Спящее золото. Книга 1: Сокровища Севера
Шрифт:
– Тише! – с мучительной мольбой шепнул Вигмар, кривясь от злости на самого себя и обиды на судьбу.
Взяв в ладони лицо Рагны-Гейды, он принялся торопливо целовать его, чтобы заставить ее замолчать, успокоить, утешить. Было отчаянно горько сознавать, что в этом нелегком деле Рагне-Гейде приходится труднее, чем ему, что ей предстоит потерять больше. И значит, любовь ее покажется сильнее. Но это неправда, неправда! Вигмару нечем было пожертвовать, кроме жизни, и сейчас он молча, без слов и без мыслей, одним стремлением души клялся отдать все за ее счастье – любовь, жизнь, честь.
– Из меня не выйдет Сигурда! – шепнул он. – Я не смог бы отдать тебя никому – ни
– Я ни к кому от тебя не пойду! – прерывисто шептала в ответ Рагна-Гейда. – Вот я бы пошла за тобой на костер, как Брюнхильд, даже если ты был бы чужим мужем!
Ей хотелось, чтобы уже сейчас встал тот погребальный костер, на который они когда-нибудь взойдут вместе. Чтобы все кончилось уже сейчас, чтобы не лежало впереди будущее, грозящее разлукой.
34
Сигурд Убийца Фафнира был вынужден сосватать любимую им Брюнхильд за своего побратима Гуннара.
То, что они говорили еще, не нужно повторять. Из этого не выйдет героической саги, потому что род человеческий со времен Сигурда и Брюнхильд, по мнению сказителей, заметно измельчал. И вместо героевполубогов на земле живут люди. Где тот дракон, вспоров брюхо которому разом станешь богаче всех на свете? Где та стена из огня, за которой ждет героя прекраснейшая в мире невеста? А впрочем, на восьмом веке после Ухода Асов находятся и такие, кто не завидует древним храбрецам. Верите ли – простые люди иногда бывают счастливы. А герои – никогда. Никогда, ни один. Это вам любой скальд подтвердит. Герои рождаются не для того, чтобы быть счастливыми.
Подойдя к двери землянки Стролингов, Рагна-Гейда помедлила, стараясь снова сделать лицо спокойным, сонным и отчасти озабоченным – это если кто-то спросит, где она пропадала так долго. Может ведь у девушки заболеть живот после такого обильного ужина? Но за дверью было что-то не так – слишком шумно для позднего часа. Шумнее, чем когда она уходила. Уж не ищут ли ее? Рагна-Гейда торопливо толкнула дверь.
– А, вот и невеста! – услышала она хмельной и веселый голос отца. – Куда ты пропала?
Огонь в очаге горел ярко, освещая землянку до самых уголков; за столами плотно сидели зевающие, но веселые родичи и хирдманы.
– Что? – переспросила Рагна-Гейда, не сразу разглядев отца в хмельной толпе.
– Мы вовремя прогнали дурного жениха – сразу явился хороший! – радостно объявил Эггбранд. Поднявшись с крайнего сиденья, он тяжело шагнул навстречу сестре пошатываясь – теперь выпитое пиво бродило туда-сюда не в бочонке, а у него в животе. Рагна-Гейда редко видела старшего брата таким пьяным и в замешательстве шагнула назад, а он, напротив, был до краев полон родственной нежности и даже полез обнимать ее. – Хороший жених! – с пьяным воодушевлением все твердил он.
– Да какой жених? – с досадой воскликнула Рагна-Гейда, уклоняясь от объятий и пытаясь пройти вперед.
– Да вот какой! – Эггбранд взял сестру за плечи и подтолкнул к очагу.
С почетного места напротив Кольбьерна ей открыто и восторженно улыбался Атли сын Логмунда.
Жертвенный пир был в самом разгаре. Перед жертвенником ярко пылал костер, ветер рвал в клочки и жадно пожирал серый дым, полный запаха жареного и горелого мяса. Гости святилища расположились прямо на земле внутри гранитного круга, на охапках травы и веток, покрытых шкурами. Вблизи от идолов, перед жертвенником, помещался почетный
Гости ели, пили, переговаривались, не слишком внимательно слушая песнь, едва ли не каждому известную наизусть. Вигмару тоже было не до песен: лицо Рагны-Гейды не давало ему покоя. Она ничего не ела, едва отвечала, если к ней обращались, и на лице ее лежала такая темная туча, что первая красавица в округе казалась чуть ли не дурнушкой. Забота никого не красит. Несколько раз она, не таясь, прямо взглянула на Вигмара, как будто хотела что-то сказать ему глазами. И без слов он понимал главное: стряслась беда. Но какая? Если бы кто-то подслушал их ночное свидание, то сейчас Стролинги не сидели бы так весело за мясом и пивом. Уж чего-чего, а лицемерить эти люди не умели и еще ночью прибежали бы к нему всей толпой, потрясая оружием. Но они совсем не обращали внимания на Вигмара, а если поглядывали ненароком, то равнодушно, безо всяких задних мыслей. Лица были такими веселыми и довольными, точно отнятый фьяллями «Олень» сам прибежал по воздуху прямо к ним в усадьбу.
Сказал Однорукий, отвагой объятый:«Мне квитты по сердцу за доблесть в сраженьях,Я буду властителем их и защитой!»А рауды Фрейру достались в дружину, —распевал Фридмунд, закатив глаза, словно обращался непосредственно к героям песни – к богам. Он так наслаждался собственным искусством, что во внимании слушателей особенно и не нуждался.
Фрейя взяла Золотую ЩетинуИ вскачь его к Острому мысу пустила;Вепрь поскакал, блестящий боками,Дубравы дрожат и озера рыдают!Дальше будет про то, как вепрь Золотая Щетина добежал до Золотого озера, но Тюр своей единственной рукой взял его за загривок и швырнул обратно. Упав на землю, кабан превратился в камень, и каменным стоит до сих пор. Каждый год в День Высокого Солнца квитты приносят жертвы, чтобы он не ожил и не побежал снова на юг, отнимая землю в пользу раудов. Каким образом один и тот же кабан стоит каменным возле усадьбы Хроара и исправно служит скакуном прекрасной Фрейе, спрашивать как-то не принято.
– Вот я тебе и говорю: умный ты человек, Хаук, а дурак! – убежденно толковал один бонд другому. Обняв друга за плечи, пьяный Бруни пытался разъяснить соседу Хауку, что очень его, дурака, любит. – Ведь рауды тоже эту песню знают. У-у, эти рыжие – такой хитрый народ! Они спят и во сне видят отнять у нас землю до Золотого озера. Открою тебе тайну: они эту песню и придумали, чтобы наврать, будто эта земля – ихняя! – громким страшным шепотом повествовал Бруни, склоняясь к самому уху товарища. Хаук увлеченно глодал кость и едва ли разбирал хоть слово за звуками собственного чавкания, но мудреца это не смущало. – Вот я и говорю: а если фьялли пойдут на нас войной, они ведь и раудов с собой позовут, так?