Спецслужбы Российской Империи. Уникальная энциклопедия
Шрифт:
В 1792 г. российский посол во Франции Иван Симолин попытался спасти императора Людовика XVI, которого революционеры планировали казнить. Дипломат снабдил потерявшего трон монарха и его свиту российскими паспортами, а также принимал активное участие в организации их бегства из страны. Это едва не стоило ему жизни, когда агрессивно настроенная толпа чуть не растерзала его у Пале-Рояля [100] .
Людовик и вся его семья в ночь на 21 июня 1791 г. тайно выехали из Парижа в карете в сторону восточной границы. Стоит заметить, что в организации побега, кроме российского дипломата, участвовал шведский дворянин Ханс Аксель фон Ферзен, который был безумно влюблен в жену короля Марию-Антуанетту. B Париже почтосодержатель Друэ узнал в выезжающей из Парижа карете короля, но, чтобы удостовериться в этом, он запрыгнул на коня и пустился вдогонку карете. В Варенне, узнав в лице пажа переодетого Людовика, он ударил в набат. Сбежались люди. Король и королева были задержаны и под конвоем возвращены в Париж. Людовик был заключен с семьей в Тампль и обвинен в составлении заговора против свободы нации и в ряде покушений против безопасности государства. 30 января 1794 г. казнен.
100
Симбирцев
В 1799 г., во время альпийского похода армии Суворова против революционной Франции, российский император Павел I приказал «сопровождающим армию людям» схватить и доставить в Санкт-Петербург главу Швейцарской Директории (республиканского правительства) Лагарпа. План так и не был реализован [101] .
В XIX в. российские дипломаты, как и прежде, продолжали заниматься разведкой. Они участвовали в разведоперациях на территории балканских государств, в странах Восточной Азии, Ближнего Востока, Северной Африки и Америки [102] . При этом в структуре центрального аппарата МИДа отсутствовало специальное подразделение, ответственное за постановку задач для российских дипломатов по сбору разведданных, а также анализу полученных данных. Вся информация поступала в канцелярию, где и происходило ее распределение по потребителям. Например, данные военно-политического и военного характера отправлялись в начале XIX в. в Министерство военно-сухопутных сил на имя министра [103] .
101
Там же. С. 372.
102
Симбирцев И. Третье отделение. Первый опыт создания профессиональной спецслужбы в Российской империи. 1826–1880. М., 2006. С. 339.
103
Алексеев М.А. Военная разведка Российской империи от Александра I до Александра II. – М., 2010. С. 6.
Также задания чиновников внешнеполитического ведомства выполняли российские купцы при путешествиях за границу. Можно указать на грузинского купца Рафаила Данибегова (Данибегашвили, Р.Р. Орбели), который занимался не только торговыми делами, но также дипломатической и разведывательной деятельностью [104] . В 1815 г. с грузинского языка на русский была переведена и издана его книга «Путешествие в Индию грузинского дворянина Рафаила Данибегова». До последнего времени было известно, что к моменту издания книги ее автор совершил две дипломатические поездки из Грузии в Индию. Первая, начатая в 1795 г., продолжалась почти четыре года, вторая длилась в 1799–1813 гг. и завершилась в Москве. Данибегов посетил Турцию, Индию, Бирму, Тибет, Синьцзян, Сибирь, а в Индии прожил многие годы [105] .
104
Алексеева М.А. Военная разведка Российской империи от Александра I до Александра II. С. 6.
105
Валеев Р.М., Мратхузина Г.Ф. Российско-индийские взаимоотношения в отечественной историографии и источниковедении. – Казань, 2007. С. 55.
Другим дипломатом, разведчиком и бизнесменом был Мехти Рафаилов [106] . Сведения, доставленные Рафаиловым, представляли для русского правительства важность, это были новейшие документы, связанные с соседними восточными государствами: Пенджабом и Кашмиром [107] .
В начале XIX в. военное ведомство активно использовало возможности МИДа для сбора интересующей его информации. Проявлялось это по-разному. Например, накануне войны с Францией по инициативе военного министра А.А. Аракчеева в 1808 г. были переведены в МИД с сохранением воинских званий генерал от инфантерии Иоганн-Христофор (Иван Романович) Ливен, генерал-лейтенант Павел Андреевич Шувалов и генерал-майор Николай Григорьевич Репнин-Волконский, которые затем были откомандированы на должности послов в Берлин, Вену и Мадрид соответственно. На следующий год послом в Швецию был направлен бывший генерал Свиты Его Императорского Величества по квартирмейстерской части (подробнее об этом органе будет рассказано в главе, посвященной военной разведке XVIII в., а пока отметим, что это подразделение занималось сбором сведений об окраинах Российской империи и сопредельных территорий (за исключением Европы) генерал-лейтенант и полный инженер-генерал Петр Корнилович Сухтелен. На пост чрезвычайного посланника в Дрездене (Саксония) был назначен генерал-лейтенант В.В. Ханыков [108] . Отметим, что к началу Отечественной войны 1812 г. все эти люди были отозваны из-за границы.
106
Алексеева М.А. Военная разведка Российской империи от Александра I до Александра II. С. 6.
107
Валеев Р.М., Мратхузина Г.Ф. Российско-индийские взаимоотношения в отечественной историографии и источниковедении. С. 59.
108
Алексеева
Другой пример использования дипломатов в интересах военной разведки. Занимавший с января 1810 г. по август 1812 г. пост военного министра Михаил Богданович Барклай де Толли поставил перед послами в ряде государств задачи по сбору информации разведывательного характера (численность и места дислокации частей и соединений, состояние крепостей, характеристики военачальников и т.п.).
В середине пятидесятых годов XIX в. военное ведомство продолжало активно использовать возможности МИДа в сфере сбора интересующей его информации. Так, в мае 1852 г. военный министр А.И. Чернышев написал письмо руководителю Департамента внутренних сношений МИДа Л.Г. Сенявину. В нем он просил «нижеозначенным посольствам нашим доставлять военному министерству два раза в год: к 1 января и 1 июля, по прилагаемой у сего краткой инструкции и формам, сведения о военных силах:
А) посольству в Штутгарте и при Германском союзе – о силах Вюртембергского королевства и о состоянии 8-го германского корпуса.
Б) Посольству в Мюнхене – о силах Баварии.
В) Посольству в Неаполе – о силах Королевства Неаполитанского.
Г) Посольству в Риме – о папских и тосканских войсках.
Д) Посольству в Дрездене – о силах Саксонии.
Е) Посольству в Лиссабоне – о силах Португалии.
Ж) Посольству в Тегеране – о войске Персии» [109] .
109
Алексеев М.А. Военная разведка Российской империи от Александра I до Александра II. С. 140.
В тридцатые годы XIX в., когда политической разведкой начало активно заниматься Третье отделение (об этом подробно будет рассказано ниже), произошло своеобразное разделение зон ответственности этих двух ведомств. МИД проявляло повышенное внимание к тем странам, где не было политической эмиграции из России. Например, Ближний Восток или Северная Америка. В то же время Третье отделение держало под контролем страны Западной Европы, где ее резидентуры, говоря современным языком, работали по линии «Э» (эмиграция) и «ПР» (политическая разведка).
В отличие от советского времени, когда взаимоотношения между органами внешней разведки и МИДа носили, скажем так, не очень дружеский характер, в первой половине XIX в. Третье отделение и МИД активно сотрудничали [110] .
Вопросами внешней разведки руководство Третьего отделения начало заниматься с момента создания этого учреждения. Так, в 1826 г. Бенкендорф направил в Турцию армянского купца с целью создания агентурной сети в этой стране. В тридцатые годы XIX в. начался процесс создания агентурных сетей в Западной Европе [111] . В результате в начале семидесятых годов того же века их число превысило 20 (Париж, Вена, Лондон, Ницца, Женева, Бухарест, Потсдам, Мюнхен, Стамбул, Палермо, Львов, Турин и др.) [112] .
110
Симбирцев И. Третье отделение. Первый опыт создания профессиональной спецслужбы в Российской империи. 1826–1880. С. 340.
111
Бибиков Г.Н.А.Х. Бенкендорф и политика императора Николая I. – М., 2009. С. 137.
112
Симбирцев И. Третье отделение. Первый опыт создания профессиональной спецслужбы в Российской империи. 1826–1880. С. 337.
С 1826 г. по 1844 г. внешней разведкой руководил глава Третьего отделения Бенкендорф. Разумеется, из-за большого объема других дел ключевую роль в разработке и проведении большинства разведопераций играл не он, а один из его подчиненных – Адам Сагтынский. О последнем мы расскажем ниже.
С 1869 г. по 1874 г. внешней разведкой руководил Константин Федорович Филиппеус [113] . Последний утверждал, что именно он привлек к работе на Третье отделение множество талантливых разведчиков, в то время как при вступлении в должность обнаружил в штатах агентов весьма сомнительных:
113
Филиппеус Константин Федорович (1838–1898), из дворян, учился в Горыгорецком земледельческом институте, в 1854 г. окончил Петербургский университет, чиновник Министерства иностранных дел, преподавал немецкий язык в Гельсингфорсе, в 1863 г. участвовал в усмирении восстания в Польше, в апреле 1869 г. поступил в III Отделение, руководил 3-й экспедицией (политический сыск), в июне 1874 г. вышел в отставку.
«Один убогий писака, которого обязанность заключалась в ежедневном сообщении городских происшествий и сплетен. Первые он зауряд выписывал из газет, а последние сам выдумывал... Кроме того, ко мне явились: один граф, идиот и безграмотный, один сапожник с Выборгской стороны – писать он не умел вовсе, а что говорил, того никто не понимал... двое пьяниц, одна замужняя женщина, не столько агентша сама по себе, сколько любовница и сотрудница одного из агентов, одна вдовствующая, хронически беременная полковница из Кронштадта и только два действительно юрких агента...» [114]
114
Эйдельман Н.Я. Герцен против самодержавия. Секретная политическая история России XVIII и XIX веков и Вольная печать. – М., 1984. С. 256.