Шрифт:
Переезд
Анна из последних сил втащила чемодан на второй этаж. Приходилось нести его одной рукой и подпихивать бедром. Вторая рука, совершенно онемевшая, держала сонную Лизку. Пока добирались до дома, дочь хулиганила, истерила, ныла, и наконец, обессиленная, повисла на маме.
Анна стояла перед дверью, молясь, чтобы ключи оказались, там, где договаривались, и они могли наконец добраться до постели. Было уже неинтересно, как выглядит квартира.
Да, ключи лежали в ящичке, дверь открылась, и Анна зашла внутрь. У входа стоял пуфик,
– Мама-а-а, – захныкала та.
– Тише-тише, приехали, все, сейчас отдыхать будем.
В квартире пахло неприятно: какой-то сыростью и химией. Анна сняла ботинки и нащупала выключатель.
К ней подошла Лизка и обняла за ногу.
Лизка хлопала глазами, Анна бегло оглядывалась. Если не считать запаха, то все остальное ей нравилось – светлая гостиная. Небольшая, но приятная. Диванчик, журнальный столик и телевизор. На полу большой пушистый ковер. Тоже светлый. «Испачкаем», – подумала Анна. К гостиной примыкала столовая и дальше – кухонный уголок, совсем крошечный. Из коридора было плохо видно, что там есть. Она сняла кроссовки и хотела рассмотреть кухню получше.
Чавк! Ногам стало сыро и холодно. Ковер! Он оказался совершенно мокрым.
– Не ходи сюда, – торопливо обернулась к Лизке, та уже стаскивала ботиночки.
– Мама! – Снова захныкала дочь.
Чертыхаясь, Анна принялась отодвигать столик и вытаскивать тяжелый ковер из-под дивана. Он не поддавался, вырываясь из рук. Тогда она просто закатала его к стене, освободив небольшой проход.
– По ковру не ходи, он мокрый. Вот тут можно пройти.
«Бог с ней с кухней, сейчас уже не важно, утром разберемся».
Она взяла Лизку на руки и прошла из гостиной в сторону спальни. Там тоже оказался мокрый ковер. И ей пришлось снова отпускать ноющую Лизку и закатывать его. При спальне был совмещенный санузел с большой роскошной ванной. Здесь не было ничего на полу, зато было окошко. Открытое. С улицы несло ночной прохладой, и Анна торопливо закрыла его. Бррр. Она включила горячую воду, вымыла руки и умылась. К счастью, тут были и мыло, и туалетная бумага, и пушистые полотенца.
Анна позволила себе минуту посидеть на краю ванной и встала. Надо было прежде всего уложить Лизку.
Кровать в спальне была одна, но большая. Ее это устраивало: никаких мужчин в жизни все равно не предвиделось, а Лизке будет уютнее засыпать у мамы под боком. По крайней мере первое время. А там разберемся. Кровать оказалась застелена белым бельем, как в гостинице, а сверху на одеяле сидел маленький розовый медвежонок. Лизка увидела мишку и сказала, что будет с ним спать. Анна благодарно подумала о хозяйке квартиры, которая сделала такую малость – превратила уставшего ноющего ребенка в счастливого обладателя новой игрушки. В очередной раз удивилась детской психике. Ей самой казалось, что она еще неделю будет отходить от этого переезда. А Лизка вон сидит на кровати, стаскивает колготки и весело щебечет, радуясь медвежонку. Пока Лизка раздевалась, Анна затащила в комнату чемодан и принялась искать те вещи, которые нужны прямо сейчас. Пижамка с котятами – Лизке, уютная в клеточку – себе, умывальные принадлежности – для обеих. Всё, к счастью, нашлось быстро.
– Мааам, я кушать хочу.
Вот это да. Саму Анну уже тошнило от усталости. Какая еда? А она-то надеялась, что сейчас быстро уложит Лизку и залезет в горячую ванную. Хотя бы на десять минут, снять напряжение безумного дня. Ванная откладывалась, а надвигался Лизкин рев.
– Лизочек, давай ты поиграешь с мишкой – заверни его в полотенчико и клади спать. А мама пока посмотрит, что можно сделать покушать.
– Миша не хочет спать, он тоже хочет кушать! – губа капризно оттопырилась, а темные глазки-угольки наполнились слезами.
– Хорошо-хорошо, – тут главное не спорить, быстро придумать что-то другое, вот только омертвевший от усталости мозг ворочался с трудом, – пусть пока не спит, я сейчас вам двоим всё приготовлю. Просто посидите с ним пока, ладно?
Лизка кивнула. Вот и славненько.
Анна метнулась в гостиную и дальше – на кухню.
«Где-то в чемодане должны быть каши в пакетиках. Но нужно найти чайник, надеюсь, он тут есть. Слава богу! Нашелся!» А еще тут была микроволновка и холодильник. И конечно плита. Духовки не было, но и ладно, Анна не особенно любила печь. Она набрала чайник и включила его. Быстро обшарив полки, нашла посуду – тарелки, миски. Немного, но все нужное есть. Повернулась к столу. Там оказалась пачка хлопьев, молоко. И записка: «Это для девочки, если вдруг приедете голодными».
Анна держалась весь длиннющий день. Она настроила себя, что надо просто это пережить. И справлялась, несмотря на все трудности. А сейчас, упав на стул и глядя на записку, обволакивающую заботой, она расплакалась.
Пришлепала Лизка с медведем – босиком, но в пижамке. Прижалась, с тревогой смотря на плачущую мать.
Анна подняла голову.
– Лизочек, вам с мишкой кашу заварить или хлопья с молоком будете?
– Хлопья! – Лизка деловито залезла на стул. Ну еще бы, такое ей не часто доставалось.
Анна чуть подогрела молоко и поставила тарелку перед дочкой.
– Плохое молоко, – попробовала угощение Лизка.
Анна встрепенулась, хороша мать, даже не попробовала сама, прежде чем дать ребенку. Она отхлебнула из Лизкиной миски. Немного непривычное на вкус, но не испорченное.
– Хорошее, Лизунь, побольше хлопьев давай насыплю.
К счастью, Лизка удовлетворилась ответом мамы и сосредоточенно жевала. Наконец, ложка стала подниматься совсем медленно. Лизка широко зевнула и объявила:
– Спать!
Спать, не то слово. Анна взяла ее на руки и отнесла в кровать. Включила торшер и погасила верхний свет. Она гладила Лизку по спинке и волосам, успокаивая и убаюкивая. Уставшая дочка заснула почти сразу. Анна посидела еще немного рядом, потом подоткнула одеяло и ушла раздеваться. Сил на то, чтобы принять ванну, как мечталось, не осталось. Она встала под горячую струю душа и попробовала расслабиться. Бесконечный день подходил к концу. Они вылетели из Москвы поздно вечером, провели в самолете двенадцать часов и приземлились почти ночью. Горячая вода смывала одуряющую усталость. Завтра, всё остальное завтра.