебя это задевало всё это время. Если бы так обращались со мной, я бы тоже была очень зла, — погладила его по понурой голове, когда он сел рядом. — В
— Хорошо, учитель… Простите, — еще раз извинился, обнимая колени руками и пряча в них лицо.
Мы немного помолчали, пока я собиралась с мыслями.
— У Цзинхуй был хорошим человеком, который стал самым ужасным злодеем тысячелетия ради того, чтобы сделать этот грязный мир чище.
Юноша замер и очень заинтересованно поднял на меня глаза.
— Спасал невинных и карал грешников. Он защитил бесчисленное множество добрых существ, но и убил не меньше. Освобождал рабов, но избавлялся от работорговцев. Помогал жертвам насилия, но уничтожал насильников…
А-Лун даже рот открыл от удивления.
— Он возглавил Эпоху Передела Мира. За пятьсот лет сделал этот мир местом, в котором даже можно жить и не бояться получить нож в спину, — хмыкнула, вспоминая эти времена. — Жаль только, что после его смерти всё вернулось на круги своя.
Грустно отпила чай, смотря на небо, которое угадывалось в окне.
— Как он умер? — тихо спросил А-Лун.
— Нашёлся какой-то «Великий Герой», который посчитал своим долгом свергнуть У Цзинхуя, обзывая его правление «жестокой тиранией и мировым господством». Ха!
— … А кем он был для вас?.. Что вы даже храните у себя его табличку, — его голос звучал хрипло.
— Никем, — снова отпила чаю. — Он мог бы быть для меня всем, но выбрал просто смотреть издалека. Поэтому до самой смерти остался для меня никем. Мы не были знакомыми, друзьями, любовниками, и тем более партнёрами Дао. Мы были просто никем, А-Лун.
— А табличку я храню у себя, потому что больше некому. Все его близкие и подчинённые мертвы, — мне в чашку неожиданно упала муха, заставляя меня сморщиться… и прийти в себя после ностальгии.
Недовольно отложила осквернённую чашку. Выловила духовной силой из чая мерзопакостное, но достойное жизни живое существо и встала на ноги. — Ладно. Хватит о нём. Он всё равно уже мёртв, а душа уничтожена без возможности перерождения. Пошли.
Мой ученик попытался встать, оперевшись на стенд, но случайно зацепил лежащий на нём свиток, который будто специально прокатился к его ногам. Свиток, в котором описан Путь Очищающего Уничтожения и все его техники, услужливо развернулся перед А-Луном и даже приветливо засветился.
— … — я просто онемела.
— … — Лунсян, как заворожённый, присел перед совершенно белым листом бумаги, схватив его в руки и читая как одержимый.
— Ну уж нет, — я оперативно села на корточки, чтобы забрать из рук своего единственного и горячо леемого ученика этот путь серийного маньяка с претензией на властного пластилина.
Но подросток вцепился в это оружие массового поражения, как в первый купленный ему бульон. Во взгляде читалась та самая маниакальная одержимость, свойственная У Цзинхую.