Спасу тебя навсегда
Шрифт:
Наконец-то протиснулись в большое помещение, в центре, которого горел костер, а вокруг сидели молодые ребята, они смеялись, бранились матом, что-то пили и курили. Пять человек. Направилась прям к ним.
— Ребята, здравствуйте, — тихо подошла, но меня заметили ещё до того, как приблизилась к ним. Все, как по команде оборачиваются, пялясь на меня.
— Опа, опа, опа-па! А что это у нас тут за киса такая красивенькая одна бродит, — молодые люди начали свистеть, кричать, издавать неприятные звуки. Соскочили со своих мест и в миг обступили меня со всех сторон, заключая в плотное кольцо.
— Я ищу своего брата,
— Кто сказал? — напряжённо спросил один из парней, затягиваясь сигаретой и выпуская клубни дыма, прям мне в лицо. Всем им было не больше семнадцати лет, по моим меркам, а может и меньше. Я закашлялась. Никогда не курила, даже не пробовала. Запах сигарет не люблю. Вова курит, но не часто и делает это всегда на балконе.
— Кхе, кхе. Девочка знакомая, — прощебетала. Ох, не по нраву пришлись мне эти ребята, они хоть и по возрасту дети, но вели себя, как отвязные дворовые хулиганы.
— А чё с собой не взяла? — не стала отвечать на глупые вопросы и уходить в ненужную беседу.
— Посмотрите, пожалуйста, фотографию. Может вы его здесь видели?
— А чё не посмотреть. Давай сюда свою фотку, — со мной общался только один подросток, остальные только поддакивали и смеялись, над его не смешными шутками. — А свои фоточки покажешь, интимные. Нам интереснее было бы их посмотреть, ммм, — достала из сумки фото и протянула парню.
— Вот. Сейчас он на два года старше, но изменился не сильно, — парень выхватил снимок, начал крутить в руках, показывать остальным. Переглядываются с ними.
— Конечно видели и не раз. Это ж Макс. Он и сейчас здесь, — заулыбался. — Повезло тебе, найдёшь сегодня своего братана.
— Правда, а где он? Вы можете его позвать, — сердце затрепетало от радости, неужели сегодня его увижу. Может я зря на ребят плохо подумала. Они хорошие, просто жизнь у них такая... дети улицы. Таких пожалеть надо. Полиция два месяца ничего не могла сделать, а я с первого раза его разыскала.
— Позвать нет, — качает головой. — Не услышит, это в другом здании. Можем проводить, — согласно кивнула. — Ну, тогда погнали.
Мы вышли из здания, прошли по улице. Здесь идти было проще, кое-где уцелела плитка, которой была выложена территория завода. Подошли к другой постройке менее разрушенной. Зашли в двери, начали подниматься по лестнице. Я шла за главарём, так про себя назвала парня, который со мной общался. За мной шли остальные четыре человека. Всю дорогу они смеялись, шушукались, на ходу играли в "цу-е-фа". Слышала только обрывки фраз, они словно что-то делили и определяли себе место в очереди. За чем только, не поняла...
— Бык, то по-любому будет первый. Давайте тогда, кто второй. "Цу-е-фа".
— Горилла, сука, везёт тебе, — возмутился один из юношей. — Тогда сзади зайду, — раздался громкий хохот, от которого по всему телу побежали мурашки. Постепенно меня начинал одолевать страх, начало сосать под ложечкой. Словно от дурного предчувствия. Или это волнение перед долгожданной встречей с братом.
Мы всё шли и шли. Ушли от костра очень далеко.
— Далеко ещё?
— Практически пришли, — подходим к двери, которую он открывает перед моим лицом. Вижу беспорядок, как и везде, разбросанная бумага, какие-то тряпки, сломанная мебель, бутылки, смятые пачки сигарет. Это только то, что первое попалось на глаза.
— Заходи.
— Он, что здесь?
— Ага здесь, — толкает меня в спину и я влетаю в комнату, едва не споткнувшись. За дверью стояла металлическая кровать и матрасом.
— Ребят, что вы задумали? — начала пятиться назад, когда вся пятёрка следовала за мной. — Я ничего плохого не хотела, только искала брата.
— А мы ничего плохого тебе не сделаем, — отозвался главарь. — Так немного развлечёмся, — шипит, почухивая выпуклость между ног. — Будешь покорной, может даже сама кайфанёшь. Но это не точно, — все хором засмеялись.
— Давайте, я наверное пойду. Спасибо за помощь. Просто вспомнила, что забыла кота покормить, — сболтнула, что первое пришло в голову. План, как выбраться из этой ситуации, мозг пока не выдал.
— Ты нас сначала накорми... Арррр, — клацнул зубами. — Мы пиздец, какие голодные. Смотри, у нас тоже есть кот, — показал на плюгавого парня с усиками.
— Мяу, — мяукнул он и все опять содрогнулись от смеха.
— Он большой любитель лизать... только не свои яйца, как можно подумать... а киски, — перевела взгляд на так называемого Кота, а он демонстративно поиграл языком, намекая на что-то очень неприятное. — Если ты любитель животных, то я Бык, он — Горилла, — показал на парня, действительно похожего на гориллу. Большой, ссутулившийся, с длинными руками, болтающимися платьями, густая шевелюра, покатый лоб, челюсти сильно выдаются вперед. — Это — Питбуль. Бежать, не получится, у него мёртвая хватка. А это просто — Гусь, — показал на последнего парня, в поношенном спортивном костюме и прыщами на лбу. — Короче, харе болтать, — потёр ладони друг о друга, — трахаться хочу, как не в себя. Держите её пацы.
Глава 38
Меня сгребают в охапку, вырвав из рук сумку, швырнув её в противоположную сторону. Верещу, как резанная. Отморозков слишком много. Мне не спастись. Отбиваться и кричать бесполезно. Здесь безлюдно, никто не услышит.
Господи, во что я опять ввязалась?
Я, что проклятая?
Главарь срывает с меня пальто, грубо бьёт кулаком по плечу, заставляя упасть на колени и удариться коленными чашечками об острые крошки бетона. Его дружок заламывает мне руки за спину, удерживая в беспомощном состоянии. Остальные гопники набрасываются на сумку, как стая стервятников. Безжалостно потрошат её, прям в куче мусора.
— Гляди, что нашёл, Бык, — тот, кого назвали Гусем, вертит в руках мой телефон. — Такой можно круто толкнуть.
— Вы совершаете большую ошибку, — сплёвываю главарю в ноги, вырываясь из последних сил. — У меня парень полицейский.
— Да, ты ментовская подстилка. Трахать такую, вдвойне приятнее, — брыкаюсь, но меня держат слишком крепко. До боли с суставах.
— Не смейте меня трогать, он вам яйца отстрелит, будете евнухами до конца дней своих.
— Пизди, пизди! Сейчас по кругу у нас, как миленькая пойдёшь, — шипит главный, гадненько ухмыляясь распуская ширинку джинс. — Слушай, а ты мне нравишься, такой болтливый ротик. Очень красиво будет смотреться на моём болте. Пацаки, а давайте порадуем девчонку, поднимем ей настроение, а то она что-то загрустила, — строит грустную гримасу. Лезет в карман, долго капается, а потом протягивает раскрытую ладонь. Мои глаза широко распахиваются, по щеке катится слеза. На ладони ублюдка лежит крохотный белый кругляшок.