Сражение века

Чуйков Василий Иванович

Особенности боя в городе вызывали необходимость большого насыщения пехотных подразделений автоматическим оружием, гранатами и бутылками с горючей смесью. Создавалась сеть запасных и временных огневых позиций для всех видов оружия с учетом широкого маневрирования огнем во всех направлениях.

Система огня в сочетании с заграждениями имела целью:

— не позволить противнику занять выгодные позиции для артиллерии, танков, самоходных установок и огневых средств пехоты;

— затруднить атаку пехоты и танков противника либо отразить ее на подступах к опорному пункту и в промежутках между ними;

— отсекать пехоту противника от танков;

— уничтожить

противника, проникшего по частям в опорные пункты и в промежутки между ними;

— не допустить распространения противника в глубину на участках прорыва;

— обеспечить прочное удержание опорных пунктов и узлов обороны при окружении их противником;

— создавать огневые мешки и уничтожать в них противника огнем и контратакой;

— обеспечить поддержку контратак.

В организации системы огня учитывалось широкое применение огневых средств при стрельбе на короткие дистанции не только из пехотного оружия, но и артиллерии (орудия прямой наводки), повышенное использование минометов, которые могли поражать противника за вертикальными укрытиями.

Противотанковая оборона внутри города имела свои особенности. Борьба с танками велась на ближних дистанциях. Особенное значение придавалось истребителям танков, вооруженным бутылками с горючей смесью, противотанковыми ружьями и гранатами. Огонь по танкам велся преимущественно из засад, для чего использовались проломы в заборах, стенах, а также подъезды домов, ворота, окна и т. д.

Круговая противотанковая оборона опорного пункта и узла обороны достигалась подготовкой позиции для орудий прямой наводки и танков, для отражения атак танков противника со всех сторон и даже с тыла. При нехватке артиллерии круговая оборона обеспечивалась подготовкой необходимого количества проходов для маневра подвижных отрядов, заграждений с минами и противотанковыми ружьями. Огневые позиции отдельно стоящих батарей оборудовались как противотанковые опорные пункты. Несколько таких пунктов, прикрывающих одно танкоопасное направление, объединялись в противотанковый район.

Все штабы, до штаба армии включительно, командные и патронные пункты, артиллерийские огневые позиции оборудовались как опорные пункты. Словом, оборона строилась на всю глубину — от переднего края до берегов Волги. Все тыловые и обеспечивающие подразделения входили в боевые расчеты и имели свои участки обороны.

Особое значение при организации обороны приобретала личная разведка командиров всех степеней. Командир стрелкового полка благодаря личной разведке мог уточнить передний край оборонительных позиций, определить объем заграждений, необходимых для усиления обороны на важных направлениях. Он же организовывал взаимодействие огня и заграждений перед передним краем и внутри оборонительного участка, обеспечение стыков между батальонами, узлами обороны и опорными пунктами, указывал направление контратак резервов и мероприятия по обеспечению их маневра.

Командиры стрелковых батальонов и рот, проводя разведку лично, организовывали оборону опорных пунктов и узлов обороны и промежутков между ними; направляли действия гарнизонов при бое на подступах к опорному пункту, узлу обороны и внутри них; ставили задачи и выбирали огневые позиции для кинжального огня из пулеметов и орудий; намечали направление для контратак и подготовляли пути и проходы для маневра.

Они указывали районы для снайперов и ставили им задачи.

Каждый узел обороны и опорный пункт имели план обороны, который обычно включал:

— задачи гарнизону опорного пункта — создание системы огня, обеспечивающей круговую

оборону;

— задачи силам и средствам, находящимся в опорном пункте, в траншеях, дзотах и в промежутках между опорными пунктами;

— распределение сил и средств гарнизона для отражения атаки противника с одного или нескольких направлений, а также для круговой обороны;

— распределение огневых средств таким образом. чтобы не допустить противника к опорному пункту и обеспечить прострел промежутков с соседними опорными пунктами и перед фронтом, а также взаимодействие с огневыми средствами этих пунктов;

— огневые задачи поддерживающей артиллерии;

— направления и пути маневра для контратак;

— порядок обороны при потере некоторых опорных пунктов, узла обороны или отдельных зданий в них;

— усиление промежутков между опорными пунктами и узлами обороны ночью;

— способы борьбы с противником, ворвавшимся в опорный пункт, и необходимые для этого работы внутри опорного пункта.

План и организация обороны подготовлялись тщательно, не обязательно письменно, в процессе боя совершенствовались, и каждая пауза боя использовалась для уточнения и производства укреплений, врастания в землю, в здания, в опорные пункты.

Особо хочется подчеркнуть активность обороны. Всякое вклинивание противника в наши боевые порядки ликвидировалось огнем и контратаками, которые, как правило, наносились внезапно во фланги и тыл наступающим.

Контратаки во всех случаях причиняли огромный урон противнику, нередко вынуждая его отказываться от атак в данном направлении и метаться по фронту в поисках слабых мест в нашей обороне, терять время и снижать темп продвижения.

Активность обороны обеспечивалась:

— хорошей организацией разведки всех родов войск;

— тщательной подготовкой системы огня из всех видов оружия для разгрома сил противника, сосредоточенных для нанесения удара;

— умелой маскировкой своих сил (особенно контратакующих групп), подходов к рубежам, броска в контратаку;

— организацией взаимодействия между контратакующей группой и огневыми средствами, перед которыми стояла задача огнем отрезать подход вторых эшелонов и резервов противника.

Контрподготовка протекала чаще всего в форме контрудара, нацеленного во фланг или даже в лоб готовящейся к атаке группировке противника. Часто мы преследовали цель не только нанести противнику потери, но и внезапным ударом стрелковых подразделений и танков при поддержке артиллерии и авиации вклиниться в его исходные позиции, перепутать его боевые порядки, сорвать наступление и выиграть время.

Мы били противника там, где его обнаруживали, и там, где он был более подготовлен к наступлению. Били его физически и морально.

Если противнику удавалось прорваться, он встречал такое построение боевых порядков обороны, которое позволяло наносить удары из глубины в течение всего боя по его слабым местам и по его флангам, которые открываются в ходе наступления.

Наши войска (стрелки, артиллеристы, танкисты, засевшие в зданиях) не боялись пропускать танки противника в глубину обороны, потому что там, во вторых эшелонах, были противотанковые узлы и препятствия. Но пехоту противника очень часто удавалось отсечь от танков огнем пулеметов и, как говорится, «положить» перед передним краем. А там, во втором эшелоне, немецкие танки, не видя засевших в подвалах и траншеях бронебойщиков и истребителей танков, подставляли борта для ударов и горели. Иногда они попадали в огневые мешки, натыкаясь на противотанковые узлы и пункты противотанковой артиллерии.