Спираль истории. Заморские ландскнехты
Шрифт:
– В бою все средства хороши, - засмеялся Лугарев.
– Если не попал ракетами, сгодится и брюква.
– Я долго пыталась найти вас, - сказала Мария.
– Вначале я была так зла на вас, что хотела найти и убить.
– ?!
– изумился Лугарев.
– Вы не представляете, какое унижение я испытала, - сказала Мария.- Меня воспитывали так, чтобы я предпочла смерть плену. И вдруг враг спасает мне жизнь, после катапультирования из горящей платформы! Но потом...
– Жизнь показалась вам привлекательнее, чем вы считали раньше?- улыбнулся Лугарев.
– Да, - ответила Мария.- У вас все совсем по-другому, не так, как у нас. Вам не обязательно идти от победы к победе, можно просто жить, наслаждаясь такими вещами, о которых наш народ даже не имеет понятия. И теперь уже я искала вас, чтобы поблагодарить за предоставленную возможность.
– Мне показалось несправедливым, что такой хороший пилот погибнет, - сказал Лугарев, - тогда как вы могли еще поработать для Вечности.
– Благодарю, - ответила Мария.- Я действительно считалась лучшим пилотом нашего Пятого Звездного флота.
– А что вы делали потом?
– спросил Лугарев. Передав вас медикам на базе, я потерял вас из виду, меня послали в другой район...
– Больше месяца я пробыла в госпитале. Медики долго возились, подгоняя андроидное тело. Потом еще были эти бесконечные допросы, проверки, перепроверки... Я знала, что без этого не обойтись. Признаться, я ждала жестоких пыток, и удивилась, что их не было.
– Вечность не пытает пленных, - сказал Лугарев.- У нас применяют допрос под гипнозом.
– Да, - кивнула Мария.- Но от меня, по-моему, было мало толку. Я очень удивилась, когда мне предложили стать пилотом в Вечности. Но терять было нечего, я согласилась. Не могу даже помыслить о том, чтобы перестать летать... А потом... Мне дали ваш истребитель...
– Дальше понятно, - улыбнулся Лугарев.- Тот, кто однажды сел в истребитель-трансформер, полюбит его на всю жизнь. Сейчас я летаю вторым пилотом на "Спектре" и жутко скучаю по истребителю... Но я нужен здесь.
– Как и я, - кивнула Мария.
– Мне тоже жаль было расставаться с моим... с нашим "Последним Крестоносцем".
– Как он там?
– спросил Лугарев.
– Не беспокойся, - успокоила его Мария.
– Он в полном порядке. Надеюсь, я скоро вернусь к нему.
Увлекшись разговором, они дошли уже до конца полосы и теперь возвращались обратно.
– Тебя проводить?- спросил Лугарев.
– Спасибо, - усмехнулась Мария.
– Я и сама найду дорогу. Если ко мне кто-то пристанет - сильно пожалеет.
– Никто, кроме Мартина Бейли, - усмехнулся Лугарев.- Видишь того типа с биноклем, возле моей палатки? Он не пропускает ни одной юбки, кроме тех, что сохнут на веревке. Помнится, Митч говорил, что на борту личного вертолета Мартина нарисован уже не один десяток разбитых женских сердец.
– Спасибо, буду иметь в виду. До завтра, коммандер!
Лугарев еще долго смотрел ей вслед, наблюдая, как она идет вдоль рулежки к палаткам своей эскадрильи.
На подходе к палатке Лугарева перехватил Бейли.
– Надо же, - сказал он, - ты тоже был в системе Енонла?
– Да... А ты?
– Лугарев удивленно поднял глаза.
– И ты, Брут?
– Угу, - Бейли кивнул.
– Мы с Митчем и Таунсендом гоняли там "лесных хирургов". Помнишь таких?
– Еще бы не помнить, - Лугарев невольно содрогнулся.
– Ну и каша же там была... "Хирурги", местные повстанцы, наш спецназ, поселенцы...
– Преподобный Блэквуд с его "ангелами Судного дня", - продолжил Бейли, - аятолла Эль-Хабиб, чтоб ему вечно в аду жариться, ... и все дрались между собой до последнего... Не говоря уже о Звездном Флоте Таргонов.
– Вот именно, не говоря, - буркнул Лугарев, надеясь, что Бейли поймет намек и заткнется.
Бейли не понял намека.
– Кстати, вы, похоже, давно знакомы с этой "снежной королевой"?
– Вроде того, - проворчал Лугарев.
– Вместе воевали в системе Енонла?
– Скорее не вместе, а друг с другом, - ответил Лугарев.- Тогда мы были противниками. А теперь вот, коллеги.
– Так сказать, заклятые друзья, - усмехнулся Бейли.
– Не совсем точный термин, - ответил Лугарев.
– Я бы сказал иначе - закадычные враги. Пошли-ка спать, Марти.
– Тебе повезло, Игорек, - сказал Бейли, залезая в палатку.- Такая женщина!
– Отстань!
– отмахнулся Лугарев.- Не тебе мне завидовать. Ты и так уже облизал все сливки местного общества. Не все коту лиственница, Марти.
– Лиственница?
– не понял Бейли. Затем спросил снова:
– Интересно, о чем это вы так долго беседовали?
– О том же, о чем с тобой. "Бойцы вспоминали минувшие дни, миры, где друг с другом сражались они", - ответил Лугарев.
– Заткнись, Марти, и дай мне поспать, иначе я посажу тебя под арест. И бабу резиновую в камеру не дам.
– Молчу, милостивец, молчу, - Бейли моментально исчез в палатке.
На утро 16 июня продолжались работы по восстановлению базы. После неизменного утреннего кофе Лугарев выбрался из палатки и пошел на контрольную башню узнать обстановку.
В воздухе были "Эйприл Фест", АС-119 и одна из "дакот".
– Как раз перед твоим приходом было сообщение от Бартона, - сказал Митчелл, увидев Лугарева.
– Горцы повернули от Андуина на запад. Сейчас они между этими двумя реками, - он ткнул пальцем в карту между реками Энтова Купель и Светлима, - километрах в тридцати от опушки леса и движутся к ней.
Лугарев забеспокоился. Лес, о котором говорил Митчелл, был известный ему из легенд лес Фангорн. Горцев туда пускать не следовало. Он позвонил Советнику и спросил:
– Советник, отступающие горцы приближаются к лесу Фангорн. Я знаю, что это был заповедный лес. А что там сейчас?