Спецназ

Суворов Виктор

Очень простой способ заставить человека говорить, «глоток», хорошо известен в советских концентрационных лагерях. Он не требует никакого оружия или других инструментов, и если его использовать с перерывами, то он не оставляет никаких следов на теле жертвы. Ее кладут лицом вниз на землю и его ноги отгибают назад, приводя пятки как можно ближе к задней поверхности шеи. «Глоток» обычно заставляет прямо отвечать по существу в течение секунд.

Конечно, каждый метод имеет свои недостатки. Именно поэтому командир использует разные методы одновременно. «Глоток» обычно применяется на ранних стадиях операции. Немедленно после приземления командир группы спецназа старается использовать один из кровожадных способов своего арсенала: отрезание губ у человека бритвой, или

ломание его шеи посредством откручивания головы. Эти способы используются даже если пленник явно не имеет никакой информации, преследуемая цель – предупредить любую возможность того, чтобы кто-то из группы перебежал к противнику. Каждый, включая и того, кто не принимал участия в пытке, знает, что после этого у него нет выбора: он повязан с группой кровью и понимает, что он должен или выбраться или умереть вместе с группой. В случае капитуляции он может подвергнуться такой же пытке, какую только что применили его друзья.

В последние годы КГБ, ГРУ и спецназ имели возможность получить огромный полигон, на котором испытывалась эффективность их методов допроса: Афганистан. Информация, полученная там, описывает вещи, которые превосходят в мастерстве и изобретательности все, что я описал здесь. Я сознательно не цитирую здесь те методы допроса, использовавшиеся советскими войсками, включая спецназ, в Афганистане, которые были описаны вполне надежными источниками. Западные журналисты имели доступ к этому материалу и живым очевидцам.

Получив требуемую информацию об интересующих объектах, группа спецназа проверяет данные, а затем убивает пленников. Особо следует отметить, что те, кто говорил правду, получает легкую смерть. Их могут застрелить, повесить, перерезать им горло или утопить. Спецназ никого не пытает ради пытки. Вы практически не встретите в спецназе садистов. Если такого обнаруживают, то от него быстро избавляются. И более легкая, и более жестокая формы допроса в спецназе являются тем неизбежным злом, с которым воюющий человек вынужден мириться. Используют эти методы не из любви к пыткам людей, а как простые и наиболее надежные способы получения информации, которая жизненно необходима для их целей.

* * *

Обнаружив цель и доложив о ней командованию, спецназ в большинстве случаев покидает зону объекта как можно быстрее. Очень скоро после этого объект подвергнется атаке ракетами, авиацией или другим оружием. Однако, в некоторых случаях группа спецназа уничтожит обнаруженный ею объект. Часто задача ставится им так: «Найти и уничтожить». Но есть ситуации, когда задача ставится в следующей форме: «Найти и доложить», а командир группы принимает независимое решение об уничтожении цели. Он может это сделать, когда, найдя цель, он внезапно обнаруживает, что не может доложить о ней командованию; также он может это сделать когда натыкается на ракету, готовую к запуску.

Не имея возможности или времени для передачи доклада, командир должен предпринять все возможное для уничтожения цели, включая приказ о самоубийственной атаке на нее. Готовность выполнить самоубийственную задачу поддерживается в спецназе множеством способов. Один из них – выявление явных садистов и немедленный перевод их в другие части вооруженных сил, поскольку опыт показывает, что в подавляющем большинстве случаев садист является трусом, неспособным на самопожертвование.

Действительное уничтожение объектов является, наверное, самой обычной и прозаической частью всей операции. Очень важных персон (VIP) обычно убивают во время их перемещений из одного места в другое, когда они наиболее уязвимы. Оружие, включающее снайперские винтовки, гранатометы или минометы, закладываются у обочины дороги. Если VIP любит путешествовать на вертолете, то это очень простое дело. В данном случае одинокий вертолет является лучшей мишенью, чем несколько машин, когда террористы не знают точно, в какой машине едет их жертва. Во-вторых, даже небольшое повреждение вертолета приведет к его падению и с большой вероятностью убьет VIP.

Ракеты и авиация также атакуются при помощи снайперских винтовок и гранатометов различных типов. Одно отверстие от пули в ракете или самолете может вывести их из строя. Если он не может поразить свою цель на расстоянии, командир группы будет атаковать, обычно с двух сторон. Его заместитель идет в атаку с группой людей с одной стороны, стараясь создавать как можно больше шума и стрельбы, тогда как другая группа, которую ведет командир, будет продвигаться бесшумно, как можно ближе к объекту. Понятно, что атака хорошо охраняемого объекта небольшой группой спецназа является самоубийством. Но спецназ сделает это. Очевидно, что даже безуспешная атака на готовую к старту ракету заставит противника проверить всю ракету и обслуживающее ее оборудование на повреждения. Это может задержать пуск ракеты на те несколько важных часов, которых в ядерной войне будет совершенно достаточно, чтобы изменить ход сражения.

Глава 12. Управление и комбинированные операции

Если мы описываем современного пехотинца в бою и на этом останавливаемся, то, хотя описание и точно, но картина будет неполной. Современный пехотинец не может быть описан независимо, поскольку он никогда не действует независимо. Он воюет в тесном взаимодействии с танками; ему прокладывают дорогу саперы; артиллерия и Военно-воздушные силы работают в его интересах; в бою он может быть поддержан боевыми вертолетами; впереди него разведывательные и парашютные подразделения; а позади него огромная организация для его поддержки и обслуживания, от снабжения боеприпасами до быстрой эвакуации раненых.

Чтобы понять силу спецназа, необходимо помнить, что спецназ, прежде всего – разведка, силы для сбора и передачи командирам информации, на которую командиры немедленно реагируют. Мощь этих разведывательных сил зиждется на том, что позади их – все ядерное могущество СССР. Вполне может быть, что перед появлением спецназа на вражеской территории уже произведен ядерный удар, и, несмотря, на существующую опасность, это значительно улучшает положение боевых групп, поскольку противника они, конечно, не собираются беспокоить. В других условиях группы появятся на вражеской территории и соберут информацию, необходимую советскому командованию или дополнят ее подробностями, которые обеспечат незамедлительный следующий ядерный удар. Теоретически считается, что ядерный удар, наносимый в непосредственной близости с группой спецназа, является спасением для нее. Когда вокруг огонь и руины, состояние паники и все, что обычно происходит в этой связи, группа может действовать более открыто без боязни быть схваченной.

Точно так же советское командование может выбрать использование других вооружений перед началом действий спецназа или немедленно после приземления группы: химическое оружие, воздушные атаки или обстрел побережья артиллерией флота. Здесь работает принцип взаимодействия. Такие действия дают группе спецназа огромную моральную и психическую поддержку. В свою очередь, действия группы в данной зоне и обеспечиваемая ею информация делают удары Советских Вооруженных Сил более точными и эффективными.

Во время войны взаимодействие является наиболее зависимой формой сотрудничества. Например, командир фронта узнал от своей агентурной сети (второе отделение 2-го Управления Штаба Фронта) или от других источников, что в данной области находится важный, но мобильный объект, который меняет свои позиции. Он поручает одному из своих воздушных подразделений уничтожить этот объект. Группе (или группам) спецназа поручается найти этот объект для авиадивизии. Связь между группами и авиадивизией лучше поддерживать не через штаб фронта, а напрямую. Командиру авиадивизии очень коротко докладывают, что обнаружили посланные группы, а они затем подчиняются его командам. Их выбрасывают в тыл противника, и, пока они выполняют задание, они поддерживают контакт со штабом своей дивизии. После удара по объекту группа спецназа – если она выжила – немедленно возвращается в непосредственное подчинение штаба фронта, оставаясь в таком положении, пока ее не понадобится передать по решению командира фронта под командование кому-то еще.