Сполохи
Шрифт:
То что составляет суть магии – это Моррайт.
Но начну с того, что говорил Олдебран.
Мист посмотрела на Торрена, а Торрен – на Мист.
– Согласен, – сказал он. – Жаль, что я не переписал больше. Но забавные были только эти, и схемка с бубликами.
– Схемка с бубликами?
– В первой части была, – Торрен перевернул страничку, показывая перерисовку. На схеме, которая оставалась точно такой же непонятной, были изображены фазы небесных тел (“бублики, Торрен?”), странная клякса и набор слов, понятный только частично –
– Кажется, я напрасно не изучала астрономию достаточно пристально, – вздохнула девушка.
– Напомню, что я, как раз, изучал, – вставил Эррах.
– А сейчас ты изучаешь чужую девицу, – укорил его Тор. – А нам не помогаешь ничуть.
– Прошу меня простить, – не очень виновато повинился Рах и скосил глаза на схему. Смотрел он так долго, что даже Этейн с любопытством подобрался поближе. – Тут указаны места на небесных сферах и фазы небесных тел. Строго говоря, это указание времени.
– И какое же время там указано? – поинтересовалась Мист, уже прозревая ответ.
– Это, – Эррах когтем отчеркнул нижнюю строку. – Вероятно, наша точка исхода. А тут, – он постучал по верхней линии знаков. – Больше, чем за тысячу лет до. Чтобы сказать точнее, и совпадает ли это время с нынешним, мне нужно произвести расчеты и вспомнить некоторые детали.
– Спорю на твою людоедскую задницу, – сказал Торрен умно. – Что совпадает.
– Эй, не стоит рисковать самым дорогим, – укорила его Мист. – Хотя, по моему, мы и не рискуем. Я тоже считаю, что совпадет.
– Тем не менее, – покачал головой Эррах, совершенно не обескураженный такими заявлениями. – Необходимы проверки.
– Это не Место Четырех Богов возле эль-Саэдирна? – спросил Этейн, указывая пальцем на кляксу.
Тор, Мист и Эррах переглянулись.
– А вот это, – сказала Мист. – Нам только предстоит выяснить. И, раз на то пошло, почему вообще дракон напал на нас? Этейн?
– Я не знаю, – медленно ответил он. – Это серебряный дракон – они, обычно, не нападают. Даже если мы заметили его приближение, мы бы не поднимали тревогу. Они разумны, они способны к дипломатии и переговорам.
– Дракон явился в багровом пламени, внезапно, со сломанным крылом. Это было похоже на нормальное для этого вида поведение и повадки?
– Нет, – подумав, ответил Этейн. – Это было похоже на результаты воздействия Ардоры.
– То, что дракон показывал нарисованными словами, было про детей, которых украли, – добавила Мист в копилку размышлений. – У нее украли яйца, она пыталась их спасти, но попала под действие какого-то артефакта Ардоры?
– Вероятно, – кивнул Этейн, с оттенком тревоги глядя в очередной раз в сторону равнины. – И ее просто отбросило от города. Но зачем этим мерзавцам яйца драконов?
– О, я, кажется, знаю, – с неудовольствием отозвалась Мист, вспоминая свою стычку с Глазом Ардоры.
– Тебе случалось сталкиваться с … последствиями?
– Более чем. Одно такое убило двух моих друзей и чуть не сожрало меня. Мы с Торреном чудом избежали этой участи, – Торрен на это нахмурился, словно перебирая слова и пытаясь составить их в значение на весторне. – Они делают из драконов каких-то собственных не то тварей, не то механизмы, что-то среднее. От живого дракона там, может, скелет и какая-то часть нервной системы, остальное – заменное, особый металл и багровый огонь.
– Это достаточно ужасно, – сказал Этейн, весьма впечатленный этими сведениями. – Значит, и слухи про армию конструктов могут быть правдой?
– Совершенно точно, потому что жители Ардоры абсолютно доподлинно умеют делать “пешки”, истуканов, ожившие статуи, которые практически неуязвимы, не чувствуют боли или страха и подчиняются управляющему артефакту. Кроме того, – Мист сморщила нос, не желая об этом говорить, но, все-таки, сказала. – Кроме того, они умеют замещать нервную систему трупов своими артефактами и создавать невероятно подвижных и активных живых мертвецов.
– И вы видели все это? На самом деле?
– Видели. Там, откуда мы пришли.
– Ардора правит всем в вашей земле?
– В нашей земле Ардора – миф, о котором знают немногие. Но, к сожалению, есть те, кто пытается получить контроль над частями ее могущества, – крайне осторожно сформулировала Мист, хотя миф был мертв, а части – останками.
– Это очень опасный миф, – нахмурился Этейн.
– Трудно с этим спорить, – вздохнула Мист. – Я предпочла бы его никогда не знать, не говоря уже о том, чтобы идти прямо в их логовище.
– Тьма, – внезапно встрепенулась Лаутари, распахивая глаза. – Спускается тьма. Нам пора.
Вокруг, в самом деле, быстро вечерело, спускались сумерки.
– Ты успела закончить заклинание? – строго спросила Мист у эльфийки.
– Да, Моррайт, я успела. Я готова спрятать всех вас.
– Хорошо. Этейн, у тебя какой-то там план, или хотя бы путь намечен?
– Селарин проведет нас, он следопыт.
Конечно, он сказал “эландиль”, и Мист поджала губы, невольно остро вспомнив Гронса. Вроде бы, они всего ничего путешествовали вместе, но он был первым эльфом, которого Мист встретила в своей жизни, и он в самом деле был ей почти другом.
– Какой-то бред кругом, – вздохнула Мист, поднимаясь на ноги. Торрен и Эррах поднялись, тоже, и Торрен принялся размеренно увешиваться обратно своим снаряжением. – Говорила мне мама, не ходи к наземцам, проблем не оберешься. Но нет, полезла. И куда я попала?
– В задницу! – торжественно ответил Тор, зыркая по сторонам. Сиенн показал ему какой-то жест, Торрен обрадованно кивнул и сказал, – я пойду с Сиенном, мы типа как воинская двойка.
– Однако как хорошо вы друг друга понимаете, – фыркнула Мист.