Спираль истории. Заморские ландскнехты
Шрифт:
– Как только радость уляжется, и наши люди уберутся отсюда, начинаем подготовку, - ответил Лугарев.
– Нас держит только отсутствие второго варианта лазера. Получим его, сядем на корабль и поплывем.
– У вас есть корабль?
– Да, - ответила Селестиэль.
– Мы давно уже построили его вместе с друзьями, чтобы отплыть на Запад, когда устанем от мира. Он стоит в верховьях Изены. Мы используем его, хотя и немного раньше, чем собирались.
– Что я, со своей стороны, могу для вас сделать?
– спросил Шильман.
– Нам будет нужна команда поддержки, - сказал Лугарев, -
– Вы получите все, о чем попросите, - ответил Шильман.
– Я понимаю, что сейчас вы не можете сформулировать свои требования. Когда они будут готовы, вышлите мне список. Если потом еще что-то понадобится - никаких проблем.
– Очень великодушно с вашей стороны, сэр, - усмехнулся Лугарев.
– Вы, Игорь, похоже, до сих пор не осознали, насколько важна для нас эта операция, - сказал Шильман.
– Впервые в истории нам представилась возможность прищучить этих таинственных Пилигримов! Да Координационный Совет разрешит вам угробить ради этого парочку звездных крейсеров первого класса!
– Боюсь, что вытащить нас оттуда будет не так просто, - сказала Селестиэль.
– По крайней мере, до тех пор, пока существует Черта.
– Черта?
– переспросил Шильман.
– Ну, этот барьер искаженного пространства, - пояснил Лугарев.
– Черта не пропустит ни одного предмета, сделанного людьми, - сказала Селестиэль.
– Именно поэтому мы поплывем на эльфийском корабле.
– А как эта Черта их различает?
– По наличию железа. Эльфы не могут пользоваться обычной сталью - из-за ржавчины, - Селестиэль показала Шильману свой меч.
– Видите, он из нержавеющей стали. Во всех ваших изделиях присутствует магнитное ржавеющее железо.
– А ваш корабль, что, без единого гвоздя построен, как та русская церковь?
– недоверчиво спросил Шильман.
– Нет, но гвозди тоже из нержавейки.
– Ну, и как вы собираетесь провезти туда свой лазер и остальное снаряжение?
– Левин возьмет с собой набор нержавеющих инструментов, остальное нам забросят с воздуха, как только мы сумеем отключить барьер, - ответил Лугарев.
– А если его не удастся отключить?
– Придется переплыть Атлантику вплавь, - буркнул Лугарев.
– У нас есть звездолеты, оснащенные для прорывов в области свернутого пространства, - сказал Шильман.
– Конечно, мне не улыбается устраивать здесь звездные войны, но если через, скажем, два месяца после пересечения барьера от вас не будет известий, мы пошлем флот вторжения.
– За это время нас раз шестьдесят успеют казнить, - невесело усмехнулся Лугарев.
– О'кэй, мы еще обсудим это.
– Меня беспокоит то, что вам придется отправиться туда практически безоружными, - продолжил Координатор.
– Если этот барьер не пропустит даже завалящего пистолета... Идти на такое задание с голыми руками - самоубийство!
– Если навалятся кучей, так и пулемет не поможет, - проворчал Лугарев.
– Мы же не третью мировую войну устраивать едем. А убрать кого надо без лишнего шума - способов предостаточно. Метательный нож, сюрикены, сонный газ, обыкновенный арбалет, в конце концов! Я больше всего надеюсь на скрытность. Если мы проберемся туда и избежим разоблачения до отключения барьера, дальше все будет проще. Там мы уже сможем позвать на помощь.
Когда Шильман ушел, Селестиэль вынула серебряную цепочку с висящим на ней бледно-зеленым изумрудом:
– Надень это на шею и не снимай, - сказала она, вручив Лугареву камень.
– Я уже дала такой же Ариэлу.
– Зачем это?
– спросил Лугарев.
– Я уже давно заметил, что вы, эльфы, все такие камушки носите.
– Это - Камень Сна, - ответила Селестиэль.
– Для нас он служит как бы вместилищем души. Мы можем снимать его, но ненадолго. Без него тебя ни один эльф не примет за своего. Я очень беспокоюсь, что у нас не будет достаточно времени, чтобы камни оказали на вас действие...
– Какое еще действие?
– Человек, носящий Камень Сна достаточно долго, в некоторых вещах уподобляется эльфу, - сказала Селестиэль.
– Он начинает ощущать то, что не чувствуют обычные люди. Рост травы, например, голоса деревьев, речь зверей, птиц... Не всех, конечно, многие из них совсем неразумны. Но такой человек уже не может прикасаться к железу, поэтому будь осторожен.
– Нечего сказать, порадовала, - буркнул Лугарев, затем вдруг задумался.
– Погоди, - сказал он.
– Ты забываешь, что мы с Ариком сейчас не люди, а андроиды. Вот тут, под кожей и мышцами, - он постучал себя в грудь, как Кинг-Конг, - титановый скелет и электронная аппаратура. И ты думаешь, эти камушки подействуют на биоробота?
– Ой, я совсем не подумала!
– сказала Селестиэль.
– Конечно, вам надо вернуться в свои настоящие тела.
– Еще чего!
– фыркнул Лугарев.
– Рисковать своей настоящей шкурой, в натуре? Да ни за что. Получить премию Денара и подохнуть в чертовой глуши на астральной линии, не успев потратить ни цента? В гробу я видел такой расклад!
Селестиэль явно не ожидала такого поворота событий.
– Ты что, отказываешься?
– испугалась она.
– Игорь! Ты же обещал!
– Я наемник, а не герой, - ответил Лугарев.
– Как говорил один рефрижератор: "От героя до покойника - один шаг". Есть другой выход: сделать копию эльфийской ДНК, и по ней на базе стандартного эмбриофора нам с Ариком за неделю сляпают искусственные тела, похожие на эльфов, и без всяких металлических и электронных включений. Они ведь не обязательны. Так что не волнуйся, наши инженеры-генетики и не такое проделывали. Они тебе ручного огнедышащего дракона в колбе вырастят, если попросишь. Наш договор остается в силе.
На следующий день люди и техника Вечности покидали Гондор. Один за другим отрывались от полосы тяжелые транспортные самолеты. Каждые десять минут в небе над вершиной Миндоллуина распахивалось, озаряя вечный снег зеленым сиянием, пространственно-временное окно, поглощавшее тех, кто принес на эту землю мир и победу.
"Эйприл Фест" была готова к старту. Бартон, Голдштейн и весь немалый экипаж самолета прощались с наемниками.
– Вот всегда так, - сказал Бартон.
– Вечно мы нарасхват. Не успели тут закончить, уже посылают на 48-ю линию, Ближний Восток...