Спрячь. Ищи. Найди. Продай
Шрифт:
2
Особенно оживленно было в доме семьи Икс этим ранним, безветренным вечером. Был самый конец апреля. Временами из гостиной доносились отрывистые мужские и женские голоса, смех, звон посуды и бокалов с вином, по паркету то и дело шаркали ножки стульев. Ужин, приготовленный госпожой Икс, заслужил самые лестные оценки со стороны двух гостей — Альберта и Аниты Хоман.
Семья Икс и семья Хоман были знакомы
— У нас неделю назад выставка одного модного скульптора прошла, так он все свои инсталляции или из пивных банок делает, или из пластиковой тары. Но, нужно отметить, что у коллекционеров он пользуется приличным спросом. Критики шутят, что если возле какого-нибудь из его произведений разгрузить мусоровоз, будет непонятно где искусство, а где свалка, — засмеялся Альберт.
По образованию он был искусствоведом, а в данный момент занимал престижный пост куратора Национального музея современного искусства (НАМСИ), который располагался на одной из центральных улиц Калиопы.
— А Ян две недели назад на чердаке дома своего деда нашел какую-то старую картину. Я ее вон там повесила — справа от шкафа, снизу которая, — Элеонора кивнула на картину обнаженной девушки на стене. — В нижнем правом углу стоят инициалы художника, только мы никак не можем понять, кто это.
— А это репродукция или оригинал? Я как-то и не обратил внимания, что ты повесила новую картину, — Альберт повернулся к стене и прищурился, пытаясь получше разглядеть изображение.
— Я ее тебе прямо дам посмотреть, — Ян встал из-за стола и снял картину со стены. — Вот, посмотри. Не знаю, это гуашь или масло, я в этом вопросе не очень разбираюсь. Я когда заметил инициалы, сперва подумал, что это может быть Леонард Эус.
— Ну, знаешь, картины Эуса где попало не валяются, — взяв в руки картину и начав ее рассматривать со всех сторон, сказал Альберт, — не многие коллекционеры могут похвалиться, что у них висит хотя бы одна из его работ. Гм… раме, на первый взгляд, действительно, можно дать лет сто. Даже стекло вставлено. Стиль, и правда, очень сильно напоминает Эуса. И подпись очень похожа…
— Ты на верхний угол посмотри, там надпись есть: «Правую руку надо переделать», — Ян встал возле Альберта и указал ему на верхний правый угол картины.
— Да, у Эуса была привычка оставлять пометки на некоторых эскизах, это факт. Ян, а как эта штука оказалась у твоего деда? Подробностей не знаешь? Может, ты, и какой-нибудь документ там нашел?
— Да нет, Альберт, никаких там документов не было. Я ее из кучи хлама достал. Она в простую тряпку была завернута.
— Я на днях просмотрела творчество Эуса в интернете, и этот рисунок мне очень напомнил девушку с картины «Демон и ангел над спящей девицей». Ты как думаешь, Альберт, сходство есть? — к разговору подключилась Элеонора Икс.
— У девушки с эскиза, действительно, есть некоторое сходство с Амелией Деме. Это самая известная натурщица и любовница Эуса. Правда, на «Демоне и ангеле» она лежит немного в иной позе. Впрочем, тот, кто нарисовал этот эскиз, эту деталь учел. Кстати, меня удивляет и то, что ваша картина написана на картоне — Эус редко пользовался картоном, а эта работа еще и в такую аккуратную рамку вставлена. Удивительное дело. В Художественноисторическом музее выставлена целая серия эскизов Эуса, по которым он потом писал «Демона и ангела», но эскизов на картоне там нет. Хотя… — Хоман, нахмурив брови, продолжал с интересом всматриваться в покрытую сеткой тоненьких трещин гуашь под стеклом, — Ян, твой дед когда-нибудь насчет Эуса чего-нибудь случайно не говорил? Может ты краем уха чего-нибудь слышал?
— Да нет, Альберт, — пожал плечами Икс, — мой дед искусством не увлекался. У него-то всего пару картин висело в доме, да и те были дешевыми репродукциями с блошиного рынка.
— Это, прямо, как какая-то детективная история, ей богу. И инициалы, и эта приписка… очень реалистично выглядят, — покачал головой Альберт. — Я и не знаю, что сказать. Если бы мне ее какой-нибудь коллекционер принес, и сказал бы, что это подлинник, я бы сразу ему поверил. Но вот как она затесалась на чердак твоего деда, Ян, вот это главный вопрос.
— Альберт, у вас в музее ведь есть лаборатория, где проверяют подлинность картин. Может, ты договоришься с экспертами, чтобы проверили картину Яна? — предложила Анита, до этого молча поглядывавшая на картину через плечо мужа.
— Это вариант, да. Договорюсь с ними, конечно. Ян, ты мне ее дашь? Я ее отнесу в музей и коллеги, когда будет время, исследуют ее. Кто его знает, может у тебя в руках картина на полмиллиона, — усмехнулся Хоман.
— Бери, не вопрос. Только вот, если она окажется подлинником, как бы ты с ней не смылся куда, — засмеялся Икс.
— Не бойся, я тебе подкину пару сотен долларов по старой дружбе, — пошутил Альберт.
— Нора, ты какую-нибудь сумку можешь подобрать для картины? — Ян посмотрел на свою жену.
— Сейчас найду, — Элеонора встала из-за стола и удалилась в другую комнату.
— Альберт, а у вас там музей хорошо охраняется? В прошлом году ведь к вам ночью залезли воры.
— Не беспокойся, Ян, картина будет храниться в одной из лабораторий, а они отделены от выставочных залов, поэтому туда воры не могут никак пробраться, да и им там нечего красть. О картине будут знать только несколько моих коллег, так что поводов тревожиться нет. Кстати, ты чердак тщательно проверил? Других интересных находок не было?
— Нет, ничего другого ценного не нашел. Все остальное было бесполезным хламом.
— А каких-нибудь документов, записок, дневников или что-либо в этом роде от твоего деда не осталось? Хоть какую-то зацепку найти.
— В его доме был один шкафчик с бумагами, но я не помню, чтобы там были документы, связанные с произведениями искусства. Я в следующий раз как поеду туда, может даже завтра, снова проверю, хотя это маловероятно.
— Ну, проверить не грех, мало ли что. Я картину отнесу в музей в понедельник.