Спаун и Героймен: на заре правосудия

Павлов Евгений Викторович

Джон все более мрачнел, чего нельзя было сказать о Ферноке.

Тот продолжал заливаться соловьем.

– Ну так что, по рукам? Вытащишь меня отсюда, и я весь к твоим услугам, Джон!

Неожиданно он сменил тон.

– На свободе у меня мало друзей, точнее, никого нет! Слишком много я наделал гадостей…

Последовала короткая пауза, которую прервал все тот же Фернок.

– Есть одна одинокая женщина, которая еще знала мою мать, и ее малолетний племянник. Вот, пожалуй, и все,

и весь свет в конце тоннеля!

Он сделал такую печальную гримасу, что Джон не удержался:

– Ну и прохвост вы, Фернок!

Бывший коп моментально оценил перемену настроения у собеседника.

– А теперь о главном! Те, кто испортил десять лет назад праздник в Москве, находятся сейчас здесь! И здесь они замышляют устроить крутую заварушку!

Фернок протер платком вспотевшие руки.

– А что? Их логика проста: мол, Спауна сейчас нет, а значит, можно делать все, что вздумается – взрывать, убивать, шантажировать!

Джон внимательно слушал человека, еще недавно внушавшего ему только отвращение, слушал и соглашался.

– И поверь, Джон, тебе без меня их не остановить!

Фернок все время смотрел прямо в глаза своему потенциальному освободителю в надежде углядеть в них желанное согласие.

– У меня даже пазл в голове сложился, как мы их уделаем! Но только вместе, так что вытаскивай меня отсюда…

Наконец Джон перебил его.

– А если я соглашусь, станешь ли ты жить по моим правилам? – спросил он.

– Можешь не сомневаться, дружище, Эсмонд Фернок – человек слова! – бодро отрапортовал он. – Хотя…

– Что хотя?

– Да есть одна сука, кому я должен отомстить…

– Кто он?

– А какая разница? Мой должник!

Спустя сутки

– Вот и все. Теперь можно подышать воздухом свободы, подумать о завтрашнем дне!

Фернок погладил себя по животу.

– Ну и свинтус ты, Джон! Мог бы не трепать мне нервы и соглашаться, не раздумывая! – хихикал он.

За годы отсидки у Фернока сильно поседели волосы, то же самое можно было сказать и о его двухнедельной щетине.

Но во всем остальном он не изменился…

– Эсмонд, вот вы и на свободе. Моя часть договора выполнена, дело за вами!

Джон Вэйн был лаконичен.

– Я готов, но не сейчас, рано пока еще…

Фернок явно что-то обдумывал, растягивал слова.

– Дай-ка, Джон, мне денек, я кое-кого проведаю, а завтра отзвонюсь!

– Договорились!

– Джон, последний вопрос, и по-чесноку: ты на меня обиды не держишь?

– Нет.

– Ну и славно, проехали! – улыбнулся освобожденный.

К этой встрече Фернок готовился долго, почти десять лет.

И теперь после освобождения, он всецело погрузился в осуществление своего плана…

“Мой приговор будет безжалостен, ибо предательство не заслуживает жалости! Он заплатит за каждый день психушки! Око за око, зуб за зуб!”

Какие только проклятия не гремели в голове бывшего заключенного, пока он добирался до дома обидчика…

Жилое здание на Кавендиш-стрит, третий этаж, квартира Джозефа Хью.

Звонок.

– Кто еще там?

На пороге появился сам хозяин, полноватый, с короткой бородкой мужчина лет сорока – сорока пяти.

– Эсмонд?

Он, казалось, не поверил своим глазам, но уж дар речи потерял точно!

– Ба, сам Хью Джозеф! Никак ты не узнал меня?

Фернок вскинул руки, будто намереваясь обнять хозяина.

– Да-да, это именно я – твой друг Эсмонд!

Джозеф отпрянул от его объятий, как от проказы.

– Значит, ты не забыл того, кого обрек на десять лет психушки? Кого сдал заживо гнить среди полутрупов? И это в благодарность за все то, что я сделал для тебя? Значит, помнишь?

Фернок был белее мела.

– Эсмонд, прости меня! Прости, если сможешь…

Бывший подчиненный был настолько перепуган, что даже прикрыл лицо руками.

– Видит Бог, я не хотел тебя предавать, меня заставили…

Джозефа колотило, и нешуточно.

– Ты же знаешь, как Фрост поступал с непослушными…

Он в первый раз поднял глаза на Фернока.

– Прошу, хотя бы ради моей семьи…

– Ради семьи, говоришь? – усмехнулся гость. – Умеешь же ты давить на жалость, в этом деле тебе равных нет!

Одной из черт характера бывшего лейтенанта полиции была его отходчивость.

Так случилось и на этот раз.

– Как бы я сейчас ни хотел тебя отметелить по первое число, а то и сделать что покруче, понимаю, что ты в этом деле пешка, тебя просто заставили…

– Да-да, заставили! – охотно подтвердил Хью.

– И ты, как собака, сразу встал на задние лапки? Ради семьи, говоришь, не хочешь умирать? Что ж, это благородно и даже где-то сентиментально!

Ферноку почему-то стало немного жаль этого перепуганного человечка.

– Ради семьи можно и предать, и унизиться! Это не самый великий грех в твоей ситуации…

Со стороны могло показаться, что на лестничной площадке как ни в чем не бывало беседуют два давнишних приятеля, если бы не…

– Ну, ладно, черт с тобой, живи! Живи, как собака, раз так привык! – Фернок внимательно посмотрел в глаза Джозефа. – Но сейчас ты, как собака, встанешь передо мной на колени! И я тебя не трону, и твоя семья не потеряет кормильца. Ну, как, идет?

Тот, не говоря ни слова, встал на колени перед Ферноком.