Спроси у пыли

Фанте Джон

Я припомнил дорожную карту этого района. Здесь не было ни дорог, ни населенных пунктов, ничего, кроме пустынных земель, простирающихся на сотню миль. Я встал и пошел

дальше, почти не чувствуя ног и рук от холода. Со временем серость на востоке начала просветляться, затем порозовела, налилась красным, и наконец исполинский огненный шар показался из-за холмов. Бескрайнюю пустоту заполняло величайшее безразличие. Безвременье ночи сменялось безвременьем дня. Глубокая тайна бесконечных холмов, их молчание приводили в трепет, превращая смерть в совершенно незначительный факт. Вы могли умереть, но пустыня будет вечно хранить тайну вашей смерти, обороняясь вечными ветрами, жарой и холодом.

Это было бессмысленно. Как я мог найти ее? Почему я должен был искать ее? Да и что я мог отыскать, кроме жестокого безумия, разрушившего ее душу. Когда рассвело, я пошел обратно навстречу скорби. Камилла оставалась во власти холмов. Пусть эти холмы спрячут ее. Пусть одиночество этих сокровенных возвышенностей поглотит ее. Пусть она навеки останется жить среди белых камней, и ветер уложит ей волосы на смертном одре. Пусть она пройдет свой путь до конца.

Солнце было уже высоко, когда я вернулся к хижине. Становилось жарко. В дверях лачуги появился Сэмми.

— Не нашел? — спросил он.

Я не ответил. Я слишком устал. Сэмми постоял, посмотрел и закрыл дверь. Я слышал, как заскрипел засов. Над Мохаве поднимался зной. Добравшись до «форда», я увидел на сиденье книгу — мое детище, мой первенец. Отыскав карандаш, я раскрыл книгу и написал:

«Камилле с любовью, Артуро».

Отойдя ярдов сто от машины, я изо всех сил запустил книгу туда, откуда только что пришел. Затем сел за руль, запустил двигатель и поехал обратно в Лос-Анджелес.