Сплетая жизнь
Шрифт:
— Так нельзя! Это… это непринято! Вы не должны видеть ни жениха, ни гостей до того момента, как пройдете процедуру!
— Я смотрю вы здесь хорошо устроились… Мне, значит, медитация, мысли о чистоте и собственном предназначении, а остальные поют песни, кушают сочное жареное мясо…
При словах о еде, в животе тут же заурчало. Уже долгое время во рту у меня даже маковой росинки не было и ближайшие несколько часов быть не должно. Мы замерли, резко замолчав и покосившись на виновника паузы.
Я согласна с тем, что мне приходится немного побыть на диете, но почему это не касается сильной половины нашей пары? Нет, так не пойдет. Если в
— Вы не можете пойти туда!
— Могу.
— Но… почему?
— Потому что у меня каменное сердце. И твой печальный взгляд, которым ты смотришь на меня, ничего не меняет!
Девица тут же ощерилась и вполне натурально прорычала:
— Я не дам вам нарушить правила!
И что мне с ней делать, драться? Я смерила возможную противницу задумчивым взглядом и пришла к выводу, что переходить грань не стоит. Проще дождаться, когда она потеряет бдительность и чем-нибудь легонько оглушить.
— Я не дам вам испортить свадьбу, они слишком редко у нас случаются, — продолжила синигами уже более мягким тоном, словно не замечая происходящих во мне изменений, — поэтому я пойду с вами.
Если можно выбить почву из-под ног одной фразой, то у этой девицы это вышло легко и непринужденно. Я даже не сразу сообразила, что именно она сейчас сказала.
— То есть я могу спуститься к жениху и высказать ему все, что думаю об этой свадьбе?
Синигами силой потушила дьявольский огонек в глазах и попыталась изобразить ледяную статую, которую я наблюдала все предыдущие часы. Девушка кокетливо поправила прическу, приосанилась, выпятив вперед достаточно внушительные достоинства и процедила:
— Вы не успокоитесь, верно? А я приставлена к вам, чтобы во всем помогать и не допустить чего-то из ряда вон выходящего… Вы ведь не станете делать что-то, за что вам будет мучительно стыдно?
Раздавать обещания было легко, тем более, когда знаешь, что из-за нечеткости формулировки у тебя полностью развязаны руки. Мне-то за себя стыдно не будет в любом случае, чего бы я не совершила. А уж про остальных уговора не было.
— Мне — не будет, — тут же заверила я компаньонку и принялась быстро расшнуровывать корсаж на платье, чтобы облачиться в предлагаемый саван.
С меня не убудет, если немножко походить в ритуальной одежде. Зато компаньонка покажет мне, где предатели устроили веселый пир, пользуясь случаем, что рядом нет главного действующего лица. От Самаэля и Ядвиги я подобной подставы не ожидала!
— Мудрецы сейчас на медитации, так что у вас будет где-то около получаса, — предупредила синигами, прежде чем выпустить меня из спальни, — нам нужно будет вернуться до того, как нас хвататься.
Я с радостью ринулась вперед, но не сделав и трех шагов, притормозила. А с чего вдруг ей мне помогать, тем более надсмотрщица в первые минуты, узнав о моих планах, была возмущена до глубины души? Что-то здесь не чисто.
— Подожди… А зачем вообще идти мне навстречу, когда ты легко можешь позвать охрану и просто заставить сделать все, что требуется по протоколу?
Компаньонка неожиданно тепло улыбнулась, больше не напоминая ледышку.
— А мне было интересно, кого выбрал мой младший брат. Тем более его уже много лет пытаются женить на представительницах весьма влиятельных родов. Но еще никому не удалось добиться от него столько внимания, как тебе.
Она резко замолчала, чтобы в полной мере оценить реакцию на свои слова. Только я не собиралась вступать в полемику, чем расстроила и одновременно разозлила синигами. Конечно, можно списать поступок этой девчонки на беспокойство о брате, но что за мода в этом мире постоянно меня проверять? Все только и делают, что присматриваются и оценивают каждый мой шаг. А что будет, если я на взгляд сестры Самаэля начну ему вредить, то, что, меня отсюда выживут? Каждый считает вполне нормальным вмешиваться в мою жизнь и устанавливать в ней свои порядки. Даже долгожданная свадьба и та проходит по чужому сценарию! С какой стати? Никакой ритуальной нагрузки наша разлука не несет, синигами просто лишний раз хотят подчеркнуть особый статус жениха, только и всего! Хватит с Мудрецов Севера и того, что они получат в дар за церемонию особенности моей крови. Ну или проклятие, это с какой стороны посмотреть.
— Ну и как, оценила? — ровным тоном осведомилась я, в то же время осторожно осматривая покои в поисках чего-нибудь, чем можно забаррикадировать дверь с внешней стороны.
— Со всех сторон рассмотрела? Могу еще и спиной повернуться, уверенна, до тебя пока еще не дошла вся моя глубина.
Бледная кожа девушки покрылась мелкими многочисленными красными пятнами. Кто бы мог подумать, что до нее дойдет истинный смысл моего предложения? Пока сестра Самаэля не опустилась до рукоприкладства, я метнулась к столику, удачно расположенному возле дверей, и схватила лежащий там посох. Он был украшен серебряными вставками и полудрагоценными камнями и наверняка нес какой-то смысл в предстоящей церемонии. Ничего, теперь послужит на благо моего счастья и спокойствия.
Синигами слишком поздно сообразила, что именно я собираюсь делать и не успела ничего предпринять. Я оказалась быстрее, и проворно выскочив за двери, вставила посох в ручки так, чтобы девушка не сумела в ближайшее время выбраться и испортить мне своим кислым видом один из лучших дней в жизни. Зачем я это сделала, ведь цели сейчас у нас с ней были схожи? А чтобы семья Самаэля раз и навсегда поняла, что в нашу жизнь вмешиваться не следует. Мудрецы все равно нас найдут и проведут церемонию, но пусть она пройдет не в душной темной комнате, выделенной инквизиторами и под их присмотром, а там, где мы сами этого захотим. Главы племени Ледяного острова проглотят это: им я нужна не меньше, чем они мне.
— Осталось решить одну маленькую проблему… — прошептала я, чувствуя, как тело начинает бить озноб из-за сквозняка, гуляющего по босым ногам, — где пируют эти предатели, пока я тут мерзну?
Великий Инквизитор заботливо освободил нас от лишнего внимания со стороны следователей, разрешив не участвовать в допросах и прочих проверках и поселил нас в своей резиденции в Толедо. Эспиноса видимо страдал гигантоманией, как и все демоны. Потому что его «скромный» дом, как он сам его называл, превышал размеры дворца Уэстфорда раза в два. Где искать пирующих друзей в такой махине я понятия не имела. Пройдя через несколько сквозных порталов и оказавшись в узком коридоре, где кроме каменных стен больше ничего не было, я поняла, что заблудилась. Где-то впереди послышались уверенные шаги и чем-то неторопливый разговор. Первым импульсом было сбежать, спрятаться, чтобы меня никто не увидел, но я подавила его и осталась. В конце концов, мое нахождение здесь легитимно и нет нужды скрываться. Ну а саван… Мало ли какие у меня пристрастия!