Спящая красавица
Шрифт:
— Нет. Если он нервничал, мог не есть сутками. А детективы читала я, а не он.
— Вот именно! Вы были здесь в шесть, к тому времени Неволин уже умер. Я успел побеседовать с вашей знакомой со скорой, она уверяет, наиболее вероятное время смерти — около половины шестого, четверть часа туда-сюда. Чем он занимался с четырех до этого времени? Скорее всего, его сестра права — к нему кто-то пришел. Кто-то, кого он не выгнал в сердцах, помчавшись за вами, а пригласил домой, а через некоторое время даже позволил сделать укол. Кто-то близкий. Вряд ли человек позволит сделать себе укол постороннему.
— Леонид позволил бы, — возразила Тамара. — Он легкомысленно относился к подобным вещам. Но вы правы — в плохом настроении он выгнал бы почти любого.
— А сестру, например?
— Оставьте ее в покое, — холодно попросила Тамара.
— Обратите внимание, у нее нет алиби. Отказавшись искать вас, она тем не менее выгнала любовника.
— Я верю ей целиком и полностью.
— Пожалуйста, верьте — кто возражает. Я опрошу соседей, возможно, кто-то из них видел визитера.
— Думаю, зря потеряете время, — вмешался Андрей Семенович. — В больших городах люди не обращают внимания на такие вещи. Лучше нажмите на эту девчонку, Миронову. Это наверняка она. Решила увести парня, а он оказался не дурак. Переспать переспал, а любил Тамару. Вот Миронова и отомстила обоим сразу. Явилась, сделала парню укол, стерла отпечатки со шприца, а потом… — голос Петрова задрожал от гнева, — потом взяла у зеркала Тамарину щетку, нашла там несколько волосинок и положила на труп. Там же взяла помаду. Стерва!
— Вы были бы превосходным сыщиком, — подобострастно сообщил Лазаренко. — Это очень вероятный вариант. Проблема одна — записка, написанная Неволиным. В ней он уверяет, что любит Миронову, а Тамара ему… мм… неприятна.
— Чушь! — возмутился Петров. — Он любил Тамару… очень любил. — И под любопытным взглядом собеседника неохотно добавил: — Он стоял перед ней в филармонии на коленях. При всех. Я видел.
— Тамара Тиграновна, — обратился сыщик. — Сейчас мы отвезем вас домой, отдыхайте, набирайтесь сил. У меня к вам одна просьба. Трубка Неволина… ее здесь нет. Очевидно, забрала милиция. Сестра покойного как единственная наследница имеет право потребовать ее обратно. Постарайтесь, чтобы она это сделала, и тут же привезите трубку мне. Даже если в милиции вытащат сим-карту, что-то наверняка сохранится в памяти самого телефона.
— Дельно, — кивнул Андрей Семенович. — Прежде, чем прийти, человек обязательно позвонит. Это хорошая мысль. Вы попробуете, Тамара?
Тамара молча кивнула, а через четверть часа уже была дома.
Глава 9
Дома ждали непривычно милая мама и столь же непривычно раздраженная Люська.
— Где тебя черти носят? — накинулась на Тамару подруга. — В следующий раз забудешь дома мобильник, я тебя убью. Мы волнуемся, а ты…
— Тамара позвонила мне, как только ее отпустили, — мягко напомнила Надежда Дмитриевна. — Мы знали, что все в порядке.
— Это было два часа назад! Чем ты с тех пор занималась?
— Простите, — тихо произнесла Тамара. — Я, наверное, сошла с ума. Я ездила к частному сыщику, а потом вместе с ним домой к Леониду. Мне не надо было этого делать. Он… он нечестный. Для него главное деньги.
— Для кого? — изумилась Люська.
— Для этого сыщика. Лазаренко.
— Конец света. Тамара, ты самостоятельно наняла сыщика? И что, он очень много затребовал? У тебя есть тысяча баксов, помнишь?
Тамара вздрогнула.
— Я и забыла… я должна сегодня же вернуть их Галееву.
— С какой это радости?
— Леонид занял их у Галеева. Я верну деньги, а свою фотографию заберу обратно. Я не хочу, чтобы ее кто-нибудь видел.
— Мда, — без энтузиазма согласилась Люська, — требовать фотографию, не вернув денег, довольно странно. Ладно, сейчас не до того. Говори про сыщика.
Тамара рассказала.
— А что, — обрадовалась Люська, — наконец-то хорошая новость. Этот Петров — практичный человек. И, похоже, всерьез в тебя влюбился. Хоть раз в жизни от твоей красоты будет толк.
— Но Люська! — воскликнула Тамара. — Я твердо знаю, что никогда не отвечу ему взаимностью. Имею ли я право принимать от него помощь?
— Надеюсь, у тебя хватило ума не сообщать ему, что никогда не ответишь ему взаимностью? — сурово уточнила Люська.
— Я ему сказала.
— О боже! А он что?
— Ничего. Ответил, что просто хочет мне помочь.
— Да? Ну, значит, твоя совесть чиста. И вообще, в твоей ситуации я бы не выпендривалась. Если б не Петров, тебя бы не выпустили. Значит, сыщик подозревает Ленку?
— Он не подозревает, — покачала головой Тамара. — Ему безразлично, кто убил. Он считает, на Ленку легче свалить вину. Получается, я ее подставила. Мне надо поговорить с ней об этом как можно скорее.
— Я больше понимаю Андрея Семеновича, подозревающего Катюшу, — заметила мама. — Ленка очень любила брата.
— У Катюши нет мотива, — вздохнула Люська. — Это идиотское любовное письмо Леонида портит нам все карты. Вот тебе, Тамара, он когда-нибудь признавался в любви письменно?
— Нет.
— Вот и выходит, что у тебя нет доказательств его любви, а у Катюши есть, причем такие, которые легко подшиваются к следственному делу. А сестринскую любовь Ленки к делу не подошьешь. Кстати, я не понимаю, почему квартира должна достаться ей. Это несправедливо. Ты Леониду фактически жена.