Сражения великих держав в Средиземном море. Три века побед и поражений парусных флотов Западной Европы, Турции и России. 1559–1853

Андерсон Роджер Чарльз

Тем временем тосканцы готовились к другому плаванию, целью которого была поддержка сирийских повстанцев, с которыми они установили контакт годом раньше. На этот раз у Ингирами было шесть галер. Он вышел из Ливорно в конце августа и направился в Мессину, а оттуда на Родос. От намеченной высадки в заливе Адалия пришлось отказаться из-за бдительности противника, но продолжение плавания вдоль побережья мимо Александретты и затем домой южным маршрутом принесло хорошие плоды в виде небольших призов.

Нападение испанцев на Дураццо никоим образом не могло приветствоваться венецианцами, отчасти потому, что Адриатика считалась венецианской вотчиной, и отчасти потому, что турки могли обвинить в нем венецианцев. Джиаффер-паша действительно появился у Корфу с 60 турецкими галерами, направляясь к Дураццо,

но, к немалому удивлению венецианских властей, объявил, что ему приказали предложить свою помощь в нападении на испанцев и их союзников. Подобное предложение, естественно, должно было быть передано дожу и сенату, и Джиаффер любезно согласился подождать две недели, чтобы дать на это время. Но пока суд да дело, Контарини, командир венецианских военно-морских сил на острове, решил, что будет недостойно для республики позволить туркам войти в Адриатику и он должен противостоять этому. Он тоже написал в Венецию, попросив инструкций, и получил ответ, что к туркам следует относиться как к друзьям, хотя в данный момент у венецианских властей нет намерения принять их предложение о союзе. Так сложилось, что они не вошли в Адриатику, а удалились в направлении Таранто, в надежде перехватить там Санта-Круса, а потом, потерпев в этом неудачу, вернулись в Константинополь на зиму.

И тосканцы, и мальтийцы в 1606 году вышли в море рано, причем последние – с катастрофическими результатами. Ингирами с шестью галерами ушел из Ливорно 3 апреля и в период с 18 мая по 4 июня произвел три незначительных, но вполне успешных набега на побережье Малой Азии, к северу от Кипра. По пути домой 9 июня в районе Кандии он встретил девять турецких галер, которые устремились в погоню. Ему удалось уйти, несмотря на потерю мачты на «Фиоренце» и ее столкновения с «С. Джованни». Пять мальтийских галер под командованием нового генерала – Спеллетта – тоже вышли в море в начале апреля и взяли курс на остров Зембра, расположенный на северо-востоке Тунисского залива, чтобы перехватить корабль, шедший из Александрии с подкреплением для тунисского флота. 8 апреля они попали в шторм, и три галеры, включая флагманскую, потерпели крушение на острове. Две другие сумели дойти до Мальты и Трапани. Спеллетта и другие уцелевшие моряки подверглись нападению тунисской флотилии, но сумели продержаться до 23 апреля, когда их вывез галеон, принадлежащий маркизу де Вилл аба, сыну вице-короля Сицилии. Плохая погода помешала двум попыткам одной из уцелевших мальтийских галер и шести сицилийских подойти к острову.

Эскадра из семи тосканских кораблей под командованием Гийома де Борегара добилась в Леванте некоторого успеха, однако следующее плавание сицилийских и мальтийских галер принесло еще одну катастрофу. 14 августа аделантадо Кастилии⁴, генерал сицилийских галер, с семью кораблями и Спеллетта с тремя мальтийскими галерами атаковали Маометту (Хаммамет) в Тунисе. Во время возвращения солдат на корабли они были застигнуты врасплох крупными силами противника. Около 500 христиан, включая аделантадо, были убиты или взяты в плен.

В это время Джиаффер-паша находился в Наварине с флотом из 55 турецких галер и ожидал нападения на Мальту. Чтобы его предотвратить, в Мессине был собран флот из 49 галер под командованием маркиза де Санта-Круса, генерала неаполитанских галер. Флот состоял из 16 неаполитанских галер, 4 генуэзских, 7 принадлежавших Карло Дориа, 4 папских, 4 мальтийских и 7 тосканских. Споры относительно главенства были даже острее, чем раньше. Мальтийцы рассорились с генуэзцами и увели свой флот, а Бусси, папский генерал-лейтенант, отказался войти в порт, пока Санта-Крус не признает приоритет папской эскадры. В таких условиях едва ли можно было ожидать больших достижений от объединенного флота, и, вероятно, христианам повезло, что турки не предприняли никаких действий. Единственным инцидентом стало преследование четырех галер из Бизерты, имевшее место 6 сентября. В нем приняли участие заместитель командира неаполитанского контингента и пяти других флагманов, но единственный успех выпал на долю Ингирами, флорентийского генерала, который сумел взять одну из вражеских галер⁵.

После 1603 года, помимо борьбы с Австрией, которая тянулась десять

лет без определенного результата, имела место еще одна война между Турцией и Персией. Теперь султан столкнулся еще и с восстанием в Сирии и, таким образом, оказался втянутым в три разных войны на земле, помимо никогда не прекращавшейся «партизанской» войны на море. Ему была необходима передышка хотя бы на одном фронте, которую он получил благодаря Житваторокскому миру, в ноябре 1606 года положившему конец австрийской войне. Что касается ситуации на море, она в основном не изменилась. Разные христианские флоты продолжали нападать на турецкие суда и города, а турки и их африканские вассалы продолжали грабить всех христиан, оказавшихся в пределах досягаемости.

Только тосканцы в 1607 году предприняли масштабные действия. Битва при Гибралтаре, имевшая место в апреле, нанесла мощный удар по основным силам испанского флота и, вероятно, стала причиной отсутствия активности испанских сателлитов. Мальтийские рыцари в это время уделяли главное внимание нерегулярному пиратству на единичных кораблях. Даже Бусси, папский генерал-лейтенант, вышел в море на своей галере как капер, был взят в плен и увезен в Алжир, но сумел бежать на Балеарские острова.

Тосканцы провели две важные операции: первую – в июне и июле против Фамагусты. В ней задействовали 8 галер и 10 парусников, однако она окончилась неудачей. Зато вторая, против крепости Бона, оказалась успешной. В ней участвовали 9 галер под командованием Ингирами и 6 парусников под командованием Борегара. Они вышли из Ливорно в конце августа. Парусники направились прямо к острову Галит, что у северного побережья Туниса, а галеры несколько дней крейсировали в водах Сардинии, прежде чем присоединиться к ним. Затем, оставив парусники у Галита, галеры направились к Боне, куда прибыли 15 сентября. На следующий день войска взяли и разграбили город.

После этого Борегар повел парусники в Левант, совместив обычные атаки на турецкое судоходство с визитом в Тир и Сидон, чтобы установить контакт с сирийскими повстанцами. Он оставался на востоке больше года, и однажды (март 1608 года) дошел в Эгейском море до Тасоса. Самое большое достижение его кампании – атака александрийского каравана 20 октября в районе мыса Гелидония. Сначала, игнорируя небольшие суда, он сосредоточился на трех самых крупных галеонах и захватил два из них. А уж потом он добавил к своей добыче семь небольших судов⁶.

Год 1609-й стал свидетелем серьезного поражения, нанесенного испанцами и французами африканским пиратам, и сурового отпора, данного их мальтийским конкурентам регулярным турецким флотом. Необычное сочетание испанцев и французов было результатом временной договоренности между генерал-капитаном Луисом Фахардо и командиром небольшой французской эскадры Филиппом де Болье-Персаком. Испанский парусный флот, обычно используемый для защиты атлантической торговли, был послан в Средиземное море, чтобы разобраться с алжирцами, которые под командованием голландского перебежчика Данзера крейсировали в районе мыса Сан-Винсенте, имея весьма крупные силы и добиваясь серьезных успехов. Эта отправка кораблей с прямым парусным вооружением с Атлантики для действий за проливом считается поворотным моментом в военно-морской истории⁷. Такая претензия представляется несколько натянутой, поскольку военные парусные корабли, в общем, не были новшеством на Средиземноморье. К примеру, еще в 1535 году в Тунисе видели великий португальский галеон «Сао Жоао». Но все-таки впервые флот парусных судов вошел в Средиземное море, чтобы действовать самостоятельно, без помощи и вмешательства галер. Дни галерного господства приближались к концу.

Французский вклад в объединенный флот был менее впечатляющим. У французов был только один большой корабль – «Луна» – и два корабля небольших размеров. После заключения перемирия между Испанией и Объединенными провинциями голландские адмиралтейства начали избавляться от самых больших кораблей. «Луна», или «Маан», принадлежал Амстердаму⁸. Корабль был куплен французским королем, удлинен и оснащен 50 орудиями и в ноябре 1608 года вышел с Тексела⁹. 20 марта 1609 года Болье отправился из Гавра в Средиземное море.