Спирас. Книга 2
Шрифт:
Фрем так много наговорил и теперь ожидал, что Аластер закроется и снова уйдет в себя, но этого не произошло. Тот просто пожал плечами.
– Интересный вопрос, можно подумать. А ты куда-то спешил?
– Что? – Фрем отстраненно посмотрел на стопку книг и портфель в руках, как будто они там оказались случайно. – Э-м, ну да. Но ты знаешь, я вполне могу немного… – Он вернул вещи на стол. – Немного повременить. Если ты хочешь, можем э-м… поговорить.
– Ты не хотел бы завести тот ящик, со стеклом впереди? – спросил Аластер с таким
– Включить телевизор? – переспросил он осторожно.
Как так вышло, что Аластер заинтересовался телевизором именно сейчас? Надо же какое совпадение!
– Знаешь, там как раз показывают кое-что интересное, – проговорил он не менее безразлично.
Аластер кивнул.
– Я знаю, видел в газете.
Фрем даже представить не мог, что Аластер так хорошо освоился и уже разбирается в телевизионных программах.
Он осознал вдруг упущенную возможность. Друзей-то вполне можно было пригласить! Этот его странный брат вполне себе ничего – сидит вон, общается. Выдержал бы он компанию, не стал бы никого магией шарахать… скорее всего. Был ведь шанс, и сплыл.
Они вышли в большую комнату. Аластер, прямой, как будто у него палка к спине привязана, изящно приземлился на краешек дивана. Фрем сначала бухнулся по привычке, но потом почему-то испугался и тоже сел рядом на краешек, как по струнке.
Волшебный ящик как раз начал показывать титры нового мультфильма. Диктор уже объявил его. Ну ладно, совсем немного пропустили! Появилось название: «Буратино». Вот это да! Фрем его только один раз видел, и то с середины, очень хотелось посмотреть полностью. Призраки друзей молчаливо корили его из всех углов комнаты, но Фрем скоро забил на них и начал просто смотреть. Иногда косился на Аластера – нравится ли? Но тот поглядывал на движущиеся картинки слегка равнодушно. А чуть позднее вообще перестал смотреть и воскликнул:
– Расскажи, на чем основан принцип его работы!
Фрем во-первых, отвлекся, а во-вторых, ужасно озадачился. Ну как вот? Прямо возьми и расскажи?
– Принцип работы? Ну… э-м…
Да почем ему знать? Кажется, там стоит какая-то лампа, но как она заставляет появляться изображение на экране, может объяснить только учитель физики, и то ничего не поймешь.
– Ну, он точно работает не на магии, – выдал он, наконец, то, что знал наверняка, но Аластеру оказалось мало.
– Тогда на чем?
– На чем?.. – Что– то из школьной программы всплыло в голове, и Фрем постарался сформировать из разрозненных фрагментом цельную мысль. – Работа телевизора, как и вообще, наверное, всех приборов, связана с электричеством.
– Что это?
– Это… ну это, – Как же объяснить, когда сам толком не знаешь? – это что-то вроде молнии, которую люди смогли приручить.
Бровь Аластера приподнялась. Фрем и сам понимал, как это звучит.
– Понимаешь, люди этого мира смогли понять, из чего состоит молния, вырастили такую же
– А из чего состоит молния?
Фрем чувствовал, что кровь начинает активно приливать к голове. Так усердно он не думал даже на уроках.
– Из частичек. В общем, есть такие очень маленькие частички, мы их даже не увидим, они состоят, тьфу, то есть из них состоит все на свете. И если взять частички, заряженные положительно – плюс, и отрицательно, – минус, то получится молния, а если заставить их… как же это… а, точно, упорядоченно двигаться, то получится электричество.
– Что означает плюс и минус?
Фрем почесал затылок.
– Знаешь, по-моему, в этом никто не разобрался до конца, но названия дали и использовать получается. Вот… ты знаешь, мне кажется, я больше ничего про эту технику не знаю. Но мы можем спросить у Регины.
Аластер задумался.
– В нашем мире люди умеют изменять события, совершая одни и те же действия, это назвали магией, в этом мире смогли приручить молнию и назвали наукой. Интересно.
Мультфильм давно закончился, началась неинтересная «Шахматная школа», но и не жалко. У них ведь завязалась какая-никакая беседа, и Аластер оказался совсем неплохим парнем. И, если подумать, на самом деле он же не виноват, что Фрем лишился сегодня всех своих друзей.
Теперь важно было не потерять этот хрупкий контакт и не дать адамантцу опять уплыть в свои тяжелые воспоминания.
– Слушай, если тебе эта всякая техника интересна, смотри, чего еще есть. – Фрем встал и подошел к небольшому столику, на котором гордо стояло радио. – Только не спрашивай меня, как оно работает, – предупредил он сразу. – Знаю только, что, где-то далеко включают песни и передают по воздуху, в каком-то странном виде… не смотри на меня, это точно не магия. А радио как-то их ловит и играет… ладно, согласен, это магия, – сдался он и щелкнул тумблером включения.
Через пару минут послышалась песня, что-то про дружбу. Фрем много раз ее слышал, а в первый раз – на новогоднем Голубом Огоньке. Вот что точно Аластеру понравится!
«Я хочу, чтобы песню мою всюду слышали вы…» – пел высокий мужской голос.
– Значит, здесь нельзя увидеть песню? – просипел Аластер. – И заменили, этим. – Он кивнул на телевизор.
«Привет вам, друзья дорогие, мы с вами сердцами…»
– Это как? – Фрем не понял, о чем речь. Увидеть песню? Такого он не слышал.
Аластер уже хотел что-то объяснить, но вдруг замер.
– Что… что он сказал? – просипел он.
– Кто?
– Тот, кто поет.
– Э-м, не знаю…
«Привет вам, совсем молодые и старшие друзья…»
Аластер побледнел, хоть и казалось, сильнее уже некуда.
– Друг! Он поет про Друга?
– Ну да… А, вот ты о чем. Да, в нашем мире нет такого слова, я его здесь впервые услышал.
– Что оно означает?
Аластер не мигал и выглядел так, будто от ответа зависела его жизнь.