Спорим, это мальчик!

Блэкер Теренс

Мэтью

Удивительное дело! Моих родителей не очень-то вдохновила идея, чтобы Сэм оставался девочкой двадцать четыре часа в сутки до тех пор, пока его папаша не махнет на все рукой и не уберется к себе в Штаты. Мама с папой выдвигали одно возражение за другим — с практической, с юридической точки зрения, мол, так делать очень-очень нехорошо, но чем больше мы об этом говорили, тем яснее становилась вся ситуация. Конечно, наш план сложный и рискованный, слишком многое поставлено на карту.

Но если каждый из нас как следует сыграет свою роль, все может получиться. Стоит ли все дело таких усилий, будет зависеть от одного человека.

В тот вечер после ужина мы долго сидели в гостиной, и паузы в разговоре становились все длиннее.

— Может быть, лучше поступить честно и обратиться прямо в суд? — сказал папа.

— Объяснить, что Сэму хорошо здесь, с нами, — подхватила мама. — А мистер Лопес пусть навещает его, мы будем только рады.

Но Сэм покачал головой и тихо сказал:

— Ребята, вы просто не поняли. Катастрофа ничего не делает честно и прямо. С судом он сталкивается только в тех случаях, когда сам сидит на скамье подсудимых. Он все равно исхитрится и заберет меня к себе.

— А как ты к этому отнесешься? — спросила мама.

Сэм уставился на нее каменным взглядом:

— Более существенно, как вы к этому отнесетесь, миссис Бертон?

Мама посмотрела ему прямо в глаза, потом улыбнулась:

— Мне будет очень грустно, Сэм Лопес.

— И мне тоже, — сказал папа.

Все трое посмотрели на меня. Я пожал плечами.

— Ну, если по правде, без тебя будет как-то скучно. Ты уже вроде как свой.

Сэм быстро-быстро замигал, словно в глаз ему попала пылинка, потом принялся внимательно рассматривать пол.

— Наверное… — Он нахмурился. — Наверное, и у меня то же самое.

Мама потянулась обнять его за плечи, но Сэм шарахнулся, выставил вперед руки, изображая жуткий страх:

— Полегче! Тише едешь — дальше будешь.

Наступила пауза. Каждый потихоньку приходил в себя после бурной сцены общего братания.

В конце концов папа сказал:

— Давайте продумаем наш следующий шаг. Завтра пятница. Пойдешь в школу, как… — он улыбнулся, — как обычно. За выходные нужно будет принять решение.

Сэм пожал плечами и встал.

— Идет. Только Катастрофа сразу сюда примчится, как только разведает, где вы живете.

Мама спросила:

— Почему его прозвали Катастрофой?

Сэм ответил:

— Сами увидите.

13

Елена

Как все Весы, я остро чувствую настроение окружающих, поэтому, когда Сэм появилась в школе на следующий день совершенно измученная и изможденная, я сразу поняла — у нее что-то случилось.

Настало время доказать, что я ей настоящая подруга. Пусть она распевает песенки с моей бывшей подругой Заей Хан, но,

когда доходит до реальной жизни, для Сэм не может быть другой такой надежной напарницы, как старушка Эл.

Мне удалось перехватить ее после первого урока.

Я ей:

— У тебя все в порядке, Сэммо?

Она:

— Конечно. А что?

— Я только хотела тебе сказать, что я здесь, рядом. Если тебе захочется что-то обсудить, я готова тебя выслушать. Для этого и существуют друзья.

Она говорит:

— Спасибо. Я просто немножко кисну. Маленько не в себе, понимаешь?

Мне сразу все стало ясно. Интуиция, как всегда, меня не подвела.

— Я думаю, твоя проблема обозначается двумя буковками.

И я прошептала эти буквы ей на ухо.

— Что?! — сказала Сэм.

Я сказала:

— Не волнуйся. Я положу тебе кое-что в шкафчик, на всякий случай. Лучше запастись заранее.

— Но… что это такое — Пэ Эс? — спросила Сэм.

— Разве ты не знаешь? — засмеялась я. — Предменструальный синдром. Вот увидишь, перед критическими днями всегда становишься нервной и раздражительной. Этого не нужно стесняться, у многих девчонок так бывает.

— Да-а? — отозвалась Сэм. — Ну, тогда понятно.

Я рассмеялась:

— Обещаю, я никому не скажу!

Чарли

У Сэм началось. Елена первой об этом прознала. Она рассказала по секрету Кейт и Донне. Скоро все девчонки из восьмого класса обсуждали между собой волнующую сплетню: у Сэм началось.

Когда на уроке английского Стив задал ей вопрос, а она продолжала рассеянно смотреть в пространство, как будто не слышала, девочки начали многозначительно переглядываться.

За ланчем Сэм почти ничего не ела. Елена одними губами прошептала мне:

— Живот сводит.

Короче, это была главная новость дня.

Марк

Скрутило меня со страшной силой. Это было как зараза какая-то, как болезнь, захватившая тело и душу. На уроках я не мог сосредоточиться — ну, это-то как раз не новость, но мальчишки из нашей компании начали дразниться. Когда я проходил мимо, они подталкивали друг друга и строили дебильные рожи. Я начал помаленьку выходить из себя. На карту была поставлена моя репутация.

А эта американская красотка держалась все так же неприступно.

Подхожу я к ней в пятницу, говорю:

— Привет, Сэм, — и врубаю на полную мощность знаменитую крамеровскую улыбку.

А она посмотрела на меня так это задумчиво, точно в полусне.

— Ты уже решила?

— Что решила? — переспрашивает она.

— Насчет пойти куда-нибудь.

— Куда-нибудь пойти? Чувак, ты о чем?

— В клуб? Или, может, на рок-концерт? Говорят, ты музыку любишь. Найдем, где выступает какая-нибудь девчачья группа.