Список войны
Шрифт:
— Ну что, девчата, за стол?
— А командир где ваш? — поинтересовалась Ася. — Командира что, ждать не будем?
— Командир в штабе. Может вернуться рано, а может и очень поздно, никто этого не знает, — старшина окинул Асю ласкающим взглядом, глаза у него заблестели, он вздохнул сладко, повернулся к клуне и погрозил коту пальцем: сиди там и носа на улицу не высовывай.
Кот всё понял и, как показалось Мустафе, послушно наклонил голову.
— Что за напиток, мальчики, откройте секрет, — Ася опустилась на плащ-палатку рядом с бутылкой.
— У нас собственный винодел есть, — туманно отозвался старшина.
— Кто он?
— А вот, — старшина указал на Мустафу, улыбнулся зубасто, словно бы хотел о чём-то предупредить башкира.
Мустафа отвел глаза в сторону: разные шуры-муры на фронте он не признавал, даже если эти шуры-муры исходили от разведчиков — людей очень уважаемых…
— А винодел у вас, похоже, немой, — заметила Ася.
— Он не немой, он — застенчивый.
— Как зовут вашего застенчивого?
— Мустафа.
— Что ж, попробуем огненное шампанское вашего Мустафы.
Старшина опустился на колени рядом с Асей, ловко ухватил бутылку пальцами, налил мутноватой светлой жидкости в стакан. Ася приподняла стакан, навела его на свет.
— На шампанское это не похоже.
— Зато вкус, Асенька, м-м-м, — старшина сладко почмокал губами, — попробуйте!
Ася попробовала, также почмокала губами, похвалила:
— Полуторки можно заправлять вместо бензина — быстро бегать будут. — Предупредила подопечных: — Аккуратнее, девочки, обжечься можно.
— Вы из каких краев родом будете, товарищ сержант? — спросил у Аси Охворостов.
— А что, не нравлюсь?
— Наоборот, очень нравитесь.
По лицу Аси проползла прозрачная тень, глаза потемнели.
— Из-под Витебска я, родилась в райцентре…
Старшина обрадованно вскинул руки.
— Боже мой, землячка! Земелюшка! Родненькая моя! — старшина полез к Асе целоваться.
Ася решительно выставила перед собой две маленькие крепкие ладошки, останавливая старшину.
— Я ведь тоже родился под Витебском и тоже в райцентре, — Охворостов поспешно налил крепкого напитка себе. — Это дело надо отметить. Вы из кого района, Асенька?
— Из Ушачского.
— А я из Браславского. Господи, да это же совсем рядом! Озёрами из одного района можно проехать в другой на лодке. Как тесен мир, как он всё-таки тесен! — старшина чокнулся с Асей, пригласил: — Девчата, дорогие, садитесь за стол. Мужики, тоже садитесь, чего вы ведёте себя, как чужие?
Странно, а Мустафа посчитал, что такой прочный мужик, как старшина Охворостов, обязательно должен происходить из Сибири.
На фронте редко выпадают такие минуты — и думать ни о чем не надо, и врага опасаться не надо, он далеко, а вот рядом… рядом находятся такие родные существа, такие желанные, что просто дух захватывает. Старшина залпом выпил «шампанского» и у него стиснуло горло, глотку словно бы обжали чьи-то крепкие пальцы — зелье хоть и вкусное, но пить его надо понемногу, мелкими глотками, как коньяк…
Мустафа скромно пристроился на уголке плащ-палатки и в разговоре участия не принимал — слушал. Охворостов пару раз остановил на нем взгляд, подморгнул ободряюще — держи, мол, хвост пистолетом, но Мустафа не дворняжка, чтобы хвост держать пистолетом, в ответ он лишь вежливо улыбнулся…
Командир в штабе не задержался, вернулся скоро, возник над изгородкой и, не открывая дверцы, поинтересовался насмешливо:
— По какому поводу пир? В честь годовщины Парижской Коммуны или по поводу расформирования команды городошников города Бердичева?
Старшина поспешно вскочил с плащ-палатки.
— Извините, товарищ командир, что без вас начали… Мустафу в коллектив принимаем. Садитесь с нами!
Горшков, не замечая приглашения старшины, лихо откозырял девушкам:
— Старший лейтенант Горшков!
Ася сощурилась насмешливо:
— А имя у вас есть, товарищ старший лейтенант?
— Естественно. Иван Иванович.
— А просто по имени можно? — Ася потянулась томно, у неё даже кости захрустели. Связистки дружно засмеялись. — Очень хочется звать вас просто по имени: Ваня.
— А почему бы и нет, — Горшков покраснел малость, но смущению не поддался, — Иван — хорошее русское имя.
— А просто Ваней — можно?
— Можно, — старший лейтенант перемахнул через калитку, не открывая дверцы, и через мгновение уже сидел на плащ-палатке.
— Вам, товарищ командир, штрафной положен, — Охворостов наполнил стакан «шампанским», много налил, — придвинул к старшему лейтенанту. — Пра-ашу!
— Это чересчур, — сказал старший лейтенант, — перебор, как в игре в очко, — но Охворостов отрицательно мотнул головой:
— Вы же командир, товарищ старший лейтенант, на вас же народ равняется, смотрит…
Горшков залпом осушил стакан, почувствовал, как в горле у него возникло что-то твёрдое, будто туда загнали камень, выбил из себя воздух, заодно вытолкнул и «камень», покосился на Мустафу:
— Твоё, значит, производство? — как будто не знал, чьё это «шампанское» — напиток подействовал на командира. Горшков прижал к носу обшлаг рукава.
— Моё, — ответил Мустафа.
— После первой, товарищ старший лейтенант, надо сразу пить вторую. Не останавливаясь. Чтобы не посинели кончики пальцев…
— Не части, пожалуйста, старшина.
Тем не менее Охворостов вновь наполнил стакан командира, как будто боялся, что тому не достанется. Старший лейтенант всё понял, чокнулся с каждым, кто сидел на плащ-палатке.
— Первый тост положено произносить за встречу, но старшина сорвал мне его своим штрафным, поэтому выпьем, за что ещё не пили — за встречу!
— За встречу! — первой, готовно отозвалась на тост сержант Ася, голос у неё был таким, что старшина невольно свёл брови вместе — ещё немного, и он приревнует Асю к командиру. Горшков засёк это, улыбнулся.